Антон Орлов - Гонщик

Саймон зажмурился. Держать глаза открытыми было слишком страшно, хоть он и знал, что снизу его не видно.

– Родгев Раос, вы меня слышите?

Он не ответил.

– Родгев Раос! – человек повысил голос. – Немедленно спускайтесь вниз! Вам известны «Правила для пассажиров»? Посторонним лицам запрещено покидать пассажирский отсек без особого разрешения капитана или его помощника. Разве вы не видели табличку над дверью?

Саймон молчал. Может быть, убийцы в конце концов решат, что он умер, и уберутся восвояси?

– Господин Раос, зачем вы забрались на склад? – спросил другой голос, нарочито дружелюбный. – Вы испугались шипоглава?

Шипоглав – это, должно быть, та самая тварь, которую также именуют Томом. Изверги натравили ее на Саймона, а теперь интересуются, не испугался ли он! Ясно, что пощады от них не дождешься.

– Родгев Раос! Мы знаем, что вы здесь, перестаньте морочить нам голову!

Итак, уходить ни с чем убийцы не собираются… Но можно попытаться одурачить их. Да, надо убедить их, что он действительно тот, за кого себя выдает: Родгев Раос, безобидный кинокритик, а вовсе не эксцессер из «Перископа».

– Господа, – выдавил Саймон, глянув вниз, – там стояли трое офицеров из экипажа «Аониды», у их ног возился небольшой, похожий на паука автомат, – вас ввели в заблуждение, вы ошибаетесь! Вы меня с кем-то перепутали!

– Черта с два – перепутали! – возмутился офицер с нашивками помощника капитана. – Это вы сбросили со стеллажа коробки и заблевали робота! У нас есть видеозапись!

– Я – это совсем не то, я другой… За что вы хотите меня убить? – пролепетал Саймон.

Офицеры начали шепотом совещаться. Саймону не было слышно, о чем они говорят. Наконец помощник капитана поднял голову.

– Родгев Раос, – на этот раз его голос прозвучал более мягко, – пожалуйста, спускайтесь, вам ничего не угрожает. Мы доставим вас к доктору, в медицинский отсек – там вы будете в безопасности.

Врет, сразу догадался Саймон. Как и всякий эксцессер, он по собственному опыту знал, насколько изощренной, правдоподобной и убедительной может быть ложь, а потому не купился на столь примитивную уловку.

Офицеры опять начали совещаться. Потом одна из них, чернокожая девушка с толстой косой, что-то тихо произнесла в свой наручный браслет. Саймон насторожился: от женщин всегда надо ждать какого-нибудь подвоха.

– Все будет в порядке, господин Раос, – фальшиво приветливым голосом заверил Саймона помощник капитана. – Ни о чем не беспокойтесь!

Из-за стеллажей появился, бесшумно ступая, робот, похожий на сверкающий шестирукий скелет. Девушка-офицер вновь что-то прошептала в свой браслет. Саймон разгадал ее коварный замысел еще до того, как к нему потянулись верхние манипуляторы автомата, и мертвой хваткой вцепился в край полки.

– Господин Раос, – пытался увещевать его помощник капитана, – пожалуйста, не сопротивляйтесь! У нас очень хороший врач, он сумеет вам помочь…

Саймон визжал, скулил и цеплялся за что попало, обламывая ногти, но робот оторвал его от спасительного стеллажа и бросил на антигравитационную платформу. Саймон тут же потерял способность двигаться – теперь он мог только смотреть на своих торжествующих палачей.

– В медицинский отсек, – приказал помощник капитана. – Врачи уже предупреждены.

Потолок и стены уплывали назад, платформа миновала знакомый коридор, где находилась сто сорок третья каюта. Потом над Саймоном склонились лица, которых он прежде не видел, – седая женщина с короткой стрижкой и безволосый серокожий незиец.

– Вы – Родгев Раос с Ниара? – спросил незиец.

– Да! Я Родгев Раос с Ниара, а все принимают меня за кого-то другого и хотят убить!

– Ясно, – незиец кивнул. – Какое сегодня число по корабельному времени?

Числа Саймон не знал, ведь он целые дни напролет прятался под койкой у себя в каюте и за временем не следил.

– Не помню.

– Так… Сейчас мы сделаем вам укол, господин Раос.

Укол?.. Значит, ему хотят впрыснуть яд?.. Охваченный паникой Саймон попытался вырваться из силовых пут, но не смог даже пошевелить пальцем.

– Обратите внимание, доктор Хлииос, у нашего пациента все тело расцарапано, – заметила женщина.

В руку вонзилась игла, и через несколько секунд Саймон перестал о чем-либо волноваться. Ему помогли подняться с платформы и устроиться в удобном кресле. Дали чашку с горячим сладким напитком. Женщина-врач спросила насчет царапин, и Саймон вялым голосом объяснил, что его покусали какие-то местные насекомые в элакуанкосской гостинице – он всегда выдавал эту версию, и собеседники, как правило, верили.

Потом врачи ушли, он остался в помещении один. За стеклянной стеной, отделявшей кабинет от коридора, тоже никого не было, если не считать робота-уборщика. Саймон без интереса огляделся: белые стены, шкафы из голубого пластика, серебристо-серый стол в форме запятой. Шкафы… А в шкафах – медикаменты! Значит, там должен быть метарин.

Саймон поднялся. Несмотря на то что отупляющее действие укола еще не прошло, он испытывал некое подобие возбуждения: метарин его спасет, метарин – это жизнь… Хотя, конечно, до мейцана ему далеко.

Распахнув дверцу шкафа, Саймон начал перебирать флаконы и коробочки с яркими этикетками. Вот. Нашел! Вытряхнув на трясущуюся ладонь сразу пять таблеток, бросил их в рот.

Звук открывающейся двери. Саймон, давясь, глотал таблетки.

– Господин Раос, что вы делаете?

Он оглянулся – на пороге стояли оба врача – и зажал в кулаке упаковку метарина. Пусть попробуют отобрать: он будет лягаться и кусаться, но никому не отдаст!

– Вы наркоман? – спросил незиец. – Так мы и думали…

Ничего не ответив, Саймон рухнул в кресло. Таблетки подействовали, к нему понемногу возвращалась способность здраво соображать, и теперь он, припоминая, что натворил на складе, пытался изобрести объяснение, которое избавит его от необходимости возмещать «Аониде» причиненный материальный ущерб.

Глава 5

Пересадочная станция приближалась – сложная серебристая конструкция на черном фоне, издали похожая на популярную у незийских детей игрушку из тонких металлических плоскостей и проволочных дуг, взаимное расположение которых можно менять, пока не надоест. Тина вместе с другими пассажирами находилась в обзорном салоне. Засунув руки в карманы комбинезона, она стояла перед стеной с изображением внешнего пространства и смотрела на станцию, не испытывая никаких эмоций, связанных с давней катастрофой на «Эдлоосе». Та катастрофа дала ей свободу. Когда она сказала Ригану, что согласна платить за свободу, она не кривила душой. Сейчас она имела все то, что когда-то в прошлом представлялось ей желанным, но недостижимым: необъятный многоцветный мир, друзей (пусть их было не слишком много, но они были), а также возможность путешествовать и жить без оглядки на манокарские законы.