Чарльз Вильямс - Старшие Арканы

Наверное, Лотэйр сбился на развилке, свернув к холмам. Если до перекрестка она не встретит брата, то как же ей быть: идти вперед или тоже повернуть к холмам? Она давно поняла: Любовь требует, чтобы человек сначала сделал все, что в его силах, а потом уже полагался бы на Нее. Любовь может соизволить воспользоваться услугами разума, но лишь в том случае, если он должным образом подготовлен. Поэтому Сибил начала размышлять и тут же споткнулась обо что-то.

"Во всяком случае, это не мой брат, - мелькнула у нее мысль, - но по ощущениям оно мягкое и живое". Она наклонилась, протянула руку, нащупала что-то у ног и подняла повыше. Это оказался довольно большой котенок. Интересно, откуда он взялся? Разве что из дома Аарона Ли. Она грела и гладила несчастное полузамерзшее существо, пока оно не зашевелилось. Тогда Сибил расстегнула пальто и сунула животное за пазуху. Котенок пригрелся и удовлетворенно замурлыкал, а Сибил пошла дальше, улыбаясь при мысли о том, что Лотэйр мог разминуться с ней и сейчас сидит уже дома, в безопасности... Сила, ведущая ее, вполне могла выгнать Сибил из дома только за тем, чтобы не дать замерзнуть котенку. Да будет на все Его воля! Быть может, котенок принадлежал какому-нибудь малышу из деревни, и Сибил проделала пару миль в пургу для того, чтобы они оба были счастливы. "Пожалуй, Лотэйру я едва ли смогла бы объяснить подобную прихоть Провидения", - подумала она.

Метель внезапно прекратилась, когда Сибил уже подходила к перекрестку. Она сразу заметила фигуру, скорчившуюся возле изгороди; снег уже начал заметать ее. Придерживая котенка, Сибил быстро перешла на другую сторону. Среди снежного мельтешения ей почудилась на мгновение высокая фигура, спускавшаяся по белым ступеням реющих снежных хлопьев; едва стопы видения касались призрачных перекладин, как снежинки начинали кружиться вихрем. Перед фигурой разливалось слабое золотистое сияние, хотя снежная пелена не давала пробиться на землю ни единому лучу закатного солнца. От этого сияния чуть искрились снежинки и метались блики на руках, протянутых к жертве. Руки почти касались человека под забором подобно тому, как в Сикстинской капелле рука Господня вечно касается просыпающегося Адама.

Но стоило Сибил приблизиться, и видение исчезло. Еще раз коротко мелькнул золотой перелив и тут же погас в белесом Мраке. Потом она оказалась рядом с человеком, наклонилась, тронула его за плечо и легонько потрясла. Только опустившись на колени, она убедилась, что перед ней был Лотэйр. Без шляпы, без очков, в распахнутом пальто брат сидел под забором, и тяжелые полы хлопали по ветру. Сибил хотела застегнуть пальто, но не нашла ни одной пуговицы. Лотэйр Кенинсби успел посинеть от холода, его трясло. "Как это представительно, подумала Сибил, - быть попечителем сумасшедшего дома. И как же, мой дорогой, ты похож при этом на ребенка, потерявшегося в лесу. Знаю, знаю, тебе бы подобное сравнение не понравилось. Лотэйр! - позвала она, - Лотэйр, дорогой! Ты меня слышишь?".

М-р Кенинсби никак не отреагировал на ее голос, только расслабился и осел еще ниже. "Ну вот, вздохнула Сибил, - а я не могу выпустить котенка". Она постаралась закутать брата в пальто, потом встала, левой рукой подхватила его подмышки и изо всех сил попыталась приподнять. Невозможно, слишком уж он не владеет собой. Она заставила себя успокоиться - Любовь либо поднимет его, либо разрешит возникшую проблему каким-то другим способом. Она привычно сосредоточилась и снова начала трясти его и звать по имени.

Наконец м-р Кенинсби открыл незрячие глаза.

- Ты здесь, Сибил? - прохрипел он. - Уже уходишь?

- Кто уходит? - сказала она. - Отведи меня домой, Лотэйр. Такая ужасная метель!

- Все хорошо, - пробормотал он. - Просто обопр-рись на меня, и п-пойдем. А они ушли? Она снова потрясла его.

- Я никогда не бывала на улице в такую погоду. Лотэйр, ты же всегда берег меня. Ну, пожалуйста, отведи меня домой. - В ее голосе послышался явный намек на слезы. Брат встревожился и зашевелился.

- Я п-поберегу тебя, - сказал он, - И отведу.., домой. П-прямо.., сейчас. Я не знал, что ты тут.

- Я пошла встречать тебя, - пожаловалась она, и совсем выбилась из сил.

М-р Кенинсби медленно покачал головой, как делал всегда, когда осуждал ее легкомыслие.

- Это неразумно, - с трудом произнес он. -Крайне неразумно. Оставалась бы в доме. Кто тебя обидел?

Она сжала его плечо с такой силой, что он снова очнулся.

- Ох, Сибил! - проговорил он. - Побереги себя. Мы должны идти. Не стоило тебе выходить. - Он с трудом начал подниматься на ноги, огляделся по сторонам и заговорил, видимо, еще не вполне оправившись. - Забавно. Я их точно видел. Бежали рядом со мной, били меня. С обеих сторон. Здоровенные такие люди с дубинками.

Сибил тут же вспомнила привидевшуюся ей фигуру, но ответила совершенно естественно:

- Я никого не видела, мой дорогой. О, Лотэйр, помоги мне подняться.

Цепляясь друг за друга, брат и сестра кое-как встали на ноги. Растревоженный котенок когтями впился в запястье Сибил. Она погладила его одним пальцем, чтобы успокоить, и коготки медленно разжались. Оказавшись на ногах, м-р Кенинсби немедленно проникся чувством ответственности.

- Держись за меня и не бойся. Это хорошо, что ты меня увидела - а то бы совсем заблудилась. Я только на минутку остановился дух перевести. Может быть, ты будешь держаться двумя руками?

- Думаю, и одной хватит, - сказала Сибил. - Лучше запахнись.

Она не хотела показывать котенка, и еще ей надо было незаметно направлять Лотэйра к дому. Она точно знала: Любви совсем не нужно, чтобы они торчали по колено в снегу на перекрестке и спорили, куда идти. Но если Лотэйр убежден, что налево...

Он действительно колебался, но не в выборе дороги. Свист и завывание вьюги стали громче, и едва они вышли из-под прикрытия изгороди, как согнувшийся Лотэйр заставил пригнуться и Сибил, а потом остановился совсем.

- Может быть, - выдохнул он, - нам лучше.., спрятаться здесь.., ненадолго.

- Отведи меня домой, - взмолилась Сибил. - Я же нашла тебя и теперь хочу домой. - Неопределенность этих слов доставила ей большое удовольствие и она повторила их еще раз, медленно и раздельно, радуясь удивительной иронии вселенной, сделавшей фразу еще более тонкой, чем показалось Сибил поначалу. Потому что нашла его уж точно не она, а раз так, то найдется и сила, которая доставит их к дому и подбодрит в пути.

- Да, - выдохнул м-р Кенинсби, - ты совершенно права.

- Господи Боже, - проговорила Сибил, позволявшая себе упоминать Господа лишь в исключительных случаях, - конечно же. Только не оставляй меня.

- Я никогда не... - начал он, но продолжить не смог и только выдохнул:

- Конечно...

И они пошли дальше, сражаясь с той самой дорогой, по которой Сибил прошла так легко. Большую часть времени брат висел у нее па руке, опирался на нее, а то и вовсе спотыкался и падал. Но время от времени он бормотал что-то, стараясь подбодрить и успокоить ее. Сибил, несмотря на неловко повернутую руку и сбивающееся при каждом падении брата дыхание, не раз и не два успела подумать о том, какой он, в сущности, милый и нежный. Он искренне считал, что помогает сестре вернуться домой, и почти не проявлял раздражения, разве что пару раз, задыхаясь, проговорил: "Не могу представить.., зачем ты.., вышла на улицу. Ужасный день", и один раз обронил: "Как хорошо, что ты нашла меня".