Брайан Томсен - «Если», 1997 № 12

МИССИС БАЙРЕС И ДРАКОН

Крошечный сад был бестолково спланирован. Каменные плиты разложены как попало, их даже не скрепили цементом.

Почти весь сад зарос кемемеей, чабрецом и трилистником. К концу лета стручки желтой акации, словно крошечные снаряды, взрывались, стоило лишь подуть слабому ветру.

Этот треск и пряный запах беспокоили дракона. Как только начинали лопаться стручки, он укрывался под стенами старого сарая. Затаившись, он близоруко щурился на окружающий мир своими ясными янтарными глазенками. А потом, когда стихали пугающие звуки, он возвращался в сад до очередного порыва ветра.

На свободных участках земли, в промежутках между мощеными дорожками и низкими каменными стенами, ютились узкие грядки. Там росли невзрачные садовые цветы с пышным названием «Гордость Лондона». Их мелкие бледно-розовые цветы сплошным ковром устилали землю.

Какое-то время миссис Байрес еще пыталась бороться с ними ради своей любимой камнеломки, но в конце концов махнула на это занятие рукой. Как и сам дракон, они принадлежали этому саду — и с этим приходилось считаться даже ей.

В самом центре дворика находился круглый фонтан.

Для миссис Байрес не было большего наслаждения, чем сидеть вечерами на каменной тумбе у журчащей воды и кормить крошками бисквита маленьких декоративных рыбок.

Многоцветная стайка миниатюрных созданий медленно и плавно кружила у ее ног, убыстряя свой бег только для того, чтобы наброситься на очередную порцию крошек.

Это занятие стало для нее почти ритуалом. Только когда ночная прохлада падала на землю, она плотнее укутывалась в теплую шерстяную кофту и неохотно возвращалась в дом.

Дракон тоже интересовался рыбешками. Он мог целыми часами наблюдать за их резвой игрой, порой возбужденно стегая себя по бокам длинным чешуйчатым хвостом.

Лишь однажды в нем взыграл древний охотничий инстинкт, и он сунул нос в воду, чтобы поймать одну из рыбок. Увы, его противником оказалась агрессивная рыба из тропических вод. Острые зубы щелкнули всего в нескольких миллиметрах от кончика драконьего носа и надолго отбили у него желание охотиться.

Он был всего лишь маленьким драконом, не более двадцати дюймов в длину. Впрочем, гибкостью шеи и подвижностью языка он мало чем уступал своим крупным сородичам, чем нередко вводил в заблуждение черных ленивых жуков. А еще приходилось порой довольствоваться дождевыми червями, когда жуки по каким-либо причинам временно исчезали. Тонкое обоняние дракона раздражал затхлый запах и медленные ленивые движения глупых червяков, не говоря уже о том, что ему было противно копаться носом в сырой земле. Поэтому настоящим подарком для него явилась первая тарелка с молочной кашей, поставленная у стены сарая. Сначала он с большим недоверием отнесся к странному предмету. Некоторое время осторожно принюхивался и разглядывал со стороны, но в конце концов голод взял свое. Вкус незнакомой пищи превзошел все ожидания. В считанные минуты от каши не осталось и следа. Ночью он заснул с набитым до отказа желудком, кажется, впервые в своей жизни.

На следующий день дверь сарая, против обыкновения, оказалась слегка приоткрытой. Это показалось ему немного странным. Он осторожно заглянул внутрь. Тишина и полумрак, царившие в глубине строения, привлекали и одновременно отпугивали его. Здесь могла быть ловушка.

Дракон беспокойно закрутился на месте. Затем в задумчивости присел на задние лапы, напоминая при этом маленького кенгуру необычной зелено-золотой окраски. В конце концов любопытство пересилило, и он осторожно распахнул носом неплотно закрытую дверь. Раздался слабый скрипящий звук, и дракон проскользнул внутрь сарая, готовый при первых признаках опасности обратиться в бегство.

Однако ничего не произошло.

Он внимательно обследовал незнакомые предметы, стоявшие у стен сарая, включая единственную деревянную скамью, сиротливо примостившуюся в дальнем углу. Время от времени дракон недовольно чихал от поднятого им же облака пыли. Здесь были сложены садовые инструменты, жестянки с краской и семенами растений, связанные стопки старых газет и журналов. Ядохимикаты, правда, начисто отсутствовали. Миссис Байрес не жаловала подлые средства.

В дальнем углу сарая, прямо под маленьким окном, находился небольшой матрасик, набитый перьями. Тщательно обнюхав незнакомый предмет, дракон осторожно улегся на него, не отрывая глаз от спасительной полоски света, струящегося из полуоткрытой двери. Скрестив передние лапы, он опустил на них свою удлиненную голову. Хоть место и непривычное, он чувствовал себя на удивление комфортно и уютно.

Пару раз он вскидывал голову, настороженно озираясь по сторонам, пока наконец не забылся спокойным сном…

Дракон пробудился только тогда, когда первый луч света, струившийся из маленького оконца, раскрасил потолок сарая в радостные золотые тона. Дверь сарая была по-прежнему полуоткрыта, и сквозь нее виднелась полоска голубого утреннего неба. Перед дверью стояла полная миска с едой. Дракон подозрительно покосился на нее. Вокруг него ничего не изменилось. Инструменты находились на своих прежних местах. В воздухе стоял знакомый запах сухой земли и пыли. Нерешительно он приблизился к миске и, наклонившись над ней, уже не мог остановиться, пока она не была вылизана до блеска.

Он осторожно толкнул носом дверь и выбрался на двор.

Здесь тоже все оставалось на своих местах. Мирно журчал фонтан, и лучи восходящего солнца освещали плиты маленького садика. В его глубине возвышался дом, выстроенный в добротном старом стиле короля Эдуарда. Кирпичная кладка и стены вокруг сада нуждались в ремонте. Недавно миссис Байрес распорядилась кое-где заложить выбоины и перекрасить стены в белый цвет. Но это не пошло им на пользу. Слишком разителен оказался контраст между ними и террасами из потемневшего камня, с трех сторон окружающими старую усадьбу. По другую сторону забора находился еще один дом, пустовавший вот уже несколько месяцев.

Со стороны дороги доносился приглушенный звук уличного движения, но дракон привык к нему и не обратил внимания. Его извивающийся длинный язык высунулся из пасти, словно пробуя на вкус свежий утренний воздух. Одним прыжком он преодолел расстояние от двери до зарослей и скрылся в густом кустарнике. На этом участке дворика стену венчала чугунная решетка. Вьющиеся растения сплетались густым шатром, под которым дракон привык отдыхать в жаркие летние дни.

Крупный коричневый жук пролетел над его головой. Схватить его на лету не удалось. Насекомое опустилось на траву и вползло в небольшую трещину в стене. Дракон чуть не подцепил его своим длинным языком, но жук успел забиться глубоко в щель.