Пол Андерсон - Война крылатых людей

— Старый Ник говорил что-то о нападении на сам Флот… — буркнул Эрик. — Он что, в своем уме? Неужели мы должны садиться на воду и там монтировать катапульты?

— Может быть, — пожала плечами Сандра. Ее голос был равнодушен. Меня это уже не так беспокоит. Вскоре все должно решиться, так как у нас осталось пищи только на четыре земных недели или даже немного меньше.

— Мы можем прожить, по крайней мере, два месяца, вообще не принимая пищи, — сказал Эрик.

— Но мы ослабеем… — Сандра опустила взгляд. — Эрик…

— Да? — он отошел от дисковой пилы с обсидиановыми зубьями, приводимой в движение ветряком, и склонился над Сандрой. Слабый свет плошки отражался в каплях росы, собравшихся в нее волосах и сверкающих теперь, словно драгоценные камни.

— Вскоре мой вклад в работу уже не будет иметь значения… Работа будет тяжелой, требующей сил и умения, которых у меня нет… Разве что сражение, в котором я была бы еще одной лучницей, и то не слишком умелой.

— Ее руки побелели, так сильно она сжала пальцы. — Так что, когда придет пора, я уже не буду есть. Ты и Николас можете поделить мою пищу между собой.

— Не глупи! — не выдержал Эрик.

Она выпрямилась и отвернулась, сверкнув по его лицу гневным взглядом.

Ее бледные щеки покраснели.

— Это ты не будь глупцом, Эрик Вейс! — произнесла она. — Если я смогу обеспечить тебе и ему дополнительную неделю работы полными силами, чтобы голод не мутил вам мысли, тогда я, быть может, спасу и себя. А если нет, то я потеряю только одну или две недели, не имеющие никакого значения. А сейчас возвращайся к машине!

Он мгновение смотрел на нее и сердце стучало в его груди. Потом кивнул и вернулся к работе.

Ван Рийн, непрерывно ругаясь, продвигался по тропинке вниз, к открытому месту, покрытому острой травой, где на краю скалы собрался Совет.

Старейшины ланнахов сидели, словно группа сфинксов на фоне серого неба, и ожидали землянина. Трольвен стоял во главе двойной шеренги ланнахов. Толк же остался рядом с землянином.

— Мы собрались здесь во имя Наимудрейшего, — церемониально произнес вождь. — Пусть солнце и луны осветят наш разум. Пусть духи наших праматерей дадут нам свои советы. Да не покрою я позором тех, кто жил до меня, и тех, кто придет после меня. — Он несколько расслабился. — Итак, мои офицеры, было решено, что мы не можем здесь больше оставаться. Я привел сюда землянина, чтобы он посоветовал нам. Желаете ли вы объяснить ему, как обстоят дела?

Один из ланнахов, исхудавший старик с гневными глазами, напряг крылья.

— Во-первых, Предводитель Стада, почему он вообще здесь находится? — со злостью фыркнул он.

— По приглашению Предводителя, — объяснил Толк.

— Герольд, не лови меня на слове! Ты знаешь, что я имел в виду.

Экспедиция на Манненах была предпринята по его предложению. Она принесла нам самое страшное поражение в истории. С этого времени он требует, чтобы наши главные силы оставались тут в бездеятельности, в то время как враг опустошает беззащитный край. Я не вижу причины, чтобы мы должны были выслушивать его советы!

В глазах Трольвена мелькнуло беспокойство.

— Есть ли еще какие-то возражения? — спросил он тихо.

Ропот возбуждения пронесся вдоль шеренг.

— Да… да… Пусть ответит, если сможет…

Ван Рийн побагровел и начал надуваться, словно жаба.

— Землянин, ты стоишь перед лицом Совета, — сказал Трольвен. — Что ты ответишь?

Он сел в ожидании, как и другие.

И тут Ван Рийн взорвался.

— Ад и дьяволы! Во имя всех жалких грешников, поджаривающихся в аду!

Как долго я должен выносить ваши издевательства, тупые неблагодарные личности? О ты, который там, наверху, сколькими еще бюрократами и умничающими офицериками ты населил эту Вселенную?..

Он погрозил небу кулаком и продолжал рычать дальше.

— Во имя Сатаны и Адского огня! Это просто невыносимо! Если вы намереваетесь совершить коллективное самоубийство, то зачем бедный старый Ван Рийн должен постоянно вас от этого удерживать? Или вы перестанете меня оскорблять, или я вам всем заткну глотки!..

Он двинулся к ним, словно шагающая гора, рыча от переполнявшего его гнева. Ближайшие члены Совета поспешно отодвинулись.

— Землянин… офицер… господин… прошу тебя! — нерешительно проговорил Толк.

Когда Ван Рийн решил, что произвел достаточное впечатление, тон его излияний несколько смягчился.

— Ладно, черт с вами. Я вам дам кое-какие полезные советы… Хотя я и прежде давал вам отличные советы, а вы все портите и еще сваливаете вину на меня. Но я бедный и терпеливый старик, не такой, каким я был в молодости, нет, я выношу это с христианской покорностью и продолжаю давать вам добрые советы. И я предупреждал вас, — продолжал он, — да, да, предупреждал, не атакуйте сначала Манненах. Я предупреждал — говорю это еще раз! Я говорил, что там плоты подойдут под самые стены, а плоты составляют мощь Флота. Так вот, упал я на свои бедные коленки, вымаливая милость и умоляя вас, чтобы сначала занимать главные города на высотах. Но нет, вы не хотели меня слушать. И, несмотря на это, мы и так заняли Манненах, но победа наша пропала зря. Ах, если бы у меня были такие ангельские крылья, я сам бы повел вас! Я возвещал бы сейчас о победе пением на мачте адмиральского плота, клянусь митрой святого Николая. И поэтому с этих пор вы будете слушать мои советы; нет, черт возьми, мои приказы! Никаких возражений с вашей стороны, или я умываю руки и сам доберусь домой. С этого момента, если вы хотите остаться в живых, то когда старый Ван Рийн крикнет «джамп», вы должны прыгать! Понятно?

Он остановился. Он слышал свое астматическое дыхание, а также ропот неудовольствия, доносившийся из лагеря, плеск воды о скалы чужого мира… и ничего больше.

Слово взял Трольвен.

— Если, — начал он тихим голосом, — мы решим, что землянин дал ответ на вызов, мы можем перейти к делу.

Никто не отозвался.

— Хочет ли землянин вновь взять слово? — спросил Толк. Он один сохранил хладнокровие, с критическим удовлетворением наблюдая прекрасное актерское мастерство толстяка-землянина.

— Да! — вскричал Ван Рийн. — Я сам знаю, что мы можем, а что не можем! Так вот знайте, что мы в самом деле не можем остаться здесь! И тогда вы справедливо можете спросить, почему же тогда я за то, чтобы держать здесь войско, как на привязи, позволяя этому негодяю Дельпу делать все, что заблагорассудится! — Ван Рийн начал отсчитывать на пальцах: Во-первых, непосредственная атака была бы ему на руку; вероятнее всего, он победил бы нас, поскольку его войска более многочисленны и не так изнурены голодом, к тому же сам ход кампании значительно поднял их моральный дух.