Андрей Ливадный - Колония

— Генри, ты пытаешься сбить меня с толку? Во-первых, пока еще не изобрели технологический способ трансплантации личности от одного носителя к другому. Во-вторых, это бессмысленно с практической точки зрения.

— Я не хуже тебя осознаю это, Марк. Наверное, здесь кроется причина моей пассивности в оценках событий, что произошли много лет назад. Я могу рассказать тебе о них, а ты — выслушать меня и принять на веру, потому что объяснить случившееся с точки зрения здравого смысла и современных технологий попросту нереально.

— Хорошо… Излагай… — произнес Марк, покосившись в сторону своего фантома, сидящего в кресле за компьютерным терминалом.

В гостиничном номере на некоторое время воцарилась ватная тишина. Все было спокойно.

«Пока спокойно», — мысленно поправил себя он.

Какое-то время Келли наблюдал за нехитрой ловушкой, расставленной для гипотетического «доброжелателя», Генри терпеливо ждал.

— Я слушаю, — Марк вновь повернулся к нему.

— Как я выяснил позже, партия андроидов серии «PQ-920» была получена корпорацией в мае 2395 года, — приступил Генри к последовательному изложению событий. — Все машины прошли тест в технических лабораториях, и нас отправили в Нью-Даймонд, где дройды заняли свои места в консервационных боксах. Вторичная реактивация должна была произойти по прибытии первых поселенцев. Город уже сдали приемной комиссии, и в тот момент заканчивались работы по дизайнерскому планированию ландшафта, что должно было занять не более двух месяцев.

— Значит, на момент заражения сектора ты вместе с андроидами экспериментальной партии находился в одном из домов Нью-Даймонда?

— Да, я стоял в обычной технологической нише, скрытый от посторонних глаз подвижной панелью отделки, и ждал наступления заданных условий для самостоятельной реактивации.

— В то время ты знал, что тебя зовут Генри?

— Нет. Мое имя состояло из букв и цифр серийного номера. Те данные, что сохранил блок ПЗУ, не подходят под определение самосознания. Я являлся обычной машиной, отличающейся от предыдущих моделей только расширенным набором функций общения и новым типом искусственной плоти.

— Если твои блоки памяти хранят информацию о том времени, значит, в них должно быть зафиксировано и само аномальное событие, которое привело к повреждению данных в нейромодулях, характеризующихся в отчете термином «сбой».

— Да, такая информация о событии есть, — подтвердил предположение Марка Генри. — Но я не в состоянии логически обработать данные.

— Почему? — нахмурился Марк.

— Я машина. В первую очередь — машина, и над подавляющим большинством моих систем по сей день господствуют законы алгебры чисел. Попытка анализа информации безуспешна. С точки зрения традиционной машинной логики, данное событие не могло произойти. Я помню о нем, постоянно испытываю последствия, но не могу его обосновать прежде всего потому, что оно произошло не в колонии, а на Земле.

Последняя фраза андроида прозвучала столь парадоксально, что Келли не сразу понял суть сказанного.

— То есть? — машинально переспросил он.

Земля, 18 февраля 2395 года. Мегаполис Антверпен, цокольный уровень… Три часа ночи.

Он возвращался домой в легком подпитии.

Вообще Генри Моллирайт не страдал тягой к спиртному. Двадцать лет службы в полиции научили его относиться к алкоголю с долей предвзятости: когда изо дня в день наблюдаешь за следствиями пагубных пристрастий людей к одурманивающим рассудок веществам, закономерный вывод об их вредоносном влиянии превращается в некий условный рефлекс, основанный на смешанном ощущении опасности и отвращения.

Конечно, такая реакция вырабатывалась далеко не у всех, здесь огромную роль играл ежедневный психологический прессинг — то самое бытие, которое определяет сознание, и Генри знал немало хороших, с его точки зрения, парней, которые тем не менее периодически якшались с зеленым змием, да и не только с ним… Был у него один близкий знакомый, спец из отдела по расследованию убийств, так тот «принимал» чуть ли не каждый день — работа такая, не всякие нервы ее выдерживают.

В этом смысле Моллирайту повезло: он курировал «тихий» участок третьего уровня мегаполиса, где располагались офисы различных учреждений и проблем возникало во сто крат меньше, чем в спальных районах мегагорода.

Сегодня ему пришлось посидеть «за компанию» — провожали на пенсию сержанта Гордона, старейшего сотрудника их участка.

Хотя количество выпитого и было минимально, но Генри все же решил прогуляться пешком, чтобы выгнать из головы неприятную одурь.

«Да, засиделись мы сегодня…» — думал он, рассеянно глядя по сторонам. Цоколь, на котором покоились мощные фундаменты вздымающихся к облакам городских кварталов, пользовался дурной репутацией, криминогенная обстановка тут считалась наихудшей по всем критериям оценок, и путешествовать в одиночку через плохо освещенный лабиринт, образованный фундаментами уровней, было небезопасно даже в светлое время суток, а сейчас половина второго ночи, так что хмель быстро улетучивался из сознания копа…

«Каким ветром меня сюда занесло? — Генри остановился, пытаясь вспомнить, как он умудрился попасть с третьего уровня на самое дно Антверпена, ниже которого располагались только технические коммуникации мегаполиса. — Наверно, ошибся цифрой, набирая код в скоростной общественной капсуле, — пришел он к очевидному, но малоутешительному выводу. — Надо поскорее выбираться отсюда, пока не встретился с какой-нибудь бандой».

Табельное оружие он сдал по окончании смены, при нем остался лишь значок полицейского да форма, которая на цокольном уровне была равносильна красной тряпке, применявшейся в качестве раздражителя в древнем виде кровавой забавы…

Оглядевшись по сторонам, Генри отыскал взглядом ближайшую капсулу вертикальной транспортной артерии и направился к основанию уходящей ввысь пустотелой колонны.

Хмель окончательно исчез, он торопливо пересек площадь, по которой легкий ветер лениво гонял обрывки мусора, и взглянул на табло статуса ближайшей пневмокапсулы. Экран информа был предохранен от актов бессмысленного вандализма толстым слоем бронестекла, сквозь который отчетливо просматривалась сиротливая цифра «десять».

Ближайшая к нему капсула находилась на десятом уровне.

Он коснулся пятнышка псевдокнопки, и в этот миг услышал за своей спиной голос:

— Блин, да это же коп!..

«Капсула прибудет секунд через тридцать, — промелькнул в голове нехитрый расчет, — еще десять секунд на торможение и парковку, потом открывание дверей, считывание данных со статкарточки — всего минута… Что ж, попробую заговорить этим парням зубы, не тыкать же им в лоб полицейским жетоном вместо ствола…»