Нэт Прикли - Посланник

Землю скрывал плотный ковер песчаной травы. Здесь, в дальнем от Богини краю Дельты, она не излучала усыпляющего аромата, не стремилась задушить спящих и вообще вела себя подобно обычной землянике из принцессина сада. Вдосталь нашлось здесь и сушняка из пористых стволов, и хвороста, напоминающего причудливо гнутый тростник.

Стрекозы от путников не отстали, продолжая неустанно трещать высоко над головами, проносились между деревьями, но под кроны соваться не решались. Расположившись на широких полянах, пауки отлавливали крылатых хищниц, которые время от времени норовили сцапать какого-нибудь малыша, – так что кто на кого охотится, было неясно.

Никакой живности в рощах не водилось, что весьма насторожило правителя, но он все же решил воспользоваться относительной безопасностью и дать людям полноценный, продолжительный отдых.

Первые дни все держались вместе, потом постепенно разбрелись под кроны: бывшие охранницы дворца Смертоносца-Повелителя отдельно, принцесса со своей свитой – отдельно; Симеон, присвоив обе повозки, отделился с тремя ученицами; несколько крупных ив дали приют многочисленной челяди Найла; а некоторые путешественники – как, например, Рион и Юккула – вообще уединились парочками, благо шатры древесных крон надежно оберегали от посторонних глаз. Больше всего повезло гужевым – наверное, за всю свою жизнь они не испытывали к своим персонам такого обильного женского внимания, как в этой роще.

Объединяли людей только три костра под котлами на берегу реки, – ивы опасливо поджимали ветви, побаиваясь игривого пламени, – да принцесса Мерлью, по одному ей известному графику отправлявшая на рыбалку женщин из-под разных крон.

Шабр совершенно забыл про Нефтис, шастая от дерева к дереву, и наверняка откладывал в своей бездонной памяти, кто, с кем и сколько раз спарился, чтобы потом проверить результаты своих теорий наследственности. Найл был уверен, что каждая из его встреч с Савитрой у тихого омута нашла свое место в ученых расчетах восьмилапого селекционера.

Сыты, довольны и счастливы оставались все. По прошествии двух десятков дней Найл начал всерьез подумывать о том, чтобы остаться в этом райском уголке и основать здесь новый город.

Однако планы рухнули в одночасье.

Поздним утром, когда почти все уже проснулись, но еще ленились вставать, нежась в легкой полудреме, мерный шелест ветвей перекрыл истошный крик боли; потом к нему присоединился еще один, но тут же все смолкло.

Найл выскочил из-под кроны на поляну, огляделся. Ничего, все в порядке. Зеленая трава, серебристая листва, тихий шелест пробирающегося сквозь ветви ветра. Через минуту примчались принцесса и Симеон.

– Что случилось?

Правитель мог лишь пожать плечами.

– Вы ничего не слышите? – поднял тонкий желтый палец Симеон. – Вроде, какой-то лишний звук. А?

– Вроде ничего.

– Мне очень неприятно огорчать тебя, Посланник Богини, – зазвучал в мозгу голос Дравига, – но двое из твоих соплеменников мертвы.

– Как?! – вскинулся правитель, опять закрутил головой, но старого смертоносца нигде не увидел.

– Да есть же звук! – опять заявил Симеон. – Вон оттуда!

Медик быстро зашагал меж деревьев. Мерлью с Найлом устремились за ним.

Минуту-другую спустя все трое замерли как вкопанные: впереди лежала выжженная земля. Остовы деревьев без листьев и ветвей, вместо травы – серый пепел. Граница зеленой рощи и опаленной пустыни колыхалась недалеко впереди и медленно приближалась.

В первый момент Найл даже не различил черных гусениц, покрытых тонкими, длинными – с руку – иглами. Гусеницы двигались полосой шагов в десять шириной, наползая на сочную зелень и оставляя за собой голую землю, покрытую маленькими серыми катышками.

В этот момент Дравиг с вежливой осторожностью вошел в контакт с сознанием Посланника Богини и обратил его внимание на обглоданную иву слева, шагах в десяти. Там, у самого ствола, лежало два белых скелета.

– Теперь понятно, почему здесь нет живности, – сказал Найл. – Если такие нашествия случаются хотя бы два-три раза в год…

– Но почему они не убежали? – удивилась принцесса.

– Может быть, их окружили под деревом, – ответил Симеон. – К тому же иглы этих гусениц вполне могут оказаться ядовитыми. Боюсь, эти зверюшки выгонят нас обратно в пустыню. Они наверняка двигаются по всей ширине полосы растительности.

– Они совсем не страшны. – Дравиг выстрелил картинкой, на которой перед группой смертоносцев неподвижно стояла целая толпа гусениц. – Легко парализуются небольшим усилием воли.

– А почему смертоносцы их не едят? – шепотом спросила принцесса Мерлью.

– Некоторых из нас задели иглы, – признал старый паук, – и теперь они не могут двигаться. Но все живы и не испытывают боли.

– Где они?

У Найла возникло ощущение, будто трава справа от него приникла к земле, образуя малохоженую тропинку. Поняв, что таким образом смертоносец показывает дорогу, правитель побежал вперед, обогнул большую иву, выскочил на широкую поляну, уже почти захваченную гусеницами, и увидел зеленое округлое пятно посреди черного мертвого пространства. В центре зеленого оазиса неподвижно стояло около полусотни смертоносцев, по краям – сотни гусениц. Под ажурными лапами пауков беззаботно бегали восьмилапые малыши.

– Они в ловушке, – мрачно сообщил Симеон. – Их всех сожрут.

– Пока опасности не видно, – возразил ему Правитель. – Пауки могут сдерживать их сколько угодно.

– А гусеницы могут сколько угодно ждать. Смертоносцам приходится постоянно тратить силы на их сдерживание, так что они рано или поздно устанут. А потом… Будет как под деревом.

– Эти-то почему не ушли? – опять удивилась Мерлью.

– Не привыкли ничего бояться. К тому же кто-то из них, как я понял, парализован и все равно идти не сможет.

– Значит, надо вытаскивать, – пожала плечами принцесса и извлекла из-за спины тяжелый нож-мачете. – Попробуем?

«Даже оружие она ухитряется носить по-своему», – подумал Найл.

– С ума сошли! – покачал головой Симеон. – Смерти ищете?

– Пауков надо выручать, – ответила ему девушка. – Мы сейчас в одной пещере.

– Погибнете!

– Ничего, в крайнем случае удерем. Похоже, эти гусеницы особой прытью не обладают.

Найл взвесил мачете в руке. Противник не казался ему особо опасным: двигается медленно, интеллектом не блещет. Единственное его оружие – ядовитые иголки. Но уж с этим-то они как-нибудь справятся.

– Ну нет, меня вы в это не втянете! – покачал головой Симеон и решительно пошел прочь.

– Ладно, обойдемся, – буркнул Найл, присел перед подобравшейся к самым ногам гусеницей и со всего размаха рубанул горизонтально над землей, над самыми спинами ближних ползучих тварей.