Александр Казанцев - Коэффициент любви, или Тайна нуля

Надя жалела сейчас только о том, что у нее нет бумаги, чтобы записать все здесь ею понятое, а о своем дамском блокнотике она забыла.

«И еще один любопытный вывод! — увлеченно размышляла Надя. — Представим себе, что из одной точки Вселенной (без всякой планеты!) разлетаются в противоположные стороны два космических корабля и каждый из них достигнет предельной эйнштейновской скорости. Но ведь относительная их скорость, казалось бы, будет равна двойной скорости света! Не будет ли это опровержением эйнштейновских выводов? Будет, если опять-таки не учитывать масс. Дело в том, что нельзя рассматривать, что корабли разлетаются из некоторой абстрактной невесомой точки. Нельзя признать любой из этих кораблей неподвижным, поскольку он движется относительно первоначальной точки, принадлежащей Вселенной, которая обладает бесконечной массой. Нельзя рассматривать движение одной малой массы относительно другой, если обе эти массы движутся относительно Вселенной. Раскрытая тайна нуля обязывает относить движение к массе, равной бесконечности, иначе будет получаться математический абсурд.

Однако от этих соображений голова может пойти кругом!

Кстати, где же я лечу?»

Взглянув вниз, она похолодела: город остался где-то позади, как и теплый поток воздуха, поднимающийся с него, от его зданий, с его улиц, с промышленных предприятий, наконец, с его рек.

Под несомненно снижающимся дельтапланом был сплошной лесной массив, результат насаждений последних ста лет.

Куда ее занесло? Где Звездный городок? Она слишком увлеклась математикой и, найдя вывод, не сможет теперь сообщить его Никите. А через день-два будет уже поздно.

Но как сесть в лес? Она однажды уже повисла на сосне. Что это блестит за лесом? Водная гладь! Какое это водохранилище? Пожалуй, это еще хуже! Если бы удалось сесть хотя бы на берег.

Но дельтаплан, словно испугавшись предстоящей посадки, стал трепетать. Ветер! Ветер, который предсказывали веерообразные перистые облака, не замеченные Надей. Вихрь завладел дельтапланом и понес его теперь уже не по воле дельтапланеристки, а с яростной силой неведомо куда!

Она уже не летела, она падала, падала на водную гладь.

Удар был сильным, у Нади помутилось в глазах. Она больно стукнулась о воду плашмя, как летела над нею, держась за трапецию под крылом дельтаплана.

Дух ее захватило, слезы заволокли глаза. Она судорожно глотнула воздух и… ушла под воду.

Ярко вспомнилось ощущение того, как она, спасая двух мальчуганов у метромоста, тонула. Перепуганные детишки не висели здесь на ней, но состояние беспомощности было схожим. Надя с ужасом поняла, что тонет и никто не придет ей на помощь, спрыгнув с высокого моста.

А как же тайна нуля? Уточненная формула Лоренца с «коэффициентом любви»? Это же какая-то новая теория, которую она открыла? А Никита, вернувшись через тысячу лет, даже не сможет найти водохранилища, где она утонула!

Собравшись с последними силами, превозмогая боль от ушибов при падении, Надя вынырнула, глотнула еще раз воздух, поняв, что сейчас уйдет в воду навеки… и вдруг увидела протянутую ей сверху чью-то руку.

На гибкой лестнице, спущенной с неведомо как оказавшегося здесь взлетолета, к ней наклонилась фигура элегантного человека со светлыми кудрями до плеч.

Бурунов?! Откуда?

Надя хотела было, как и в прошлый раз, отрицательно замотать головой, но… Никиты Вязова не было рядом, и она непроизвольно воспользовалась протянутой ей рукой.

Константин Петрович Бурунов помог ей ухватиться за ступеньки гибкой лестницы, придерживая ее за мокрые плечи руками, а сам акробатически держась за верхние ступеньки ногами, кудри его при этом нелепо свешивались вниз.

Потом спасатели взлетолета включили механизм, втягивающий лестницу вместе с уцепившимися за нее людьми.

Сразу несколько рук помогли Наде забраться в кабину, где она в бессилье упала на пол.

Казалось невероятным, что она незадолго до того летела над землей, размышляя о высоких абстракциях.

Надя не знала, откуда взялся профессор Бурунов, но это был именно тот человек, который мог понять ее. И, застонав, она произнесла:

— Константин Петрович! Я открыла тайну нуля.

— О чем вы говорите, милая Надя? Сейчас вам надлежит находиться в покое.

— Я нашла «коэффициент любви».

— Вы явно бредите, дорогая. Постарайтесь забыться.

— Нет, это не бред! Скорее выслушайте меня. Надо задержать рейс звездолета.

— Поверьте, Надя. Легче остановить Луну.

— Ну вот! — рассердилась Надя. — На этот раз бредите уже вы, а не я!

— Еще раз умоляю вас, постарайтесь забыться, — говорил Бурунов, давая Наде понюхать из протянутого ему одним из спасателей флакончика.

Надя почувствовала, что все плывет перед ее глазами.

— Куда доставим? — спросил командир спасателей.

— Я думаю, что потребуется помощь транквилизаторов. Ее приступ начался еще перед прыжком с университетского балкона.

— Тогда — «приют спокойствия», — произнес командир спасателей.

— Я не хочу, не хочу «приют спокойствия»! — закричала, как ей показалось, Надя, а на самом деле прошептала.

Бурунов ласково погладил ее по мокрой, отливающей темной медью голове.

— Успокойтесь, милая Надя. Как только я узнал в университете о вашем неосторожном прыжке с балкона, я вызвал взлетолет спасателей, дежуривший около метромоста, и мы полетели за вами. Нам удалось увидеть вас, когда вы, кружась, набирали высоту, пользуясь восходящим потоком воздуха. Потом мы не упускали вас из виду, летя, правда, в отдалении. К счастью, нам удалось вовремя прийти вам на помощь. Этот ветер мог наделать бед! Вы скоро вернетесь к своему дедушке, Виталию Григорьевичу, который уже все знает, поскольку я с ним связался по браслету личной связи.

— Нет, дедушка еще не все знает! Вы с ним первыми должны узнать и о «тайне нуля», и о «коэффициенте любви».

— Опять бред! — воскликнул Бурунов. — Какое несчастье!

— Это вовсе не бред! Не смейте так говорить! Это отношение массы комара и земного шара.

— Какой ужас! — в отчаянии воскликнул Бурунов. — Какой-то комар и земной шар! — И уже другим голосом добавил: — Мы с Кассиопеей завтра же навестим вас в «приюте спокойствия». Вы проведете там день-два. У современных психиатров есть удивительные средства. Подождите до завтра.

— Завтра может быть уже поздно! Звездолет готовится к старту! А его надо задержать! Я говорю вам об этом, а вы как будто не слышите. Надо сообщить всем о «тайне нуля».

Бурунов принялся говорить ничего не значащие успокаивающие слова, а взлетолет тем временем опустился на лесной полянке. А со стороны белого дома с колоннами спешили люди в белых халатах.