Филип Фармер - Одиссея Грина

— Мне кажется, они пытаются вывести островитян из терпения, произнес Грин, — потому что не знают, сколько воинов прячется в лесу сотня или тысяча; есть ли у них пушки и мушкеты, или только копья. Они хотят вызвать ответный огонь и выяснить, с чем им придется столкнуться. Он повернулся к Майрену: — Кстати, почему островитяне не применяли огнестрельное оружие? Я думаю, с разбитых кораблей они его награбили немало.

На это толстый купец пожал плечами и закатил свой глаз, показывая, что не знает, но пытается найти объяснение.

— Может быть, у них табу на такое оружие. Как бы то ни было, они явно несут ущерб из-за того, что пренебрегают им. Посмотри, как их мало. Только пятьдесят мужчин! У них, наверное, бывают большие потери из-за набегов других разбойничьих племен — и тех, что живут на самой равнине, и тех, что обитают на таких же бродячих островах. Они дошли до точки, когда должны в течение одного поколения вымереть даже без посторонней помощи, — сказал он, показывая на ветроходы винтов. — Скорее всего, днем, когда остров останавливается, сюда забредают дикие собаки и коты и берут свою дань с людей. — Он снова взглянул на красные паруса и колеса вингов. — Думаю, вскоре эти пираты захватят все острова, какие смогут, и будут использовать их в качестве баз для своих набегов.

— Они так и делают, — подтвердила Эмра. — Уже много лет винги рыщут по равнине, находят острова и уничтожают на них дикарей. Потом они завладевают островами и, можно сказать, на сегодняшний день весь Ксердимур находится под их игом. Но острова невозможно использовать как место для стоянки кораблей. Большие ветроходы могут останавливаться возле них только в дневное время. Каждую ночь они выходят в зеленое море и до рассвета следуют за своей базой на безопасном расстоянии. Но хотя винги и хорошо устроились на островах, иногда жители равнины нападают на них и выбивают их оттуда. Тогда племя, овладевшее островом, получает неплохую базу для организации собственных пиратских налетов на корабли. Да, Ксердимур страна, где каждый дерется за себя и дьявол прибирает тех, у кого короче паруса! Любой может за одну ночь завладеть огромным богатством или потерять жизнь. Да ты и сам все отлично знаешь.

Грин прервал се:

— Мы сбежим и от них, и от островитян с восходом луны. Надеюсь, поблизости нет других кораблей вингов.

— Как бог пожелает, так и будет, — ответил Майрен. Его печальное лицо отражало мысль, что раз уж он, любимец Меннирокса, потерпел сокрушительную неудачу, то с Грином случится кое-что похуже.

С наступлением сумерек Грин вышел из пещеры, несмотря на сильный дождь. За ним шла Эмра, положив одну руку ему на плечо, а другой придерживая Пэкси. Остальные цепочкой вытянулись за ними. Каждый держался рукой за плечо идущего впереди.

Черная кошка пряталась под накидкой Грина, сидя в большом кармане его рубахи. Она уже приучила его к правилу: куда идет он, туда и она. И Грин взял ее с собой, чтобы избежать шумных протестов, а еще потому, что уже привязался к ней.

Спуск с вершины холма оказался не таким простым делом, как казался поначалу. После десяти минут нащупывания ногами тропинки, Грин понял, что не понимает, в какую сторону идет. На ней было так много поворотов, что непонятно было, идет ли он на восток, север, юг или в правильном направлении, на запад.

В общем-то это было неважно, раз она все равно вела на край острова. А там можно было по берегу добраться до стоянки судов, которые дадут им шанс на удачный побег.

Трудно было отыскать нужный край острова. Он боялся, что в темноте они начнут бродить кругами и восьмерками до восхода луны. Тогда, конечно, можно сориентироваться, но и сами они станут доступны для вражеских глаз. А если они окажутся на восточном краю острова, их путешествие в самом деле станет опасным.

Сверкнула случайная молния, и Грин смог осмотреться. Но увидел он мало: лишь кусты и плотную стену деревьев.

Внезапно Эмра произнесла:

— Ты думаешь, мы уже близко?

Он остановился так резко, что остальные чуть было не натолкнулись на него. Снова сверкнула молния, довольно близко. Кошка, свернувшаяся в кармане, фыркнула и попыталась свернуться в еще более плотный комочек. Грин рассеянно погладил ее через ткань накидки и сказал:

— Ты и в самом деле Леди Удача. Я только что увидел деревню. Теперь у нас есть ориентир.

Жители деревни его не беспокоили. Все они, несомненно, укрылись под крышами своих жилищ, умоляя своих богов пронести молнии стороной. Они могли бы, почти не рискуя, пройти через центр деревни, но Грин предпочитал действовать наверняка и повел свой отряд в обиход поляны.

— Теперь уже скоро! — сказал он Эмре. — Передай остальным — пусть приободрятся.

Полчаса спустя он пожалел о своих словах. Извилистая тропинка и в самом деле вывела их к укромному уголку. Но тут у него перехватило дыхание.

Молния осветила серую скалистую стену бухточки, широкую площадку и черную сталь высоких шлюпбалок.

Яхты исчезли!

22

Потом Грин думал, что если бы пришло его время окончательно сломаться от многочисленных и неожиданных потерь, то это был самый подходящий момент.

Все разразились проклятьями от такого потрясения, а он стоял молча, словно камень. Он не мог ни двинуться, ни произнести ни единого слова: все оказалось бесполезным, так что за толк суетиться и болтать? Но он был человеком, а людям свойственно надеяться даже тогда, когда для надежды нет никаких оснований. Не мог же он оставаться в таком замороженном состоянии до следующем удара молнии, когда всем станет видно состояние их руководителя. Надо было действовать. Что с того, если его действия будут бессмысленными? Тело человека требует движения, а в этот момент только тело и могло у него двигаться, в голове же не шевельнулось ни единой мысли.

Он крикнул своим, чтобы они разошлись в разные стороны и пошарили в кустарнике, но не разбредались далеко, а сам полез вверх по склону холма. Когда он добрался до вершины, то свернул с тропы направо и углубился в лес, считая, что если яхты где-то спрятаны, то лучшего места для этого не найти. У него было два предположения на этот счет. Одно заключалось в том, что винги обнаружили их и высадили десант, который столкнул яхты с острова и, когда остров ночью двинулся, они остались на равнине. Другое предположение тоже было вызвано присутствием вингов. Возможно, дикари спрятали яхты из боязни, что пираты их обнаружат. Сделать это они могли, затащив посудины по пологому склону бухточки.

С того места, где он сам бы захлестнул веревку вокруг ствола дерева, чтобы затащить яхты на вершину, он увидел все три пропавшие посудины. Они стояли бок о бок рядом со склоном, прикрытые кучей срубленных веток. Их высокие мачты все, кроме наблюдателя, стоящего совсем близко, приняли бы за стволы деревьев.