Алексей Евтушенко - Солдаты Вечности

– Вот это да, – прокомментировал Женька. – Поел – и спать. Даже завидно. Я так давно разучился.

– Что ты хочешь, – сказала Маша. – Дитя природы. Он наверняка встает рано утром. Поэтому рано и ложится.

– Не то что мы, городские совы, – добавила Оля. – Но меня радует, что он так спокойно уснул в нашем присутствии.

– Доверяет, значит? – догадался Влад.

– Именно.

– Он нам доверяет – это ладно, – сказал я. – А мы ему можем доверять?

– Ты меня спрашиваешь? – удивилась Ефремова.

– Кого же еще мне спрашивать? Вы с Никитой с ним общались последние часы. Мнение Никиты меня тоже очень интересует, но в первую очередь – твое. Ты ведь у нас «щупач» как-никак.

– Ты, главное, «щупача» со специалистом по психологии человека первобытнообщинного строя не путай, – посоветовала Оля. – Избежишь лишних разочарований.

– А что, есть и такие? – удивился я. – Хотя, да. Если на Земле до сих пор кое-где существуют первобытнообщинные племена, то должны быть и специалисты по их психологии. Но, в любом случае, таковых среди нас не имеется. А ты психологию изучала специально. К тому же, как верно было замечено, профессиональный «щупач». То есть человек, чья чувственная, а также интуитивная сфера восприятия развита во много раз лучше, нежели у обычных людей. Так что прошу высказать свое мнение. Можем мы ему доверять или нет?

– Доверие – штука растяжимая, – заметил Влад.

– Разумеется, в первую очередь меня интересует наша безопасность, – сказал я. – При этом не хуже вас понимаю, что вся любовь со Свемом и его племенем у нас еще впереди. Или нелюбовь. Это уж как получится.

– Если ты о том, не перережет ли он нам во сне глотки, чтобы захватить Пирамиду для своего племени, – сказала Оля, – то это вряд ли. Мы в его восприятии если и не боги, то высшие и неприкосновенные существа – точно.

– Уже хорошо, спасибо, – поблагодарил я. – Значит, надо постараться оставаться для него таковыми как можно дольше.

– Вот, кстати, еще заботушка на нашу голову, – вздохнула Марта. – С местными возиться. Теперь ведь отвязаться от них вряд ли получится. Высшие существа – это большая ответственность.

– Не преувеличивай, – сказал Влад. – Тут все от нас зависит. И от той дистанции, на которую мы готовы их подпустить. Я не только расстояние в километрах имею в виду, – добавил он.

– Это ясно, – сказал Никита. – И описывается одной пословицей.

– Кто везет, на том и едут? – догадался Женька.

– Ага.

– В крайнем случае, опустим Пирамиду снова на дно озера, и нет нас, – сказала Маша. – Останемся лишь в песнях и легендах.

– Глупо это как-то – на дне сидеть, прятаться, – высказался Женька. – Пусть лучше видят и боятся.

– Лучше – уважают, – сказал Влад. – Хотя страх более действенный инструмент, признаю. Особенно страх, который рождает не тупое подчинение, а именно уважение.

– Не знаю, как вам, – сказал я, – а мне нянькой быть неохота. Пусть сами растут. Тем более мы прекрасно знаем, что насильственный прогресс невозможен.

– Верно, – согласился Влад. – Те, кого за уши тащат в будущее, или остаются без ушей, или потом, когда уши отпускают, немедленно возвращаются в исходное состояние.

– А интересно было бы попробовать! – мечтательно провозгласил Женька. – Для начала научить их плавить железо, потом дать письменность и колесо… Или сначала колесо, а потом письменность? Неважно. В общем, обучить зачаткам, так сказать. А дальше пусть сами.

– Можно подумать, что ты умеешь плавить железо, – хмыкнул Никита.

– Э-э… ну, железом ты бы мог заняться, – нашелся Аничкин. – И колесом. А я, так и быть, возьму на себя письменность. Это самое трудное, согласись.

– Класс! – восхитилась Маша. – Мы же, девушки, возьмем на себя ткачество, да?

– Отличная мысль, – согласился Женька.

– И животноводство! – обрадовался Влад.

Я расхохотался, оценив уместность цитаты.

Некоторое время мы весело играли в эту игру, распределяя между собой обязанности древнегреческих богов, но быстро поняли, что нас слишком мало.

– Все та же проблема, – вздохнул Женька. – По-любому нужна мощная команда. Вы, кстати, так и не успели нам рассказать, что творится дома.

Я вкратце поведал.

– Печально, – констатировал Влад. – Значит, на коллег рассчитывать не приходится.

– Ну отчего же, – возразила Оля. – На меня рассчитывать можно.

– Ты исключение. А нас интересует правило.

– В конце концов, не только в России есть Стражники, – заметил Женька.

– Ты предлагаешь к этому делу подключить американцев? – картинно приподнял бровь Влад.

– Ну зачем обязательно американцев?…

– Китайцы в этом смысле еще хуже, – сказал я. – У них язык сложный, и вообще…

– Не наш тип мышления, – подсказал Влад.

– Вот именно, – кивнул я. – Хотя дело не в этом.

– А в чем? – задиристо спросил Аничкин. – Почему бы такой… такому удивительному артефакту, как Пирамида, не принадлежать всем людям Земли?

– У меня, если честно, тот же вопрос, – сказала Маша.

– Вы, главное, о моей Земле тоже не забывайте, ага? – напомнила Марта.

– Не забудем, – пообещал я. – Напротив, я только и делаю, что думаю об Альтерре. Но к ней мы еще вернемся. А пока, чувствую, надо, что называется, расставить точки над «i».

– Во избежание, – добавил Влад.

– Вы, ребята, вроде бы уже не маленькие, – сказал Никита, обращаясь к Жене и Маше, – а рассуждаете как дети.

– Одну минуту, – поднял руку Женька. – Есть такой материк Антарктида, так?

– И что?

– А то, что он принадлежит всему человечеству. Никто им не владеет. Почему то же самое не может быть с нашей Пирамидой?

– Либерал, – фыркнул Никита. – Либерал и мечтатель. Беспочвенный.

– Не знаю, как у вас, – сказала Марта, – а у нас Антарктида поделена между несколькими странами. Куда, между прочим, входят и Россия, и Сибирь Казачья.

– Тоже вариант, – сказал Влад. – Но не для нашего случая.

– Почему? – упрямо спросил Женька.

Мы с Владом переглянулись и вздохнули.

– Позволь, я попробую объяснить? – предложил Борисов.

– Валяй, – разрешил я.

– Я постараюсь коротко, – пообещал Влад. – Ответьте мне, Женя и Маша, на один вопрос. Как вы думаете, почему именно мы, русские Стражники Внезеркалья и Патрульные Реальностей, оказались здесь, в Пирамиде? Не американцы, не китайцы, индийцы или японцы, не европейцы, не латиноамериканцы, не африканцы, наконец, – хотя в Африке практически нет Стражи как таковой, – а мы.

– Полагаю, этот вопрос надо задать Оскару, – ответил Аничкин. – И мне даже странно, что мы до сих пор его не задали.

– Отчего же, – сказал Влад. – Я задавал. Точнее, мы с Мартином.