Кристофер Макнамара - Горец (4)

В том-то и дело - "но"!

Но сражался он так, как только бессмертным дано сражаться. Значит, если не он сам, то его Учитель...

Эту мысль Конан не успел додумать до конца. Ведь и сам он тоже был Учителем - следовательно, должен был следить за своим учеником.

А ход боя сейчас резко изменился.

Впервые за долгий срок Дункан встретил равного себе противника. Вернее, почти равного.

Почти...

Сумел ли он подобрать ключ к Мастеру секиры или в дело вступила усталость, гораздо скорее одолевающая смертных, чем бессмертных, - но с определенного момента бой стал походить уже не на схватку за жизнь, а на игру в кошки-мышки.

Кошкой был Дункан. Мышкой - его безымянный противник.

Если, конечно, возможна мышь, превосходящая ростом кота...

Взмах - и Мастер Секиры, встретив на своем пути пустоту, падает, увлеченный силой удара. Падает, как хорошо тренированный человек, перекатывается - и вот уже снова на ногах.

Потом - еще раз удалось ему упасть так, чтобы сразу подняться. И еще один раз.

А вот на четвертый раз, поднимаясь, он увидел занесенную прямо над ним секиру. И понял, что любое движение будет стоить ему жизни.

Впрочем, неподвижность тоже отнюдь не гарантировала...

И тогда, не выдержав, старик из задних рядов - тот, что одет был, как хайлендер, - растолкав придворных, пробился вперед и крикнул что-то, обращаясь к Мастеру Секиры.

Трудно сказать, услышал ли тот его слова, - во всяком случае, он не повернулся на голос. Все его внимание сейчас было устремлено на вражескую секиру.

А Дункан столь хорошо осознавал свое преимущество, что позволил себе скосить глаза в сторону старика.

И вот тогда он все и увидел.

А увидев - узнал.

Узнав - понял.

Во всяком случае, тогда он был в полной уверенности, что понял все.

Говорили в старину: лишь Мастер может одолеть Мастера.

37

Увидел Дункан, что старик облачен в тартан.

И даже с немалого расстояния узнал он цвета этого тартана. Их он накрепко запомнил за те годы, которые копилась в нем месть...

А узнав рисунок - понял, что перед ним стоит сам Этерскел Мак-Фуад. Значит, именно его клан повинен в гибели Дженет!

Глава же клана - отвечает за весь клан...

И еще одно понял Дункан. Понял он причину того странного беспокойства, которое мучило его с момента прихода во дворец.

А после того, как оказался в этом зале - оно усилилось. Настолько усилилось, что иногда перекрывало даже горячку боя...

Это была та самая волна, прислушиваясь к которой можно отличить бессмертного от прочих людей.

И исходила она - от старика...

Крагер! (Конан рассказывал ему о Крагерах.). Демон в образе человека!

- Крагер! - выкрикнул Дункан. И оставив поверженного противника, бросился на Этерскела.

Не нашлось среди придворных мужчины, чтобы стать между ними. А Конан - не успел сделать это, сорвавшись со своего проклятого почетного места...

Старик даже не пытался защищаться. Впрочем, он, кажется, не носил оружия.

С недоумением смотрел он на свою приближающуюся смерть.

Это недоумение чуть уменьшило уверенность Дункана. Но не остановило его руку...

В эти мгновения Конан тоже понял, что происходит. Понял он, что именно сейчас сработала ловушка, поставленная Крагером всех Крагеров. И все остальное - тоже понял он.

Все!

Возможно, он все-таки успел бы остановить действие ловушки. Но, бросившись из угла зала к его середине, он увидел, что рановато Дункан сбросил со счетов Мастера Секиры.

Тот несся следом за ним, в точности повторяя его движения. И вот он уже занес свой испещренный рунами топор, метя Дункану как раз поперек шеи.

Это - единственное уязвимое место носителя Силы... Еще шаг - и покатится по узорчатым плитам пола его голова.

Учитель в ответе за ученика.

Поэтому, когда встал выбор - голова Дункана или голова Этерскела, Конан не мог избрать второй вариант. А именно такой выбор и встал...

Отшвырнув в сторону Мастера Секиры (зарубить бы на долю секунды быстрее вышло, но - за что его убивать?), Конан безнадежно повернулся к Дункану. Он уже протянул руку, понимая, что опоздает...

И опоздал.

Голубое пламя ударило из перерубленной шеи Мак-Фуада - высоко, до самого потолка зала. И рассыпалось лепестками, кружась в дьявольском хороводе...

И сквозь гул и грохот высвобождающейся энергии Конану послышался раздающийся откуда-то издалека, словно из иного мира - дикий, безумный смех.

Это хохотал Черный Воин...

Говорили в старину: да, лишь Мастер может одолеть Мастера. Но если такое и впрямь произойдет - ничего в том нет хорошего!

Потому что при этом уйдет из мира частица мастерства...

38

Когда отбушевал смерч освободившейся энергии, которым сопровождается смерть каждого из бессмертных, Конан огляделся.

Они были в зале одни.

Все остальные разбежались - и король, и свита. Даже охрана разбежалась. И ничего странного в этом нет!

Куда-то исчез и Мастер Секиры. А вот это - уже странно!

Двое живых в зале. Один труп.

- Идем... - Конан потянул все еще ошеломленного Дункана за руку.

- Куда, Учитель?

- Неважно, куда. Главное - отсюда!

- Из дворца?

- Из дворца. Из города. Возможно - из страны... Да живей, пока они выходы не перекрыли!

Дункан покорно следовал за Конаном. Но вдруг он остановился.

- Я не сделаю ни шагу, Учитель. Ни шагу не сделаю я во спасение самого себя - пока ты не объяснишь мне, что произошло здесь!

Конан посмотрел на него больным взглядом:

- Ты в самом деле хочешь это узнать, ученик?

- Да, я хочу!

- Ну что ж - пеняй на себя... Вот что произошло...

Это было во времена, когда число боевого отряда определяли по количеству секир.

Когда объединенные войска нескольких кланов, составивших бонд [бонд в Шотландии - письменный договор, который призван точно определять цели и особенности каждой из договаривающихся сторон], одолели клан Мак-Фуадов, лишь одного человека пощадили они. Одного, а не двух...

Потому что был Этерскел Мак-Фуад Мастером и Меча, и Тартана. И вовсе не стар он был тогда.

Чем определяется возраст того, кто неподвластен истинной старости? Почему один из них выглядит на двадцать лет, другой - на сорок пять?

Это определяется моментом пробуждения Силы. Вне зависимости от того, пробудят ее слова Учителя - или Первая Смерть...

Ни один из бессмертных не встретился с Этерскелом за девяносто лет, прошедшие от рождения его - до смерти. Это - не такая уж редкость.

И ни разу за эти годы не пришлось ему умереть от оружия во вражеской руке. Это - редкость куда большая, но тоже в пределах вероятного.

Вот почему так и не осознал он своей Силы.

И жил он, как положено жить хайлендеру, ушедшему жить в Лоуленд.