Чарльз Шеффилд - Небесные сферы

Кого найти сначала: всегда чем-то недовольную изобретательницу оружия Деб Биссон или жизнерадостного мечтателя Талли О'Тулла?

Наконец Чен нашел решение. Первым он наведается к тому, чье жилье ближе к месту прибытия. Он надеялся, что этим человеком окажется Талли Рифмоплет, этот взъерошенный мечтатель.

Переговорное устройство издало ворчливый звук, требуя внимания. Должно быть, корабль заходил на посадку. Чен нажал на переключатель. На экране появилось трехмерное цветное изображение. Постепенно разноцветная масса сложилась в зеленую фигуру с похожими на листья отростками. Металлическим голосом компьютера существо на экране спросило:

— Чен Дальтон?

— Вы энджел.

— Нет. Мы — энджел. Мы тот самый энджел, который был с вами на Траванкоре. Тогда наши разумы слились. Сейчас подобное запрещено. Но вы все тот же Чен Дальтон?

— Конечно. А вы сомневаетесь?

— К сожалению, все люди кажутся нам одинаковыми. Но сейчас мы можем поговорить. Мы подключились к вашему кораблю со своей родной планеты Селлора.

— Но это невозможно. На моем корабле нет оборудования для ведения межзвездных переговоров.

— Не невозможно, а всего лишь неправдоподобно. Если исключить невозможное, то, что останется, и будет правдой, каким бы неправдоподобным оно ни казалось. Уверяем вас, мы подключились к вашему кораблю. Чен Дальтон, нам нужно поговорить. Мы слышали, что вы приступили к сбору команды, состоящей из людей. Это та же команда, которая много лет назад собиралась отправиться к неизведанным районам Периметра.

Но это... — Чен собирался повторить, что об этом не мог знать никто, кроме него, но сдержался. Этим он мог всего лишь спровоцировать энджела на какую-нибудь земную поговорку, которыми он так любил пересыпать свою речь. — Откуда вам известно, что я собираю команду?

— Энджел способен моделировать мыслительный процесс конкретного человека, при условии, что имел с ним продолжительный контакт. Такой контакт был у нас с вами. Нам известен ход нашей мысли.

— Значит, вы всегда можете на шаг опережать меня. Я сам порой не знаю, о чем подумаю в следующий момент. Я, например, не знаю, куда отправлюсь, когда приземлюсь на Европе. Не знаю, смогу ли собрать свою команду. Я даже не уверен, что смогу найти некоторых членов команды.

— Давайте предположим, что все это вам удалось. Тогда мы хотим вас предостеречь. Без влияния энджелов, тинкеров и пайп-рилл в вашей команде будет царить нестабильность и жестокость. Убийство недопустимо. Что бы вы ни обнаружили в Водовороте Гейзеров, какое бы зло вам ни встретилось, вы не должны убивать разумные существа ради решения своих проблем.

— Вы мне уже говорили об этом.

— Это было до того, как мы получили дополнительную информацию. После заседания Звездной группы мы применили специальный прибор, способный обнаружить представителя энджелов на огромном расстоянии, где бы тот ни находился. Мы нацелили этот прибор на Водоворот Гейзеров. И ничего не обнаружили. Энджел, которого отправили туда, мертв.

— Но как такое могло произойти? — в голосе Чена сквозило неподдельное изумление. Всем было известно, что энджел являл собой смесь хитрости, осторожности и гибкости, что делало его практически неуязвимым.

— Мы не знаем. Это — за гранью нашего понимания. Мы знаем наверняка только одно: Водоворот Гейзеров таит в себе страшную опасность, — лепестки энджела затрепетали. — Больше мы не можем разговаривать. Мы только хотели вас предостеречь. Не стоит отвечать жестокостью на жестокость...

Внезапно верхние лепестки закрылись, и на экране вновь расплылось бесформенное разноцветное пятно. Связь засбоила.

— Осторожно, осторожно, — нечленораздельно пробормотал затихающий голос, — помни, Чен Дальтон, Водоворот Гейзеров таит в себе гораздо больше, чем ты можешь вообразить.

Спасибо, энджел, я мог бы обойтись и без этой информации. Чен молча смотрел на пустой экран монитора.

Диаметр Европы составляет лишь четверть диаметра Земли, но глубина ее покрытого льдом океана составляет в среднем пятьдесят километров. А объем воды, содержащейся в нем, равен объему всех океанов Земли вместе взятых. Океан глубок и темен, а дно его представляет собой настоящее сокровище, так как состоит из металлов, образовавшихся миллионы лет назад под ударами метеоритов. Воды же его прозрачны. Они не нанесены на карту и не охраняются. Это-то и сделало их пристанищем для наиболее отъявленных преступников Солнечной системы.

С учетом всего вышесказанного, задача Чена казалась невыполнимой. Ведь всего за пару дней ему предстояло разыскать и завербовать Деб Биссон и Талли О'Тулла. У него оставалась лишь одна надежда: если эти двое не в бегах, у него есть шансы на удачу. Он надеялся разыскать их на материке. Чен изучил карту и почувствовал некоторое облегчение. Гора Арарат казалась не такой уж большой. «Континент» Европы представлял собой четыре пика, соединенных между собой, и простирался примерно на двенадцать километров. Самый высокий холм казался небольшой черной точкой посреди замороженной равнины. Лед вплотную подступал к подножиям гор, разделяя их нижние части на небольшие островки. Общая площадь суши составляла всего несколько квадратных километров, да и те бомбардировал непрерывный град протонов магнитного пояса Юпитера. Ни один здравомыслящий человек не отваживался жить здесь. Все население сосредоточилось внизу, в разветвленном лабиринте коридоров и подземных гротов, прорубленных в камне.

Чен изучил план подземного лабиринта и решил, что найти нужных людей не составит большого труда. Если они, конечно, не в розыске и не пытаются спрятаться. Теперь следовало решить, кого искать в первую очередь?

Наконец корабль приземлился, и Чен оказался в примитивном космопорте Арарата. Он подошел к справочному компьюхеру и ввел нужные имена. На экране незамедлительно высветился ответ, при взгляде на который Чен выругался. Этого следовало ожидать. Талли О'Тулл жил в самом дальнем северном ответвлении горы. Зато Деб Биссон обосновалась всего в пяти минутах ходьбы от космопорта. Значит, вопрос решен.

А который час? При приземлении часы корабля автоматически перенастроились на местное время. Чен вспомнил, что на Европе и на других спутниках Юпитера использовалась какая-то запутанная десятичная система, в соответствии с которой день длился десять часов, а каждый час состоял из ста минут. Чен прикинул в уме: «Должно быть, уже далеко заполночь. Но как далеко? — Он задумался. — Надо бы поторапливаться. День сейчас или ночь, но следует отправиться к Деб незамедлительно».