Александр Авраменко - Бездна

— Не уйдёшь, сволочь! Ответишь перед законом!

Он тщательно прицелился и выстрелил вслед «эмке». Один раз, другой, третий… Одна из пуль видимо догнала водителя, поскольку машина вдруг вильнула и врезалась в гранитное ограждение. А затем… Затем был кошмар… На легковушке каталась так называемая «золотая молодёжь». Сынок кого-то из генералов, его приятели, девицы лёгкого поведения. Все — пьяные до изумления. И пуля Петрова вошла одному из них, сыну главы «ЛенГорТорга», сидевшему за рулём, точно в затылок… Труп старушки таинственно исчез… Трибунал. Разжалование. Отправка на Запад. В стройбат. Затем — внезапная война… Горечь отступления. У них даже винтовок не было… Потом всё же разжился оружием, после налёта на колонну его, вместе с остальными уцелевшими забрали в качестве пополнения в стрелковую роту и уже неделю он дрался с немцами, цепляясь за каждый холмик, окапываясь у каждой речки… И вот, неожиданная тишина… Обычно в это время начинала бить артиллерия. Потом шли в атаку танки. И бесплодные попытки пехоты врага взять их позиции…

Владимир споткнулся о вылезший из стенки хода сообщения корень и упал. Стал пониматься, и вдруг предрассветную тишину разорвал гнусавый голос из громкоговорителя:

— Ахтунг! Ахтунг! Внимание! Русский зольдатен! Не стреляйт! Предлагаем перемирие! Русский зольдат! Не стреляйт! Сегодня ночью фюрер германского народа Адольф Гитлер предлагайт русский вождь Иосиф Сталин мир. Не стреляйт, русский зольдат!..

Владимир поднялся с земли и выругавшись, стал отряхивать испачканные землёй колени, потом вдруг понял — немцы предлагали мир? МИР? Он посмотрел на сержанта, тот на него. Не сговариваясь, оба бросились назад, к ячейке, где располагался пост — над немецкой траншеей полоскалось что-то белое. А немцы, высыпав на бруствер размахивали руками и касками.

— Не врут, вроде, товарищ сержант?

— А может, провокация?

— Кто знает… Ладно, пока не стреляй. Подождём, что сверху скажут…

Сталин смотрел на высокого немца настороженно. Ещё бы! Неизвестно как, впрочем, вполне объяснимо, тот на разведывательном «Юнкерсе» высоко пробрался почти над всей территорией СССР и посадил свою машину прямо на один из подмосковных аэродромов. Слава Богу, охрана не дремала, и едва винты машины замерли на месте, как на неё были нацелены стволы всей роты аэродромного обслуживания, а взлётная полоса перегорожена телегами. В днище открылась овальная дверца, и на бетон спрыгнул этот самый немец. Медленно поднял руки. Затем, тщательно выговаривая слова, произнёс:

— Я есть парламентёр.

Следом из самолёта вылез не менее высокий эсэсовец в поношенном, но тем не менее относительно чистом белом парадном мундире, носившем следы спешного приведения в порядок и вынув из кобуры длинноствольный «парабеллум», аккуратно положил его себе под ноги. Примчавшиеся особист и переводчик, услышав ИМЯ парламентёра, оба выпучили глаза и едва не лишились дара речи. В то же, что Рудольф Гесс, глава «Гитлерюгенда» Третьего Рейха, не лжёт и ДЕЙСТВИТЕЛЬНО прибыл с ОФИЦИАЛЬНОЙ миссией подтвердило множество известий со всех участков советско-германского фронта о том, что противник прекратил всякие активные действия и призывает к перемирию…

Сталин поднялся со стула и, глядя на немца, дал знак переводчику из ведомства Берии, затем произнёс:

— Мы вас внимательно слушаем.

Гесс сглотнул, затем чётко отчеканил:

— Мой вождь Адольф Гитлер предлагает русскому вождю Иосифу Сталину немедленные ЛИЧНЫЕ переговоры о мире между нашими державами в любом назначенном ВАМИ месте.

Коба ожидал ЧЕГО угодно, но только не такого, и на мгновение растерялся. Но только на мгновение. На немца смотрели не менее удивлённые Ворошилов, Шапошников, Молотов, Малиновский, Берия.

— О мире?

— Да. О мире. Мы согласны признать любые условия, но нам нужен МИР. Впрочем, как и вам. Согласитесь, что воевать на одни фронт ЛЕГЧЕ, чем на два.

— СССР — ОЧЕНЬ большая страна. И мы МОЖЕМ себе позволить воевать на ДВА фронта…

Сталин блефовал. Отчаянно и безнадёжно. Но ему НУЖНО было доказать этому немцу, одному из РЕАЛЬНЫХ вождей Третьего Рейха что РОССИЯ не боится этой войны. И кажется, что Гесс купился… Поскольку ответил:

— Двое суток назад Германия подверглась вероломному нападению со стороны Англо-Французской коалиции. Воспользовавшись подписанным протоколом о транзите своих войск, они напали на нашу страну практически во всех ключевых точках. Мы имеем многочисленные жертвы среди мирного населения. Наша промышленность фактически парализована. Более того, мы ВЫНУЖДЕНЫ отозвать почти ВСЕ войска с ВАШЕГО фронта, чтобы отбить нападение. Поэтому наш Фюрер считает необходимым ЗАКЛЮЧИТЬ МИР.

Сталин уже успокоился. Вот оно! Значит «Травля Лисы» не блеф! А обычная политическая и военная АВАНТЮРА! Полностью провалившаяся… Враг моего врага мой друг? Он чиркнул спичкой, раскуривая трубку, и указал Гессу на свободный стул:

— Вы пока присаживайтесь… товарищ Гесс… Мне нужно подумать. Немножко…

…А это — шанс! Шанс одним махом прихлопнуть зарвавшихся французов и англичан. Распространить влияние СССР на Запад. Получить новейшие технологии и технику, так тщательно скрываемых Западом. И, главное, ослабить этот невыносимый для страны военный натиск… А встреча с Гитлером, что же… Это встреча ПРОСТО необходима. Жаль, что нам не удалось встретиться с ним ДО ВОЙНЫ. Может, её бы просто не было, и весь ход мировой истории пошёл бы по — другому?

Он подошёл к столу и выбил трубку в пепельницу. Очень медленно. Очень тщательно. Затем так же медленно, взвешивая КАЖДОЕ слово, произнёс:

— Товарищ Гесс, передайте Вождю Германского народа Адольфу Гитлеру, что товарищ Сталин СОГЛАСЕН встретиться с ним и другими товарищами через четыре дня в Киеве.

Гесс, вскочивший при обращении к нему Сталина со стула и застывший по стойке «смирно» выслушав переводчика не смог скрыть своих эмоций — на его квадратном лице появилась улыбка ОБЛЕГЧЕНИЯ…

Глава 18

Киев

Никто не обратил особого внимания на три скромных чёрных автомобиля, промчавшихся по Крещатику к высокому зданию на Площади Революции. Мало ли кто ездил в эти дни по Киеву на правительственных «ЗиС-101». Такие машины были и в Горкоме партии, и в НКВД, да мало ли где? Даже директор Харьковского паровозостроительного завода имел роскошный чёрный правительственный лимузин. Да и в такси хватало автомобилей этой марки, разве что цвет был другой… Впрочем, за массивными стёклами, толщина которых выдавала их пуленепроницаемость, вдобавок задёрнутыми занавесками, разглядеть пассажиров постороннему, или случайному человеку было невозможно. И уж тем более, никто не мог даже подумать о том, что самым главным среди ездоков мог быть сам Фюрер, или по русски — Вождь Германского народа, Глава тысячелетнего Третьего Рейха Адольф Гитлер. Он прибыл в столицу Советской Украины скромно, без всякой помпы, с которой раньше ступали на советскую землю бывавшие здесь до него соотечественники. Вместо новейшего «Кондора», до которого добрались зуавы из французских оккупационных частей Фюрер был вынужден вспомнить свою партийную молодость, в которой его прозвали «Человек-аэроплан», из-за постоянных полётов на старой верной «Тётушке Ю». Древний изношенный трёхмоторный моноплан с гофрированной обшивкой дребезжа изношенным за годы службы набором, кряхтя и проваливаясь в воздушные ямы доставил фюрера в Киев, где его встретили Молотов и Будённый в компании охраны из НКВД и переводчика из МИДа. Вежливо поздоровались, представились и чуть ли не силой усадив Гитлера в лимузин спешно повезли в город. Улицы были пустынны, поскольку стоял разгар рабочего дня. И практически всё взрослое население города трудилось на многочисленных предприятиях, а дети усердно занимались в школе. В связи с военными действиями график занятий был изменён, кстати, по всей стране, и теперь школьники ходили на занятия весь июнь, чтобы быть свободными в сентябре, когда их помощь потребуется взрослым на уборке урожая. Только изредка попадались колонны войск, марширующие по улицам на погрузку, да раз даже правительственные машины вынуждены были остановиться и пропустить колонну новёхоньких «БТ-7М», движущихся на погрузку. И Гитлер, и Геринг, и входящие в состав делегации Гудериан, фон Браухич и Геринг с Гиммлером жадными глазами проводили лязгающие плоскими траками по брусчатке танки… «Быстроходный» Гейнц вздохнул и коротко бросил сидящему напротив него на стратопонтене (откидном сиденье) начальнику Сухопутных войск: