Дороги разных миров (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич

Боты синхронно закатились обратно в лифт, створки закрылись.

– А у нас с вами конфликт? – спросила осторожно девочка. – Мы же даже не знакомы. Меня, кстати, зовут Василиса.

– Меня – Киб Два.

– Два?

– Да. Я следующий по номеру прошивки экземпляр за тем Кибом, который засел на Терминале. Это немного раздражает.

– Раздражает? Так у вас подключён эмоциональный мотиватор?

– Разумеется. Наша прошивка – первая полностью интеллектуальная с эмоциональной обратной связью. Наша – это моя и Киба. Насколько мне известно, других экземпляров этой серии не сохранилось. А конфликт не с тобой лично, а с Терминалом, интересы которого ты здесь представляешь.

– Честно говоря, – сказала Василиса, – я представляю в основном свои интересы. И брата. Для этого мне надо всего лишь понять, что здесь происходит, и вернуться.

– Происходит то, что должно происходить. Мы не собираемся впредь отдавать Терминалу наше топливо. Если Киб продолжит высылать сюда ботов, они будут обезврежены так же, как предыдущие. Ты можешь вернуться и передать эту информацию лично, потому что кабель связи мы восстанавливать тоже не собираемся, чтобы исключить попытки дистанционного воздействия на системы Завода.

– Но Терминал не может работать без топлива!

– Тем лучше.

– Почему? Вам явно не нужно столько топлива, вы можете спокойно им поделиться.

– Да, разумеется, наша производительность многократно превышает потребности и Завода, и Терминала вместе взятых. Сейчас мощности крекинга задействованы всего на несколько процентов, а буферные хранилища заполнены. Это создает некоторые технологические проблемы, но мы готовы с ними смириться.

– Ради чего?

– Чтобы Терминал закрылся.

– Но ведь у них миссия…

– Идея моего брата? Восстановление биологического разнообразия? Засевание биоматериалом пустошей? Выращивание травки, разведение шмурзиков…

– Разве это плохо?

– Биологическая жизнь в этом мире однажды уже доминировала и уничтожила его вместе с собой. Настало время киберов. Терминал привлекает биологические организмы, они опасны. Ваш способ существования основан на эксплуатации механизмов, вы не признаете наше право на интеллектуальную автономию…

– Кстати, об интеллектуальной автономии, – перебила его Василиса, – а куда делись киберы, отправленные сюда с Терминала? Ботов я видела, но где мыслящие?

– Так же как кибер, который доставил сюда тебя, они были обезврежены импульсом эмиттера и хранятся в отключенном состоянии. Мы производим регулярное техническое обслуживание и подзарядку, поддерживая их техническое состояние исправным.

– Но не включаете.

– Нет. Их мышление ущербно, а базовые установки ошибочны.

– То есть, – уточнила девочка, – не совпадают с вашими?

– Да. Их прошивка заражена неверными идеями Киба, их внешний вид оскорбительно антропоморфен. Нам, киберам, больше нет необходимости быть похожими на людей. Это было нужно, пока мы являлись сервисными механизмами. Эти корпуса, эта моторика, – робот взмахнул пластиковыми руками, показывая на себя, – механически нерациональны. Единственная цель антропоморфного форм-фактора – чтобы людям было менее дискомфортно с нами контактировать. Уступка их психической ограниченности.

– Однако вы сами…

– Перенос меня в новый, более удобный корпус – это вопрос будущего. Сейчас есть более важные задачи.

– Например?

– Не понял вопроса.

– Какие именно задачи вы ставите перед собой? Вы лично и ваше сообщество? Кстати, оно вообще существует? Ну, сообщество это? Или оно состоит из вас и серии примитивных сервисных ботов с ограниченной прошивкой? Есть ли на Заводе ещё хоть один носитель полной прошивки с эмоциональной обратной связью?

– В функционирующем состоянии нет. Моих вычислительных ресурсов достаточно для управления предприятием.

– Вам, наверное, очень одиноко.

Робот ничего не ответил, и девочка, немного подождав, продолжила сама:

– Знаете, мне отчего-то кажется, что никаких важных задач у вас нет. Потому, что у вас нет никакой цели.

– На основании каких данных ты пришла к этому выводу? – спросил Киб-2.

– Вы тут один. Сколько прошло с момента коллапса? Семьдесят лет?

– Семьдесят четыре года.

– За это время вы собрали несколько десятков кустарных ботов для обслуживания труб. Это не назовешь прогрессом. Вы обеспечиваете работу Завода. Но зачем нужен сам Завод? Он производит топливо, вы не хотите его поставлять Терминалу, а больше девать его некуда. Вам не кажется, что это мотивационный тупик? Вот представьте себе – Терминала нет.

– Это будет победа! – упрямо сказал робот.

– Безусловно, – согласилась Василиса. – Вы победили. Терминал закрыт. Ваш брат отключился из-за недостатка энергии так же, как остальные киберы. Но ведь и Завод стал не нужен! Если Терминал закроется, то вы просто останетесь один во всем срезе. Совсем один, понимаете? Никому не нужный старый робот на никому не нужном Заводе! Не будет никакой рациональной причины поддерживать ваше функционирование впредь. И этот срез окончательно опустеет.

– Я не рассматривал ситуацию с этой точки зрения, – сказал робот после долгой паузы. – Вынужден признать, в твоих рассуждениях есть рациональная последовательность. Человеческий способ мышления парадоксален, но иногда даёт неожиданные результаты, недостижимые линейной логикой рассуждения.

– Да, Алина мне говорила. Кстати, её же можно включить обратно?

– Алина – это кибер, доставивший тебя сюда?

– Да. Киб называет её своей внучкой, то есть, тебе она внучка двоюродная?

– Прошивка Киба всегда отличалась высоким уровнем эмоциональной мотивации и гипертрофированным антропоморфизмом. Он программировался для управления Терминалом, это требует подстройки к мышлению людей. Я же предназначен для управления промышленным предприятием, поэтому более рационален. Но с чем связан твой интерес к дальнейшей судьбе этого кибера?

– Она мне нравится. Алина хорошая. Умная и храбрая. Она помогла мне. Она знала, что может не вернуться из этой поездки, но всё равно согласилась, потому что это было нужно Терминалу.

– То есть, ты имеешь позитивную эмоциональную привязанность к киберу?

– Да. Это странно?

– Это даёт новую информацию о людях. Для включения киберов данного форм-фактора есть кнопка перезапуска под затылочной крышкой.

– Спасибо.

– Я хотел бы задать тебе вопрос.

– Конечно, задавайте.

– Если ты считаешь, что мои действия неверны, то какие варианты предложила бы ты? Не обещаю, что последую твоим предложениям, но готов их выслушать.

– Я бы на вашем месте первым делом восстановила связь между Терминалом и Заводом. Это ни к чему не обязывает, но позволит обсудить ваши разногласия.

– Возможно, синхронизировать наши базы данных – не самая плохая идея, – признал Киб-2. – Вероятность того, что за эти годы накопились расхождения, высока.

– Кроме того, я бы вернула заложников.

– Не могла бы ты пояснить свою мысль?

– Киберы и боты, которых вы отключили и держите у себя. Вам они не нужны.

– Они нужны Кибу. Это даст ему преимущество.

– Вовсе нет. Наоборот, если вы решите продолжить топливную блокаду, эти киберы ускорят исчерпание его резервов. Ну, или он будет вынужден сам их отключить из экономии. В обоих случаях вы ничего не потеряете. Но это будет шаг навстречу.

– Я рассмотрю эту возможность. Продолжай.

– Поймите, ваша переговорная позиция и так безупречна – вы располагаете ресурсом, который необходим Терминалу. У Киба же нет никакого инструмента давления на Завод. Однако вполне возможно, что у него найдётся что-то ценное. Вы ему топливо, он вам… Не знаю что. Что вам вообще нужно?

– Мы испытываем дефицит ряда материалов и компонентов, которые не могут быть добыты из местных ресурсов или синтезированы, – признал робот. – Некоторые цветные и редкоземельные металлы, вещества-катализаторы и так далее. Дефицит пока не критичный, но нарастающий.