Эдгар Пэнгборн - На запад от солнца

Сирс перестал подпевать и пробормотал вполголоса:

- Не надо, Крис...

Миджок так и лучился радостью успешного похода.

- А где наша самая маленькая женщина?

Дороти положила голенькую Элен на его протянутые ладони. Миджок был в восторге.

- Как можно быть таким крошечным?

- Она родилась семи фунтов весом, - заметила Дороти. - Это не перышко, Миджок.

- И быстро растет, - сказал Элис.

Лиссон, лесная девушка с золотистой шерстью, пощекотала пальцем животик Элен. Миджок представил новоприбывших. Один из них робко прятался за его спину.

- Совсем еще мальчик, - пояснил Миджок. - Но уже знает несколько слов. Скажи им, Даник.

Лесной паренек прошептал:

- Добрый день.

Второй гигант был старше. Мех его был черным, как у Элиса. Он старался сохранять невозмутимый и суровый вид, но Сьюрок сказал ему несколько слов на старом языке, и новичок расслабился.

Миджок уже вполне овладел человеческой речью, но она все еще восхищала его, как новая сверкающая игрушка. Он наслаждался идиомами и жаргонизмами, почерпнутыми в основном от Сирса и Дороти.

- Что делалось тут у вас, пока мы с ребятами ходили прошвырнуться? Как остров, джентльмены?

- Прекрасно, - ответил Сирс. - Лучше, чем я смел надеяться.

- А эти крутые телки на юге? Что новенького?

Сирс поежился.

- Вот тут ничего хорошего.

Миджок ласково погладил толстяка по плечу.

- Не дрейфь, приятель! Мы им покажем, где раки зимуют. Верно, Пол?

3

Эбара трусил между Полом и Сирсом по лесному проходу - молчаливый уродливый человечек с выпученными глазами, оттопыренной нижней губой, лопоухий, тридцати дюймов ростом. Ему было двадцать шесть лет. Его пухлый животик начал уже отвисать, как бывает в среднем возрасте. Пол полагал, что присутствие Эбары в их лагере было политическим жестом со стороны Пэкриаа. Принцесса посылала его к людям вовсе не потому, что он надоел ей в гареме. Невзирая на полноту, его тело было гибким - а ум еще гибче. Когда он снисходил до того, чтобы пользоваться английским, становилось понятно, что он прекрасно владеет языком.

Эбара появился в крепости после обеда - шустро прокатился по подъемному мосту клубочком красного дыма, не обращая внимания на гигантов. Появление Эбары косвенно напомнило Сирсу, что уже прошло три дня с тех пор, как он навещал старый лагерь - расчищенное в лесу место, куда научились приходить белые олифанты.

Любовь Сирса к травоядным гигантам становилась все глубже по мере того, как они привыкали друг к другу. Он без труда уговорил остальных, чтобы олифанты подлежали охране согласно законам. Он научил пигмеев называть животных олифантами - расчетливый ход, поскольку для первобытного ума это значило, что громадные животные принадлежат к тотему Сирса. Даже во время долгого сезона дождей Сирс в одиночку уходил на целые дни и ночи странствовать по тропам олифантов. Он долгие часы терпеливо просиживал в таких местах, где во множестве росли излюбленные ими деревья с широкими листьями. Лесная чаща была неподходящим местом для медлительного человека, который дрожал от одного лишь предчувствия опасностей и дискомфорта. Но Сирс с головой ушел в это дело и держался за него столь же упрямо, как Райт - за свои мечты о сообществе, основанном на доброй воле и управляемом справедливыми законами.

Перед всеми, кроме Пола и Райта, Сирсу удавалось казаться незыблемо спокойным - спокойнее, чем воды озера Арго безветренным утром. В глазах пигмеев это невозмутимое спокойствие возвышало его над остальными, делая еще более загадочным и божественным. Эбара под маской циничного бездумия скрывал глубокое преклонение перед Сирсом. Пэкриаа почти открыто выражала свою любовь к нему. Она никогда не вела себя с Сирсом вызывающе, и всегда слушала, когда он говорил. Принцесса отправляла воинов собирать насекомых, рыбу, мелких животных, которые нужны были ему для изучения. Она приносила Сирсу подарки - глиняный сосуд с ритуальным орнаментом, странные цветы, украшения из дерева, кости и глины. Ей нравилось сидеть рядом, когда Сирс работал с микроскопом и вглядываться в таинственный мир под линзами.

Сирс приучил олифантов к себе. Он разговаривал с ними. Он узнал, что могучим животным нравится, когда им почесывают кончик хобота и широкие плоские макушки. Ради такой роскоши они с готовностью опускались на колени, бурча и вздыхая. В конце концов Сирс осмеливался взобраться в природное седло между головой и спинным горбом, и олифанты ему позволяли. Они никогда не торопились, никогда не проявляли бурных эмоций. Избегать кэксма им помогал острый нюх, а при непосредственной угрозе они спасались бегством; чтобы не подвергнуться нападению омаша, мирные олифанты выходили на открытое место только по ночам.

На поляне было тихо, если не считать приглушенных трелей иллуамы. Земля была вытоптана. Лианы свисали мертвыми коричневыми веревками, пурпурные листья были ощипаны хоботами олифантов. Сирс вспомнил свою любимую слониху и произнес вслух, не отдавая себе отчета, что говорит:

- Значит, она приходила сюда, а меня все не было...

- Я посвищу, - сказал Эбара.

На свист вышли два олифанта, непоколебимо спокойные.

- Сюзи! - воскликнула Сирс. - Будь умницей, девочка.

Старая самка величаво опустилась на колени, чтобы Сирс мог почесать ей голову. Еще одна пришла, неслышно ступая могучими ножищами; затем появились два самца, на ходу жующие листья. Олифанты безмятежно наслаждались спокойствием теплого воздуха и монотонным бормотанием Сирса. Пол прикинул, что самый высокий самец был десяти футов высотой в холке. Крошечный Эбара - два фута шесть дюймов - подошел к нему, схватил за ухо и взобрался на спину.

- Теперь пойдем, Мистер Джонсон! - пропищал пигмей.

Светлые глаза Мистера Джонсона уставились на оттопыривающуюся куртку Пола. Олифант протянул хобот и просительно раскачивал им, пока Пол не вытащил и не отдал ему похожий на дыню фрукт.

- Хо-хей! - воскликнул Эбара. - Мы благодарим тебя.

И олифант с пигмеем на спине удалился в лес.

- Сюзи, ты хочешь выкопать пару лиан?

Но Сирс, который было собрался влезть Сюзи на спину, остановился на полдороги. На поляне появился Спирмен - бесшумно и неожиданно, как и полагается хорошему охотнику.

- Да, у вас тут интересно. - Спирмен раскраснелся и говорил дружелюбно. - А пигмеи все-таки делают вино гораздо лучше нашего. Не сравнить.

- Надо полагать, ты ждешь вопроса, как удалось наше последнее?

- Должно созреть. Как и все на этом свете.

- Честно говоря, - заметил Пол, - ты слегка пьян.

- Да, но именно слегка, - ухмыльнулся Эд. - Что, если я прокачусь на одном из этих зверей?

Сирс засомневался.