Михаил Кликин - Личный враг Бога

Открывшаяся впереди даль тянула к себе, влекла своей бесконечностью, чистотой, и Глеб даже не заметил, что уже сделал шаг, пошел вперед, двинулся к недостижимому горизонту.

Позади остался Город. И река, и Сторожевой Мост, и завалившаяся набок таверна, и друзья, стоящие на пороге…

Перед ним развернулась бескрайняя холмистая равнина. Где-то там впереди ждало приключение. Его приключение. Только его…

«.. .лишь прийти и взять…»

Тогда он даже не догадывался, во что же все это выльется.

Послушавшись совета друга, Глеб сперва направился на запад. Идти было легко, несмотря на тяжелую сумку за плечами и длинный меч у бедра.

К полудню, как и предсказывал Сергей, он наткнулся на узкую Дорогу, что вела на юго-запад, за холмы, к самому горизонту. Впрочем, дорогой эту тропу можно было назвать лишь с большой натяжкой. Видно было, что нечасто странники ходят здесь, избирая, видимо, другие пути. Более безопасные, более легкие, более короткие.

Но дорога вела в нужном направлении, и этого было вполне достаточно. Глеб быстро шел вперед, ни о чем не думая. Он был совершенно свободен, у него была еда, были деньги, был меч. Что еще надо настоящему человеку для полного счастья?

Когда солнце стало склоняться перед ним, он присел на обочине, быстро перекусил, вдоволь напился студеной воды из оказавшегося поблизости родника, а потом добрых полчаса лежал на спине и смотрел на клубящиеся в небе навалы облаков… А к вечеру небо вновь прояснилось.

Солнце уже садилось, когда Глеб увидел впереди маленькую деревеньку в шесть домов. Селение было словно нанизано на идеально ровную нитку дороги, что протянулась к горизонту и утыкалась прямо в багровый вздувшийся диск солнца. Казалось, если идти и идти вперед, то рано или поздно наткнешься вдруг на пламенеющее раскаленное светило и сгоришь, так и не успев заметить опасность…

По дороге, ведущей к солнцу, Глеб вошел в деревню. Было тихо. От деревьев, что выстроились вдоль улицы, протянулись длинные густые тени. Селяне уже попрятались за прочными стенами своих жилищ, кое-где уже и ставни были закрыты, хотя до наступления темноты оставалось никак не меньше часа.

Над фасаде одного из домов висела растрескавшаяся доска вывески. Давно выцветшими красками на ней было написано «Комнаты», и Глеб постучал в дверь. Он слышал, как внутри скрипнули половицы, как за дверью кто-то трудно задышал, стараясь не выдать своего присутствия, и прошло немало времени, прежде чем осторожный голос спросил:

–Кто?

– Переночевать пустите?

– Отчего не пустить? Деньги есть?

– Есть.

– Один?

– Да.

Дверь чуть приоткрылась. В образовавшейся щели блеснул с глаз. Он вперился в Глеба, мигнул пару раз, затем дверь открылась шире. На пороге стоял долговязый полуголый человек, невообразимо худой, нескладный. Волосы его были всклокочены, слезящиеся глаза все норовили закрыться. Видимо, он уже спал, когда Глеб постучался.

– Заходите, господин. Время тревожное, уж не обессудьте, что держал вас так долго на улице.

– Ничего. Я переночую одну ночь, а утром пойду дальше.

– Как вам будет угодно.

Хозяин провел гостя в дом, показал маленькую каморку с единственным узким окном и с крепкой дверью, которая запиралась изнутри массивным железным засовом. Из мебели здесь была лишь узкая кровать, стул и крохотный стол, на котором и поужинать толком было невозможно.

Глеб расплатился сразу же. Хозяин благодарно кивнул, исчез на некоторое время, вернулся, неся сдачу и масляный светильник.

– Ужин подать не могу, господин, – извинился он. – Постояльцев давно не было, я потому ничего впрок не держу. Но завтрак будет готов. Скажите только, когда.

– Не беспокойся. У меня есть кое-что из провизии. А сейчас я хочу отдохнуть.

Хозяин поклонился и ушел, головой своей почти задевая потолок. Глеб запер за ним дверь, проверил окно, стянул сапоги, отстегнул меч и лег на кровать.

Было слышно, как поскрипывают половицы – разбуженный хозяин теперь не мог успокоиться, все ходил по своему дому, нескладный, длинный. Тихо потрескивал фитиль лампы. В углу возились мыши, иногда тонко попискивая…

Глеб задул огонек и спокойно уснул.

Он поднялся рано и, не слезая с кровати, выглянул в окно.

Деревня ожила. И домов-то было всего шесть, а жителей с лихвой хватило бы на небольшое сельцо. Около колодца образовалась целая очередь. По улице носились голопузые пацаны. Женщины собирались понемногу, кучковались, беседовали о чем-то. Были слышны крики детей, скрип колодезного ворота, обрывки невнятных разговоров. Мычала, блеяла скотина на задворках, перекликались осипшие петухи. Где-то стучал топор.

Глеб потянулся, спустил ноги на пол, пошевелил босыми пальцами.

В комнате стояла приятная прохлада, хотя на улице – он видел – было жарко, поднимающееся солнце припекало вовсю.

Обувшись, подпоясавшись, Глеб отодвинул засов, немного попетлял по незнакомому дому, нигде так и не встретив хозяина, и, наконец-то отыскав нужную дверь, покинул избу.

Он собирался идти дальше. Здесь его ничто не держало: за ночлег он рассчитался еще вечером, есть не хотелось, припасов был полный мешок.

Завидя незнакомца, люди притихли, стали понемногу расходиться, а некоторые, наоборот, сплотились в тесные кучки, с подозрением поглядывая на Двуживущего. Детишки куда-то пропали.

– Господин! – окликнули его. Глеб повернулся на голос. Из-за ближайшего дома, размахивая длинными, сухими руками, ковылял на своих мосластых ходулях долговязый.

– Господин, вы уходите?

– Да, мне пора.

– А я завтрак готовлю.

– Нет, спасибо. Аппетита нет. Поем в пути, – Глеб достал серебряную монетку и протянул собеседнику: – Возьми. Это за беспокойство.

– Благодарю, господин. – Долговязый понизил голос, словно боялся, что его могут подслушать. – Я обычно не суюсь в дела Двуживущих, – сказал он, – но хочу предупредить вас, что вчера через нашу деревню прошел безоружный человек с посохом в руках. Двуживущий, но без оружия, – долговязый покачал головой, – в простой одежде. Странно даже. А через несколько часов здесь были двое воинов. Они спрашивали у нас про того путника, но мы ничего не сказали. Не в наших привычках лезть в дела Двуживущих. И воины ушли дальше. Вслед за тем, первым. А потом появились вы. Я подумал, может, и вы преследуете кого-то?

– Нет, – Глеб улыбнулся. – Я никого не преследую, ты ошибся. И все равно спасибо.

Он вспомнил предостережение Сергея: «избегай Двуживущих» и положил в ладонь долговязого еще одну мелкую монетку. В конце концов он был достаточно богат, чтобы купить хорошее мнение людей о себе.

Не задерживаясь здесь больше, Глеб направился по дороге, что уходила к юго-западу. Он покинул деревню под осторожный шепоток крестьян и еще долго слышал крики петухов за спиной.