Майкл Коуни - Сизигия

- Ты напрасно сочувствуешь мне из-за Эрика Фипса, Марк, - начала она, потому что я больше переживаю из-за Алана. Для него эта потеря намного тяжелее, чем для меня. В конце концов, погиб его отец. Мое же горе эгоистично: я всего лишь жалею, что мне больше не доведется встретиться с Эриком Фипсом, как тебе с полисменом Кларком. Это эгоизм, так что, пожалуй, не стоит так уж переживать. Но Алан - другое дело. Они с отцом были близки.

Миссис Эрншоу мрачно улыбалась, и я заметил, что атмосфера отчаяния в комнате определенно ослабла.

- Какие же мы мерзавцы. Понимаете, Джейн? Горе Алана, если бы он его проанализировал, тоже оказалось бы эгоистичным, и, следовательно, не в счет. Существенно только бескорыстное горе, потому что его невозможно прогнать рассуждениями. Но если проследить бескорыстное горе до истоков от профессора Суиндона к вам, к Алану, затем, возможно, к его матери, рано или поздно мы придем к кому-то, кому просто жалко самого себя. Поэтому нет смысла убиваться из-за всего этого. Давайте забудем. Растравляя себя, мы ничего не выигрываем. Погибли люди. Ну и что? Не в первый раз погибают люди.

Это звучало бессердечно, но миссис Эрншоу была права. В нынешней обстановке такой взгляд на вещи становился единственным выходом. Мы просто не могли позволить себе роскошь предаваться лишним эмоциям.

Мисс Коттер подняла глаза. По-моему, она не слушала. Она промокнула влажные щеки платком.

- Бедняжки, - простонала она.

- Заткнись, - грубо бросила миссис Эрншоу. - Ты отстала, Элси.

Мы сидели в слегка разрядившейся атмосфере, и мисс Коттер перестала плакать. Я не осуждал ее за тупость - эта чувствительная женщина привыкла выполнять указания. Окруженная людьми, одолеваемыми эмоциями, она сама становилась отражением этих эмоций. Теперь в атмосфере дома осталось одно-единственное ощущение - неясный отголосок бессильного гнева, источаемого поселком.

- Итак, - высказалась миссис Эрншоу, - нам теперь не хватает только какого-нибудь развлечения.

Эту мысль ей внушило неожиданно возникшее, расплывчатое, но бесспорное ощущение тревоги, которое уловил и я. Я увидел, как Джейн настороженно подняла голову. На улице раздались торопливые шаги, и дверь распахнулась.

Вошел Том Минти, его волнение и спешку скрывала ленивая улыбка.

- Послушайте, - начал он, - не хотелось бы вас беспокоить, профессор, но они идут за вами. - Он увидел Джейн, и улыбка на его лице стала шире. Значит, это правда, - пробормотал он. - Она здесь ночевала. Ну и развратник же вы, профессор. Взяли и совратили красивую девушку.

- О чем ты говоришь? - перебил я. - Кто идет за мной? Почему?

- Ну, если вы не знаете, тогда никто не знает. Но только они идут. Я бы сказал, что это чуть ли не весь Риверсайд. На мой взгляд, они похожи на линчевателей.

Я уловил отдаленную волну эмоций; мое сердце сжалось. Том говорил правду.

- Но почему, Минти? - повторил я. - В чем я виноват?

Он все еще улыбался.

- Ну, помимо того, что вы соблазнили Джейн, они винят вас за то, что случилось сегодня на реке. Если бы, дескать, вы получше объяснили что к чему, вы, мол, могли бы их остановить.

- Но я же пытался! Оли не захотели слушать!

- Значит, плохо старались. Может, они считают вас специалистом по Разумам и думают, что вы все могли предсказать. - Его взгляд устремился куда-то вдаль, и улыбка исчезла. - А может, они ослепли от ярости и просто хотят кого-нибудь убить.

- Профессор! - неожиданно сказала миссис Эрншоу. - Посмотрите на него! Прощупайте его мысли!

Мысли Тома Минти мягко коснулись моего разума, необъяснимо ясные и спокойные.

Ему было наплевать.

Как в романах: хладнокровный убийца, наемник с винтовкой, который стреляет, усмехается и потом в поезде по дороге домой читает комиксы. Пользуясь избитым сравнением, ему убить человека что муху прихлопнуть...

- Нет, профессор! - воскликнула миссис Эрншоу. - Вы ошибаетесь! Это не то!

Стали слышны приближающиеся голоса, много возбужденных голосов.

- Соображает старушка, - заметил Том Минти, снова улыбаясь. - Как и я...

- Марк! - Голос Джейн звучал тревожно. - Тебе надо уходить. Быстро!

Они шли по улице, и от них исходили полны беспощадной злобы. Я кинулся к выходу во двор. Мелькнула мысль, не взять ли с собой Джейн, но я решил, что в доме ей будет безопаснее. Против нее толпа ничего не имела. Они явились за мной... Я увидел головы над оградой в конце сада.

- Путь отрезан, - сообщил я, возвращаясь в комнату. - Я не могу выбраться через двор.

Я озирался в панике. Миссис Эрншоу рылась в своей сумочке.

- В дальний конец комнаты, вы все! - скомандовала она. - К стене у окна!

Дверь распахнулась, ударилась об ограничитель и отскочила назад. Послышался глухой стук, проклятия, и внезапно комната оказалась заполненной людьми. Они увидели меня, но выражение их лиц ничуть не изменилось. Впереди стояли Уилл Джексон и Алан Фипс. Алан взглянул на Джейн, потом на меня. В окно с видом заинтересованного зрителя заглядывал Пол Блейк.

- Идемте-ка с нами, - холодно распорядился Джексон и шагнул вперед.

- Ни шагу! - спокойно приказала миссис Эрншоу.

Джексон остановился как вкопанный, уставившись на автоматический пистолет в ее руке. За его спиной стало теснее от лезшей в комнату толпы.

Джексон вымученно улыбнулся.

- Вы не станете стрелять, миссис Эрншоу, - сказал он.

- Неужели? - Ее глаза были холодны. - Загляни в мой разум, Уилл Джексон, и посмотри, стану ли я стрелять.

Противоречивые чувства отразились на лице Уилла - он был в замешательстве.

- Похоже, станете, - медленно произнес он наконец. - Похоже, вы готовы убить невинного человека, чтобы защитить убийцу. Не делайте этого, миссис Эрншоу. Положите пистолет и дайте нам спокойно увести его. - Он оглянулся на толпу, теснившуюся у дверей. - Здесь практически весь поселок, если не считать людей со Станции. А они прячутся в своих домиках и не придут сюда.

Миссис Эрншоу крепко держала пистолет двумя руками как раз напротив его груди.

- Да, - согласилась она, - практически весь. Но поселок этот превратился в один тупой перепуганный разум, обезумевший от ненависти. Я не считаю вас большинством. Так вот, Уилл Джексон, пока я тебя не продырявила, позови-ка сюда тех людей, что засели за домом.

Толпа притихла. Озадаченные, они мялись в дверях, и я услышал, как сообщение шепотом передали оставшимся на улице.

Минти увидел в толпе своих друзей; они подпирали стену, с радостным любопытством взирая на происходящее.

- Эй, Джим! - заорал он. - Билл! Подите приведите сюда этих шельмецов со двора. Проверьте, чтобы там никого не осталось.

Спарк и Йонг кивнули, протолкались сквозь толпу и вышли через заднюю дверь. Вскоре они вернулись, ведя, как баранов, двух человек, в которых я узнал бывших помощников Эрика Фипса.