Дэйв Дункан - Изгой (Избранники - 2)

Наверху, в главном зале, разгорался огромный камин. Покрывала, защищавшие стулья от пыли, были убраны под диван. Солнце еще не село, однако в зале уже горели свечи. Экономка, похоже, действительно ждала гостей. Как и говорил Распнекс, дорога была завалена снегом, и это свидетельствовало, что Юкка узнала о гостях не от человека...

И где-то там же таилось что-то еще. Ощущение чьего-то присутствия было чрезвычайно тонким, едва приметным... Как странно. Кто-то прятался под стропилами... Едва Рэп попытался приблизиться к неведомому существу, то юркнуло в сторону. Так можно было гоняться за ним хоть всю ночь. Понять, за кем ты гоняешься, при этом было невозможно. Ничего сколь-нибудь злого он не обнаружил, как не обнаружил и развитого сознания. Лишенные тела эмоции, утраченные воспоминания, умершие надежды...

Он с удовольствием вернулся в пределы собственного разума. Студеный зимний вечер тут же перестал казаться таким уж. холодным и мрачным - стало куда теплее. Хардграа проверял приготовленное Распнексом снаряжение: провиант, деньги, одежду. Из кают-компании вышли женщины.

- Да... Странное дело... - протянул Рэп. Он было подумал о том, что Дом Темного Тиса мог оказаться ловушкой, устроенной Зиниксо, но тут же отказался от этой мысли. Подобные вещи были чужды дварфу. Узнай он, где находятся беглецы, тут же обрушился бы на них всей своей мощью. Дварфы не любят мудреных комбинаций, тем более они не станут связываться с какими-то там духами.

- И все-таки они безобидны, - покачал головой Распнекс, уже потерявший всяческий интерес к привидениям.

- Думаю, ты прав. У нее, похоже, и сил маловато. Она сродни чему-то вроде желания. Тебе эта штука тоже показалась такой?

- Ты хотел сказать "штуки"? Мне показалось, что их две. Но волноваться нам не стоит...

- Может, это Сестры, о которых говорил Ило? Могут ли маги пережить собственную смерть?

Некогда Рэп был величайшим волшебником или, вернее, даже полубогом. В то время он с легкостью нашел бы ответ и на этот, и на многие другие вопросы.

- Не знаю. Лучше такими вещами не интересоваться.

- Вы пойдете осматривать этот дом, ваше всемогущество? - спросил Шанди.

- Мы это уже сделали, - ответил Распнекс, указывая на себя и на Рэпа. Там живет старая женщина. Кроме нее в доме никого нет. А места там столько, что вы будете терять вашего ребенка по сто раз на день.

Шанди повернулся к Рэпу.

Решив не говорить императору лишнего. Рэп пожал плечами и ответил:

- Место прямо идеальное. Главное, чтобы соседи им не досаждали.

- Местная публика? - Шанди презрительно сморщился. - Один раз поставить на место - второй раз они уже не сунутся. - Он повернулся к Хардграа. - Ну как вы готовы?

- Так точно, мой господин.

- Я поеду с вами и посмотрю, как вы там устроитесь.

- Нет, нет, ни в коем случае! - запротестовал дварф с типичной для этого народа бестактностью. - Чем больше следов останется на снегу, тем больше подозрений будет вызывать этот дом. Они уже взрослые. Как-нибудь обойдутся и без тебя. Не вечно же ты им будешь носы подтирать.

На лице императора не дрогнул ни один мускул, и только волшебник знал, чего это ему стоило. Император повернулся к Ионфо.

- Проконсул, ни один клан не был так верен и предан нашему дому, как ваш. Вы храните эту верность уже не одно поколение. Но еще никогда на вас не ложилось столь ответственное бремя... Мы препоручаем вам вашу императрицу и принцессу и просим - относитесь к ним, как к ближайшим родственникам, берегите их пуще глаза.

Согбенный старый аристократ попытался распрямить больную спину.

- Мой господин, знали бы вы, что значит для нас ваше доверие. Я клянусь вам, что мы сделаем все от нас зависящее для того, чтобы с вашими женой и дочерью ничего не случилось.

Растроганная Эигейз попыталась изобразить на скользкой, покрытой снегом палубе нечто вроде реверанса.

- Что до тебя, центурион, - обратился Шанди к Хардграа, - то вот уже много лет ты охраняешь меня. Теперь мы вверяем, тебе самое дорогое, что у нас есть, и мы не сомневаемся в том, что лучшего защитника нам было бы не найти...

Хардграа вытянулся по стойке "смирно" и отдал честь. В глазах поблескивали слезинки. Рэпа эта сцена тоже сильно впечатлила. Он никогда не понимал странной привязанности импа~к своему императору. Шанди, же, похоже, был прекрасно осведомлен о ней и знал, как ей воспользоваться.

Император повернулся к супруге, но не смог произнести ни слова... Он несколько раз беззвучно открывал и закрывал рот, пока наконец не выдохнул:

- Любимая! Я не знаю, когда мы встретимся вновь... Пусть же Боги хранят тебя...

- И вас, мой господин, - пробормотала она. - Боюсь, дорога ваша будет долгой и трудной... Майа, скажи папе до свидания.

- Пока, - сказал ничего не понимавший ребенок. Шанди присел и обнял дочку. И тут к императрице подошел Ило. Поклонившись ей, он поднес к своим губам ее руку.

- Крокусы весенние, - нежно прошептал он. - Чистейшие светы...

Император, очевидно, не расслышал этих его слов и не заметил румянца, внезапно залившего щеки его супруги.

Рэп же не мог не обратить внимания на последнее обстоятельство, что заставило его поступиться обычным правилом и заглянуть в сознание женщины. Слоил, произнесенные Ило, были несколько видоизмененными строками забытого видимо, эльфийского - стихотворения.

Нарциссы весенние

Томны и белы

Чистейшие светы

Любви...

4

И почему она такая несчастная? Почему она чувствует себя виноватой? Если бы даже пред ней встали на колени мириады Богов, каждый из которых был бы готов исполнить любое ее желание, ей не было бы так хорошо...

Ноги у нее были мокрыми от снега, на руках она держала тяжелую капризничавшую Майу. Но зато теперь она находилась вне двора - ей не нужно было играть роль императрицы, она могла забыть о всяческих условностях и правилах. Старые граф и графиня, шедшие перед ней, утопая в снегу по колено, казались ей очень милыми людьми. Она обрела прибежище. Более надежного человека, чем Хардграа, тоже не существовало. Ей не придется скрываться днями от Ило или общаться по ночам с супругом... Насколько она понимала, единственным объектом ее заботы на все ближайшее время оставалась Майа. И это не могло не радовать ее - ведь она так любила свою дочь.

"Белая императрица" отплыла уже достаточно далеко от берега - она еле виднелась из-за снежной завесы. Тропинка, как и предупреждала Эигейз, оказалась очень крутой. Местами ее защищали деревья, но большая ее часть была совершенно занесена снегом. Даже Хардграа, несшему на спине тяжелую ношу, идти было непросто. Четверо взрослых людей, тяжело дыша, медленно пробирались к дому.

Дом был огромен и стоял он в стороне от дорог. О лучшем прибежище Эшиала не могла и мечтать.