Гордон Диксон - Час Орды

Пришло время, подумал Майлз, поговорить с центрогалактианами. Как только они увидят, на что способна "Боевая Шлюпка", то не смогут больше аргументированно отказывать маленькому кораблю присоединиться к тем, кто будет сражаться с Серебряной Ордой.

Он поведал Луону о том, что собирается сделать, сел в челнок на платформе и снова полетел к центру Линии Обороны.

На этот раз он не успел добраться даже до первого огромного шарообразного корабля центрогалактиан, как один из них появился в соседнем с ним кресле.

- Тебе уже говорили, - твердо, с ледяной нотой в голосе произнес центрогалактианин, - чтобы ты не покидал окрестности своего корабля и платформы. Такие попытки могут привести...

Он внезапно замолчал и посмотрел на Майлза.

- А-а, я понимаю, - продолжил он тем же твердым тоном. - Так ты думаешь, что ситуация сейчас стала другой?

- Не только другой, а совершенно новой как для вас, так и для нас! подтвердил Майлз.

- Нет! Это невозможно. При вашем полном незнании свойственно думать, что вы открыли или добились чего-то такого, что лежит вне пределов нашего знания.

- Мы в совершенстве научились управлять боевым кораблем, - медленно и твердо отчеканил Майлз. - Мы просим вас только об одном - прийти и убедиться в этом самим.

Чужак, ничего не отвечая, долго сидел и смотрел на Майлза.

- Пусть будет так. Пускай вы в самом деле совершили невозможное и заработали себе место среди боевых кораблей. Осознаете ли вы, что в настоящем сражении ваш корабль скорее всего не сможет пережить даже первого столкновения с Ордой?

- Мы это поняли, - ответил Майлз.

- Но по-прежнему хотите лишиться своих жизней ради поступка, который не принесет пользы вам, не говоря уже об остальной Галактике? Само по себе - это беспричинная, эмоциональная реакция на ситуацию слишком сложную, чтобы вы могли в ней разобраться. Поскольку ваши действия замешаны на ощущении, то как вы можете заявлять, что справились со своими чувствами?

Майлз открыл было рот, но не мог подыскать нужных слов.

- Вот видишь, - сказал центрогалактианин, и под его управлением меленькое судно развернулось и полетело обратно к концу Линии, где ждала "Боевая Шлюпка", - ты сам согласился с невозможностью. Бескрылое существо можно натренировать подпрыгивать в воздух и хлопать конечностями. Оно будет прыгать все выше и хлопать крыльями все сильнее, но никогда не сможет взлететь.

Майлз долго не мог подобрать слова, но в итоге ответил:

- Вижу, вы никогда не ошибаетесь, если отталкиваетесь от статистики?

- Разумеется, на основе статистики мы можем ошибаться, - ответил центрогалактианин.

- Значит, всегда есть вероятность, что вы в нас ошиблись.

- Разумеется, вероятность всегда есть, но она слишком мала, чтобы ее проверять на практике.

- Все-таки, - угрюмо возразил Майлз, - как бы ни мала была эта вероятность, но когда Галактика столкнулась с такой ситуацией и должна сражаться за свою жизнь, вы должны - это необходимо и вам и нам - хотя бы проверить, чего мы достигли, даже если наш прогресс минимален.

Центрогалактианин продолжал вести маленький корабль обратно к краю Линии. Майлз подумал, что вряд ли он связался с кем-нибудь другим.

Без предупреждения Майлз обнаружил, что уже не сидит в маленьком корабле. Вместо этого он и центрогалактианин в человеческом обличье, выглядевший точно так же, как и сидевший рядом с ним в корабле, сейчас стояли в помещении, которое с трудом могло быть названо комнатой; стены, полы и потолок как бы состояли из прессованных плит мерцающего желтого света. Прямо перед ним в одной из стен с сумасшедшей скоростью либо дрейфовал, либо кружился бело-голубой непрозрачный шар.

Резкий свет шара вызвал у Майлза боль в глазах. Он отвернулся к стене стабильно желтого цвета, который казался гораздо более мягким. Внезапно, благодаря усиливающейся восприимчивости, дарованной ему пришельцами, у него появилось ощущение, что его со всех сторон окружает множество разумов. Он вдруг понял, что оказался внутри огромного корабля центрогалактиан.

- Ты смотришь на... - значение последнего слова, сказанного центрогалактианином, лежало вне пределов понимания Майлза. Его мозг в общем воспринял это как нечто похожее на "глаз" или "окно". Но он понял, что бело-голубому шару центрогалактианин безоговорочно доверял.

Майлз заставил себя снова посмотреть на шар, который перехватил и держал его взгляд с силой и болезненной напряженностью. Он почувствовал, что его - его мозг, его память, все, касавшееся его, - каким-то образом ПРОВЕРЯЛИ.

Проверка продолжалась долго. Затем она резко прекратилась. Майлз обнаружил, что снова может смотреть на желтый, успокаивающий цвет стен. Он не преминул этим воспользоваться.

- Принято решение, - рядом с ним раздался голос центрогалактианина. Вы пройдете испытание, о котором ты просил.

Он вернулся обратно на маленький корабль. Центрогалактианин снова сидел рядом с ним, и они по-прежнему летели к концу Линии, где на платформе ждала "Боевая Шлюпка".

Бросив взгляд на сидевшего рядом инопланетянина, Майлз при помощи эмоциональной чувствительности, перемешанной с приступом человеколюбия, охватившего его, почувствовал, что этот центрогалактианин отличался от того, который появился впервые.

Майлз открыл рот, чтобы сказать об этом, но снова закрыл. Они мчались в тишине к платформе, на которой ждала "Боевая Шлюпка".

Тем не менее, когда они выбрались из маленького корабля и Майлз стал подниматься по трапу, он почувствовал, что центрогалактианин не последовал за ним. Обернувшись на полдороге, он увидел его все еще сидящим на платформе в дюжине шагов от себя.

- Иди, - сказал центрогалактианин. - Я буду наблюдать отсюда.

Майлз взобрался по трапу и закрыл за собой входной люк "Боевой Шлюпки". Атмосфера напряжения и волнения хлестнула по нему подобно физическому удару. Он быстро прошел через зал в рубку управления, где Эфф и Луон уже ждали его на своих местах. Их лица отражали немой вопрос, который он оставил без ответа. Вместо этого он сел в кресло перед центральной консолью и, прикоснувшись к переключателю связи, обратился к экипажу корабля.

- Соберитесь, - призвал он. - И успокойтесь. Мы не можем начать демонстрацию, находясь в таком состоянии. Я даю каждому две минуты, чтобы справиться с эмоциями. Помните, мы сейчас находимся под наблюдением и нас будут оценивать.

Он убрал палец с переключателя связи и откинулся в кресле, стараясь расслабиться. Он не посмотрел на своих помощников. Перед ним хронометр на пульте отсчитывал короткие отрезки времени, плюсовавшиеся в более длительные, но они не были земными секундами и минутами.