Дэвид Эддингс - Алмазный трон

- К тому же он не особо смышлен. Когда мы соединимся с Келтэном, я буду очень рад снова сесть на своего Фарэна.

- Почему мы остановились?

- Вечереет. К тому же, гляди, в этой рощице почти нет подлеска. Мы можем чудесно расположиться тут на привал, - Спархок обернулся и громко позвал: - Сэр Пэразим!

Юный рыцарь с волосами цвета льна выехал вперед.

- Да, мой господин Спархок, - проговорил он мягким мелодичным голосом.

- Мы разобьем здесь лагерь на ночь, - сказал ему Спархок. - Когда обоз подтянется, распорядись поставить палатку для Сефрении и чтобы у нее было все, что необходимо.

- Конечно, мой господин.

Небо на западе покрылось холодным пурпуром, когда Спархок отправился обходить посты, расставленные вокруг лагеря. Он прошел мимо ряда палаток с мерцающими перед ними кострами, на которых готовилась пища, и подошел к палатке Сефрении, стоявшей в стороне от других. Спархок улыбнулся - на треножнике, стоящем над огнем, уже кипел неизменный чайник.

- Тебя что-то удивляет, Спархок? - спросила Сефрения.

- Нисколько, - он оглянулся на молодых рыцарей, сидевших вокруг костров. - Они так молоды, - сказал он почти про себя, - едва ли больше, чем мальчики.

- Так уж устроен мир, Спархок. Старость принимает решения, а молодость выполняет их.

- Неужели и я был таким же мальчишкой?

- Да, - рассмеялся Сефрения, - да, дорогой мой Спархок. Ты и представить себе не можешь, какими молодыми были вы с Келтэном, когда первый раз пришли ко мне на урок. Мне показалось тогда, что моим заботам поручили двух детей.

Спархок печально покачал головой и протянул руки к огню.

- Ночь холодна, - сказал он. - Моя кровь будто истощилась за эти годы в Джирохе. Мне не разу еще не было по настоящему тепло с самого моего возвращения в Симмур. Пэразим принес тебе твой ужин?

- Да. Он прелестный мальчик.

Спархок рассмеялся.

- Мне кажется, он наверняка обиделся бы, если бы услышал, что ты сейчас сказала.

- Но ведь это и правда так.

- Конечно, но все равно он обиделся бы. Молодые рыцари так чувствительны ко всему, что касается их мужественности.

- Тебе приходилось слышать его пение?

- Как-то раз, в часовне.

- У него чудесный голос.

- Да, - кивнул Спархок. - Мне кажется, ему больше подошел бы монашеский монастырь, чем воинствующий Орден, - он оглянулся, вышел из круга света от костра, подтащил к огню бревно, лежавшее невдалеке, расстелил на нем свой плащ. - Конечно это не слишком удобное сиденье, но все же лучше, чем сидеть прямо на земле.

- Спасибо, Спархок, - улыбнулась Сефрения. - Ты очень заботлив.

Спархок серьезно посмотрел на маленькую хрупкую женщину.

- Боюсь, это слишком тяжелое для тебя путешествие.

- Ничего, я справлюсь, мой дорогой.

- Конечно, но не старайся проявлять излишнего мужества - если ты устанешь или замерзнешь, не стесняйся сказать об этом мне.

- Со мной все будет прекрасно, Спархок. Стирики - стойкие люди.

- Сефрения, - помолчав, сказал Спархок, - когда должен погибнуть первый из двенадцати, находившихся с тобой в тронном зале?

- Это невозможно предугадать, Спархок.

- Но ты будешь знать об этом каждый раз, когда это будет случаться?

- Да. Ведь именно на меня были тогда направлены их мечи.

- Их мечи?

- Мечи были инструментом заклинания. Они символизировали то бремя, которое теперь передается от одного к другому.

- Не мудрее ли было бы распределить его сразу на всех?

- Я решила избрать другой путь.

- Может быть это было ошибкой.

- Возможно. Но это было мое решение.

Во время этого разговора Спархок взволнованно расхаживал взад-вперед возле костра.

- Нам следовало бы думать о лекарстве для Эланы, а не ехать куда-то в Арсиум, - взорвался он.

- Это тоже важно, Спархок.

- Я не смогу вынести потери тебя и Эланы. И Вэниона тоже.

- Всему свое время, дорогой.

Спархок вздохнул.

- Ты нормально устроилась на ночь?

- Да, у меня есть все, что нужно.

- Постарайся хорошо выспаться - мы выезжаем с рассветом. Спокойной ночи, Сефрения.

Спархок проснулся, когда в лесу стало светлеть. Поеживаясь от прикосновения холодной кольчуги, он облачился в доспехи, и, выйдя из палатки, где ночевал с пятью другими рыцарями, оглядел спящий еще лагерь. Костер Сефрении по-прежнему мерцал перед палаткой, и ее белые одежды искрились в стальном свете начинающегося дня.

- Ты рано встала сегодня, - сказал Спархок, приблизившись к волшебнице.

- Да и ты тоже. Далеко ли еще до границы?

- Надеюсь, сегодня мы уже будем в Арсиуме.

Неожиданно откуда-то из леса донеслись странные звуки, напоминающие голос флейты. И хотя мелодия звучала в миноре, в ней не было печали, скорей, она была исполнена вечной радости. Глаза Сефрении расширились и ее правая рука поднялась в привычном жесте.

- Может, это пастух, - предположил Спархок.

- Нет, это не пастух, - ответила Сефрения, поднимаясь и беря его за руку. - Пойдем со мной, Спархок.

Небо все светлело, пока они шли по лугу к югу от лагеря, следуя за звуками странной флейты. Они подошли к одному из часовых, расставленных вокруг лагеря.

- Ты тоже слышал это, сэр Спархок? - спросил рыцарь, стоящий на часах.

- Да. А ты, случайно, не видел, что это такое или откуда это исходит?

- Нет, я еще не понял, что это такое. Но звуки исходят, кажется из-за того дерева в середине луга. Мне пойти туда с вами?

- Не надо. Оставайся здесь, мы посмотрим сами.

Сефрения в это время уже шла к дереву, где, казалось, таился источник волшебной мелодии.

- Может лучше пойти первым мне? - сказал Спархок, догоняя ее.

- Там нет никакой опасности, Спархок.

Достигнув дерева, Спархок сквозь густые ветви увидел загадочного музыканта. Это была маленькая девочка, лет примерно шести или около того. Ее длинные блестящие волосы были черны как ночь, а глаза глубоки как озера. Венок, сплетенный из свежих трав, возлежал на ее голове. Она сидела на ветви дерева, выдувая волшебную мелодию из обычной пастушеской свирели. Несмотря на холод, на ней была надета только короткая туника, оставлявшая обнаженными ее руки и ноги. Девочка сидела на ветви дерева, скрестив измазанные травой ноги, с невозмутимой уверенностью.

- Что она делает тут? - спросил озадаченный Спархок. - Здесь поблизости нет никакого жилья.

- Я думаю она поджидает нас, - ответила Сефрения.

- Бессмыслица какая-то, - проворчал Спархок, и, посмотрев на девочку, спросил:

- Как тебя зовут, малышка?

- Позволь мне расспросить ее, Спархок. Она дитя стириков, и значит, должно быть, очень застенчива. - Сефрения откинула свой капюшон и заговорила с девочкой на стирикском диалекте, одном из тех, которые Спархок не понимал.