Филип Дик - Игроки с Титана

— В этом нет ничего забавного, — сказала Пат. — Это еще одна из причин, почему экстрасенсы становятся такими циниками. Нам никогда не доверяют, что бы мы ни делали.

— Давайте подадимся куда-нибудь, где можно было бы выпить, — предложил Джо Шиллинг. — Пит, какой из баров получше в районе Залива? Ты должен хорошо знать, как обстоят дела в Сан-Франциско. Ты весьма искушен в житейских делах, обладаешь тонким вкусом и всюду чувствуешь себя, как рыба в воде.

— Мы можем заглянуть в «Гнилой Лимон» в Беркли. Ему уже почти два столетия. Или мне следует, Шарп, оставаться вне Беркли?

— А почему это вы должны избегать Беркли? — удивился Шарп. — Вы ведь не собираетесь напиться в этом баре с Дотти Лакмен. Уж это точно. Или у вас есть какое-то предубеждение против Беркли?

— Нет, — ответил Пит.

— Мне нужно возвращаться домой, — сказала Пат Мак-Клейн. — До свидания.

Провожая ее к машине, Пит сказал:

— Спасибо за то, что вы сюда пришли.

Она стояла на плохо освещенном тротуаре, пытаясь ногой загасить окурок сигареты.

— Пит, — сказала она, — даже если это вы убили Лакмена или помогали его убить, я… я все равно хотела бы узнать вас поближе. Сегодня днем мы только начали привыкать друг к другу. Вы мне пришлись по душе. — Она улыбнулась Питу. — Что это за жизнь у нас сейчас! Вы, Игроки, совсем уж помешаны на этой Игре, слишком серьезно к ней относитесь. Некоторые из вас даже способны убить человека за это. Возможно, я даже рада тому, что мне пришлось оставить Игру. Наверное, лучше держаться от нее подальше. — Приподнявшись на носки, она поцеловала Пита. — Мы еще встретимся. Я дам знать по видеофону, когда выдастся возможность.

«Во что это, интересно, она влипла? — Этот вопрос не выходил у него из головы, пока он возвращался в ресторан после того, как ее машина стремглав взмыла в ночное небо. — Она никогда не расскажет мне об этом. Возможно, кое-что удастся выяснить у ее детей». Ему почему-то казалось очень важным знать это.

— Тебе не стоит слишком ей доверяться, — сказал Джо Шиллинг, когда Пит сел за стол. — Это может плохо для тебя кончиться. Как мне кажется, в основе своей она человек честный, но одному богу известно, в чем это она замешана. Ты, наверное, прав, относясь к ней с подозрением.

— Я не подозрителен, — заметил Пит. — Просто очень озабочен.

— Экстрасенсы сильно отличаются от нас, — сказал Шарп.

— Их поведение непредсказуемо — вот что я имею в виду, да плюс еще эти их особые способности. Эта девушка… — он покачал головой, — я уверен в том, что она говорит неправду. Она уже давно, скажите мне, мистер Гарден, ваша любовница?

— Вовсе нет, — ответил Пит. По крайней мере, он так не считал. Какой стыд, ничего об этом не помнить, не иметь уверенности в такой важной стороне жизни!

— Не знаю даже, пожелать вам удачи в этом вопросе или нет, — задумчиво произнес Лэйрд Шарп.

— Пожелайте мне Удачи вообще, — заметил Пит. — В этом смысле она мне не помешала бы.

— Еще бы, — улыбнувшись, произнес Шиллинг.

Когда Пит появился у себя дома в Сан-Рафаэле, Кэрол стояла у окна, слепо глядя в пустоту. Она едва с ним поздоровалась. Голос у нее был какой-то безжизненный, отрешенный…

— Шарп забрал меня под залог. Мне предъявили обвинение в…

— Я знаю, — сказала Кэрол. — Они были здесь. Эти два фараона. Готорн и Блэк. Болван и висельник. Вот только никак не возьму в толк, кто из них добряк, а кому положено быть жестким. Они, кажется, оба жесткие.

— Что они здесь делали? — спросил Пит.

— Производили обыск. У них был ордер. Готорн рассказал мне о Пат.

Пит, помолчав немного, произнес:

— Какой стыд.

— А по мне, так это даже очень хорошо. Теперь мы знаем, ты и я, какие между нами отношения. Для Игры я тебе не нужна. Меня заменяет Джо Шиллинг. И здесь я тебе не нужна. У тебя есть Пат. Я намерена вернуться в свою родную группу. Я уже решила — она показала рукой на спальню, и он увидел на кровати два чемодана. — Будь любезен, помоги мне снести их к машине.

— Мне хочется, чтобы ты осталась, — сказал он.

— Чтобы стать всеобщим посмешищем?

— Никто не посмеет смеяться над тобой.

— Еще как посмеют. Все в «Красавице-Чернобурке». И не только в ней. Все это еще выплеснется на страницы газет.

— Может быть, — сказал он. Об этом он как-то и не подумал.

— Если бы я не обнаружила тело Лакмена, — продолжала Кэрол, — я бы ничего не знала о Пат. А если бы не узнала о ней, я бы попыталась — и, возможно, мне бы это удалось — стать тебе хорошей женой. Так что винить в том, что наш брак распадается, ты можешь того, кто убил Лакмена.

— Может быть, именно поэтому они это и сделали, — предположил Пит. — Убили Лакмена.

— Сомневаюсь в этом. Наше супружество вряд ли столь уж важно. Сколько всего у тебя было, между прочим, жен?

— Восемнадцать.

— У меня — пятнадцать мужей. Итого тридцать три различных сочетания мужчины и женщины. И все никакой, как говорится, удачи ни в одной из этих комбинаций.

— Когда ты в последний раз кусала кроличью бумагу?

Кэрол вяло усмехнулась.

— О я это делаю непрерывно. У нас все равно это еще ничего не покажет. Слишком рано.

— А вот надо попробовать бумагу западногерманского производства, — предложил Пит. — Я читал об этом. Она регистрирует зачатие уже через час.

— Жаль. Нет у меня такой новой бумаги. Я даже не знала о том, что такая существует.

— Я тут знаю одну ночную аптеку в Беркли, — сказал Пит. — Давай слетаем туда и возьмем рулончик такой бумаги.

— Зачем?

— Всегда есть шанс, теоретическая возможность. А если нам улыбнется Удача, то тебе не захочется прекращать наши отношения.

— Ладно, — согласилась Кэрол. — Снеси вниз эти два чемодана в мою машину, и мы слетаем в эту ночную аптеку. И если я забеременела, то вернусь сюда с тобою. Если же нет — тогда прощай!

— Окэй, — сказал Пит. Больше уже не о чем было говорить. Он не мог заставить ее остаться.

— Ты очень хочешь, чтобы я осталась? — спросила у него Кэрол, когда он тащил два тяжелых чемодана к ее машине.

— Очень.

— Почему?

Он и сам не знал; почему.

— Ну… — начал он.

— Забудь об этом, — сказала Кэрол и забралась в свою машину. — Ты следуй за мной в своей. Не испытываю особого желания видеть тебя рядом с собой. Пит.

И вот он уже взмыл высоко в воздух над Сан-Рафаэлем, следуя точно за нею по лучу, производимому хвостовыми огнями ее машины. Настроение у него было тоскливое. «Черт бы побрал этих фараонов, — думал он. — Они сделали все, чтобы расколоть группу. Теперь им будет намного удобнее вытаскивать каждого из нас по одному.» Но не двоих этих полицейских винил он больше всего. Он понимал, что главным виновником является он сам. Если бы Кэрол не узнала о Пат сейчас, ей все равно это стало бы известно чуть позже.