Василий Головачев - Последний джинн

– Собака бешеная! – выдохнул он, отыскивая глазами турель на плече киллера. – Из них он в меня зафигачил?!

Кузьма Ромашин зашевелился, сел, упираясь кулаками в каменнолитовую дорожку. Озабоченно потрогал пальцами щеку, шепотом выругался.

Игнат подбежал к нему.

– Живой? Ничего не сломал?

– Живой, живой, – проворчал Кузьма. – Смерть меня подождет. Клиника тоже. Хотя мог бы и полегче толкнуть, я тебе не макивара все-таки. Кожа горит, черт!

– В тебя стреляли. – Игнат подал деду руку, помог подняться.

– Понял уже. Не понял только из чего.

Игнат подошел к долговязому стрелку, осмотрел турель на его плече, качнул головой.

– Не знаю, что это такое. Не «универсал», точно.

Район схватки осветили прожекторы.

С неба со свистом выпали на дорожку два когга, из них посыпались почти невидимые фигуры – люди в костюмах с маскировочной системой «хамелеон». Но Игнат за несколько секунд до этого уже определил принадлежность десанта и не отреагировал на него.

Из второго когга выпрыгнул Артем.

– Отец!

– Все в порядке, – покачал ладонью Кузьма, кивнул на Игната. – Он появился вовремя. Займитесь ими.

Десантники в «хамелеонах» один за другим превратились из призраков в реальных людей, бросились к лежащим без движения спутникам Хорста.

– Что тут произошло?

– Они попытались убить деда, – сказал Игнат. – Посмотри, что это у него за пушка, никогда такой не видел.

Артем склонился над телом долговязого, всмотрелся в «ананас» на его плече, побледнел.

– Что? – насторожился Игнат.

– Это «термоб»! Ими когда-то вооружались отряды арабских наемников «Хаальмас», но это оружие давно запретили. Достать «термоб» невозможно.

– Значит, возможно, – вздохнул Кузьма.

– Что такое «термоб»? – поинтересовался Игнат.

– Объемный термоизлучатель. Его разряд мгновенно доводит температуру тела человек до восьмидесяти градусов, и все белки сворачиваются.

Игнат пристально посмотрел на отца, встретил его ответный острый взгляд.

– Ух ты!

– Вот именно.

Артем подозвал одного из оперативников УВР:

– Доставьте обоих в Управление. И берегите как зеницу ока! Это важные свидетели.

Десантник молча козырнул.

Оперативники погрузили тела киллеров в кабины коггов, аппараты улетели. Но прилетел новый. Из него выбрался Кирилл Бондарь.

– Все знаю, доложили. Ульрих был здесь?

– Был, – коротко ответил Кузьма. – Его отвлек какой-то звонок, и он улетел буквально перед появлением Игната.

– Повезло вам, упрямец. Неужели и дальше будете отказываться от обоймы охраны?

– Не будет, – мрачно пообещал Артем.

– Тогда полетели ко мне, поговорим.

– Надо бы закончить ремонт…

Дорожка осветилась еще одним прожектором, рядом с мужчинами опустился красно-белый флайт электроремонтной службы района. Из нее выскочили трое парней в серых униках, с отсвечивающими серебром молниями на плечах, выгнали из чрева аппарата черепаху ремонтного комбайна.

– Они и без тебя справятся.

– Боюсь, есть работа и для полиции. Сюда направилась ремонтная бригада – дежурный оператор и витс-техник.

Бондарь сделал короткий жест: два пальца качнулись в сторону пирамиды очистной батареи, – и двое прилетевших с ним оперативников направились ко входу в здание.

– Идемте, они знают, что делать.

Ромашины влезли в когг, Бондарь забрался в кабину следом, и когг взлетел.

Глава 10

ИЗ ДВУХ ЗОЛ

Перед рассветом северный район Рязани умылся дождем, и утро восемнадцатого мая выдалось пронзительно чистым, прохладным и радостным, отрицающим любые неприятности и невзгоды.

Игнат, встретивший восход солнца на веранде, подумал о том, что рассветы лучше встречать в лесу, на берегу озера, и не одному, а в компании красивой девушки, вспомнил рассвет на Полюсе Недоступности и едва уговорил себя не звонить Лилии так рано. Вряд ли она одобрила бы его намерения, а жили они в одном часовом поясе, где половина шестого утра была половиной шестого утра.

Тогда он сделал зарядку и нырнул в акваблок.

Вспомнились события прошедшей ночи.

В начале первого Бондарь открыл свой кабинет в недрах здания УАСС и впустил Ромашиных, включил инк-сопровождение, вызвал службу доставки и предложил напитки. После того, как бытовой витс принес заказанное, посмотрел на Ромашина-старшего:

– Рассказывай.

Кузьма, отпив полчашки горячего аргентинского мате, коротко поведал ему историю с очистными сооружениями.

– Как он назвал своих друзей, которые прилетят через месяц?

– Инвазерами.

– Странное название. Насколько мне известно, инвазивность – это способность микроорганизмов преодолевать защитные клеточные барьеры, проникать в организм человека или животного. Что такое инвазер, я не знаю.

– Может быть, Ульрих имел в виду носителей инвазивности? – предположил Артем. – То есть сами микроорганизмы?

– Вряд ли он связался с микроорганизмами, – усмехнулся Кузьма. – Хорст говорил о них с придыханием, гордостью и опаской. Он их побаивается, хотя и выступает якобы выразителем их интересов.

– Каким образом он собирается стать императором Земной Федерации?

– Не знаю.

– Мы сталкиваемся здесь с новым явлением, – негромко проговорил Игнат. – Я был на Полюсе и видел, что осталось от могильников с «джиннами». Уровень ликвидации кладбища намного выше нашего. Возможно, даже выше уровня гиперптеридских роботов.

– Тем более странным выглядит связь Ульриха, подчиняющегося больному воображению и самолюбию, – сказал Бондарь, – с теми, кто ему помогает.

– Этому можно найти объяснение, – сказал Артем.

– Какое?

– На него вышли негуманы, логика которых допускает такие альянсы. Нам нужен классный ксенопсихолог, способный работать по этой теме в закрытом режиме.

– Лилия, – вырвалось у Игната.

Все посмотрели на него.

– Внучка Гилберта Шоммера, – пояснил Артем. – Продолжает его работу, насколько я знаю. Ты уверен, что она согласится?

– Уговорю.

– Женщина? – с сомнением произнес Бондарь. – Хороший специалист?

– Почему бы и нет? – пожал плечами Артем. – Могу привести примеры, когда женщина смотрела дальше мужчин.

– Хорошо, пусть попробует. Среди наших экспертов тоже есть хорошие ксенологи. Но если вы уверены в ее компетенции, подключайте. В связи с происходящими в мире событиями у меня сформировались несколько вопросов. Первый: почему Ульрих Хорст затеял новую войну? Зачем ему это понадобилось?

– Он всю жизнь изучал психику негуман, – пробормотал Кузьма.

– Ну и что?

– Кто слишком долго возится с драконами, сам в конце концов становится драконом. Старая истина.