Александр Быченин - Оружейники

Хотя на самом деле особых спецэффектов не наблюдалось – просто загадочное мерцание охватило все пространство на дне распадка, распространяясь идеально ровным фронтом, с четко очерченной границей: до пелены почва неровная, каменистая, а после – чуть ли не каток. Разве что цвет для льда нехарактерный. Ничего вроде бы страшного… ровно до того момента, пока мерцание не коснулось парализованного ужасом Джоша.

– М-мак…

– Да, Дэн?

– В-выпить есть?..

– Вот чего нет, того нет, – виновато развел руками напарник. – Самому муторно, но ничего не поделаешь. Придется без лекарства обойтись.

– Хреново…

– Согласен. – Мак аккуратно, чтобы, не дай бог, не соскользнуть со склона, присел рядом, похлопал себя по карманам и снова разочарованно скривился. – Вообще голяк.

– У меня тоже.

– Западло.

– От капитана научился? – нехотя поинтересовался я, чтобы разогнать зловещую тишину.

– От него, родимого, – кивнул Гленн. – Как думаешь, Дэн, что это было?

– Аномалия, – безразлично дернул я плечом.

– Да это я и сам понял, умник! Я имел в виду, какой она природы.

– Ну ты дал, напарничек!

Черт, слишком уж нервный смешок получился. Как у психа. А что вы хотите после такого зрелища. Процесс, если это можно так назвать, я рассмотрел во всех подробностях. Да еще и в режиме замедленного времени – адреналин отменно вовремя сработал, чтоб ему… Однако даже сейчас, уже пересилив собственный желудок, возжелавший избавиться от ужина, я так и не смог прийти к какому-то конкретному выводу.

– А я вот на силовое поле грешу, – решил оставить без последствий мой выпад Гленн. – Думаешь, бред?

– Угу. Но если честно, я тоже в первую очередь об этом подумал.

– А почему тогда «бред»?

– Давай рассуждать логически. На первый взгляд все признаки налицо – пылевой вал и спрессованный воздух. Очень похоже, что все это гонит какая-то штука с нехилым лобовым сопротивлением. Процесс, практически аналогичный работе поршневого насоса. Но…

– Но?..

– Этих «но» даже несколько, – невесело ухмыльнулся я. – Самый главный аргумент – нашей науке неизвестны самопроизвольно перемещающиеся силовые поля.

– Нашей науке много чего неизвестно. Так что не аргумент.

– И ведь не поспоришь. – Я злобно сплюнул, избавившись от хрустящей на зубах пыли, и продолжил: – Есть аргумент более весомый. Вот ты, Мак, когда-нибудь врезался с разбега в стену?

– Дэн, ты бредишь, что ли?

– Ну ладно. Хотя бы процесс представить можешь?

– Н-ну…

– А теперь представь, что ты стоишь, а на тебя несется стена. Что будет в момент контакта?

– Хм… ты имеешь в виду физический процесс, а не мое состояние?

– Именно.

– Лететь буду, далеко и долго. А в конце шмякнусь так, что костей не соберу.

– Бинго. А теперь скажи мне: что произошло с Джошем? И с кустиками – вон кляксы зеленые?

– Пожалуй, ты прав, Дэн… – задумался Мак. – Знаешь, больше всего это было похоже на мясорубку. Только с о-очень мелкой решеткой и микроскопическим шагом шнека. Так, чтобы по микронам стружку с мяса снимала.

– Мля… – судорожно сглотнул я, стараясь не наткнуться взглядом на Джоша. – Ну у тебя и ассоциации!

– А что, не так?

– В том-то и дело, что именно так.

…марево коснулось онемевшего Джоша, и он начал истаивать, как масло под горячим ножом. Процесс занял едва ли пару секунд, так что бедолага даже крикнуть не успел, лишь лицо исказилось предсмертной мукой. А у меня в памяти намертво отпечаталось кошмарное зрелище – осыпавшаяся трухой ткань, испарившийся верхний слой кожи, затем растаявшие мышечные волокна, оголившиеся кости, проплавившиеся, будто полиэтилен, – только что была ровная белая поверхность, и сразу же из центральной линии разрослось обширное темно-бурое пятно костного мозга. Потом непонятная хрень добралась до кишечной полости, и тут я все-таки смог отвести взгляд. А когда помимо собственной воли вновь глянул на старика, все уже кончилось – вместо двух третей его тела наличествовала лишь обширная лужа неопределенного цвета, розовеющая на глазах. Ой, м-мать!!!

– Ну-ну… будет уже, Дэнни-бой! – Гленн ободряюще похлопал меня по спине, и я разогнулся, перестав опорожнять желудок.

С большим трудом разогнулся, должен признаться. Скрутило качественно. Еще бы, от такого-то зрелища! А уж воспоминания… туши свет. Боюсь представить, что в кошмарах примерещится…

– Это надо же, опять влип! – продышавшись, пожаловался я бесстрастным небесам. Не Маку, не думайте. – Стажировка, мать ее! Синекура. Фигней пострадал полгодика, и полноценный специалист!

– Да будет тебе, Дэн! Нормально все.

– Думаешь?! – Я скептически поджал губы и изобразил нечто вроде ехидной ухмылки.

– Эй, Дэн, ты чего?!

– А?..

– Чего скалишься?! Я аж испугался…

– Сам виноват. Скажет тоже – нормально все!

– Так, Дэнни-бой, ну-ка приходи в себя! – Мак вдруг стал предельно серьезен, таким я его, если честно, и не припоминаю. – Что бы ты ни думал, но Галактика – жестокое место. Это тебе не ваша захолустная столица. И ты уже не у мамочки под юбкой. Никто тебя тут не пожалеет. И не поможет. Разве что дядюшка Мак по доброте душевной. Так что изживай в себе хлюпика-мажора. Если не сможешь, тяжко тебе придется. Оружейники – народ суровый, рохля в нашей среде не выживет. Понял?

– Понял.

– Вот и ладненько.

На этом «беседа» заглохла, и мы минут десять сидели молча, стараясь не встречаться взглядами. Поговорили, м-мать!.. Потом деятельная натура Мака дала о себе знать, и он рывком поднялся на ноги, чуть не сверзившись в овражек. Однако устоял, хлопнул себя по бедрам и объявил:

– Ну все, Дэнни-бой, хорош прохлаждаться! Долг зовет.

– Сэр, есть, сэр! – Я решил было последовать его примеру, но вовремя одумался и встал не торопясь, тщательно следя за равновесием. – Что будем делать?

– Во-первых, перестанем паниковать.

– Уже!

– Молодец! Во-вторых, начнем думать.

– Мне пока нечем.

– Это уже хуже, – усмехнулся Гленн, оценив шутку. – Ладно, отдыхай пока. Лучше здесь и сейчас лишний час потерять, но привести мозги в порядок, чем по дороге косячить. Чревато оно, знаешь ли.

– Примерно представляю. И все-таки, с чего начнем?

– Проверим средства связи, – пожал плечами Мак. – Между прочим, пункт номер один в инструкции потерпевших крушение, но при этом чудом выживших пилотов. Ага, так я и думал!

– Глухо? – уточнил я, на всякий случай бросив взгляд на дисплей собственного инфора.

Мог бы и не спрашивать, чего уж. Как показывал приборчик фигу, так и показывает.