Дай бог каждому - Каганов Леонид Александрович
– Приеду, – бесцветно ответила Алла. – Но очень поздно, после работы.
– Да хоть когда!!!
– Привезти что-нибудь? – бесцветно спросила Алла.
– Ничего! Только сама! Хотя…
– Да?
– Помнишь, ты говорила, что у вас в здании библиотека была для слепых? Захвати какую-нибудь книжку.
– Саша! Ты действительно перестал видеть?!
– Вижу, вижу, – успокоил я. – А как бы я носился по городу? Ты же это… хорошо ориентируешься в звуках? Шум улицы слышишь?
– Ладно, – вздохнула Алла, – давай до вечера, я тебя целую.
– И я!
Экспертиза
Когда я приехал на экспертизу, все уже были в сборе. Сердце еще тревожно постукивало, но как только я вошел в просторный гараж, гипотеза блестяще оправдалась. Красная спортивная иномарка уже издалека оказалась тем, на что я и надеялся, – полированной грудой хлама, на которой не было живого места от подставных аварий.
А когда я походил вокруг, осматривая ее, все стало видно как на ладони. Алла была права – эксперт, разумеется, тоже все знал и оценивал повреждения не первый раз. Я не спешил. Они тоже.
И начался блестящий спектакль, который играли специально для меня. Эксперт ходил вокруг машины, рассматривая слетевший капот и побитый бампер. Он озабоченно цокал языком. А уж когда приступил к ощупыванию здоровенной вмятины на борту, начал горестно вздыхать и охать, словно машина была его любимым и единственным ребенком.
А я тем временем искренне недоумевал, как всего лишь пару дней назад на полном серьезе поверил, будто мой тертый «жигуленок» и впрямь способен без особых потерь протаранить в корпусе новенькой спортивной иномарки такую немыслимую дырищу…
Первое действие закончилось, и начался второй акт. Эксперт начал называть цены. Цены очень впечатляли, хотя я понятия не имею, насколько они соответствовали реальным. Но оба кабана каждый раз возмущенно шипели и орали, что это ваще, это просто ваще, чтоб он сам за такие деньги ремонтировал или указал место, где за такие копейки отремонтируют такую тачку. Эксперт был непреклонен, вел себя независимо и жестко.
Кабаны швыряли ключи на капот и орали, чтобы им пригнали такую же новую. Но ключи швыряли аккуратно, чтобы не подрать краску. Эксперт говорил, что его слово – закон. Наконец кабаны открыто предложили ему взятку…
Возмущение эксперта было неописуемым. Это надо было видеть! Он разорался, разматерился так, что мне стало за него страшно. Немного отдышавшись, эксперт в назидание сбросил общую сумму аж на тысячу долларов. И пригрозил, что сбросит еще, если кто-нибудь попробует здесь вякнуть… Кабаны приуныли, побурчали немного насчет того, что их вгоняют в нищету и пускают по миру. Причем эту мысль им удалось выразить, не используя никаких других слов, кроме жалобного мата.
Спектакль был окончен, и настал мой выход – все трое посмотрели на меня.
Я понял, что так красиво сыграть у меня не получится, но надо было хоть немного постараться. Первым делом я горячо поблагодарил эксперта за поддержку. Я даже пожал ему руку, чем немного озадачил. Затем я подошел к машине и заявил, что как честный человек должен признать: хозяева машины правы. Машина пострадала намного больше, чем кажется эксперту, и многих повреждений он попросту не заметил. Тут уже напряглись все трое.
А я начал вкратце перечислять основные дефекты. Для начала показал пальцем на корпусе, где именно проходит шов, которым корпус сварен из двух разных машин. А заодно мимоходом объяснил, в каком месте днища приварена заплата непонятного происхождения. Мельком похвалил подвеску, но много рассказал про коробку передач, вынутую из автомобиля абсолютно другого типа и класса и работавшую теперь едва ли не вопреки законам физики.
Затем вкратце описал общую коррозию кузова, а ради примера обозначил те места, где я берусь на спор проткнуть его пальцем. Затем перешел к описанию многочисленных побоев от столкновений.
Кабаны сперва пытались меня перебивать и перекрикивать, но я никак не реагировал – продолжал тихо и спокойно рассказывать про их машину. Вскоре они смекнули, что из-за своих воплей многое пропускают. Они притихли и слушали внимательно все, что я говорил. Могу спорить, кое-что было новостью даже для них самих, и, судя по прищуренным глазкам, кому-то теперь за это должно было сильно влететь.
Надо отдать им должное: кабаны хранили надменные и неприступные лица до последнего. Даже когда я зачитывал разные серийные номера на задней и передней части кузова, а также перебитый номер на двигателе – в свете фонарика все это читалось прекрасно.
Кабаны дрогнули, только когда я напоследок прошелся вдоль кузова и заметил, что у машины очень и очень необычная разводка поворотников: такая, чтобы иметь возможность мигать бортами в совершенно произвольной комбинации. Вот тут кабаны откровенно скисли. А затем – жутко напряглись, ожидая, что я сейчас с них самих потребую огромных денег.
Но я назвал лишь скромную сумму за крыло и фару. И мне ее тут же без вопросов выдали. Что интересно – эксперт.
«Окула»
Первым делом я позвонил Алле и сообщил, что экспертиза закончилась и я вообще ничего никому не должен. Алла отнеслась недоверчиво, но я пообещал все-все-все рассказать ей вечером. Пока что мне и самому не верилось, что этот кошмар последних дней так неожиданно закончился.
Когда ты оказываешься полностью во власти обстоятельств и не имеешь никакой возможности ими управлять, поневоле становишься мистиком. Взвесив факты, я рассудил, что именно сегодня удача начала мне улыбаться. Винчестер с рабочего компьютера и зарплату я выбил, фонариком разжился прекрасным, почти помирился с Аллой… почти… И полностью избавился от проблемы с иномаркой. А значит, можно обнаглеть и попытать счастья и в другом месте… Благо до вечера еще далеко.
Визитка «Окулы» обнаружилась почти сразу, отзывчивые прохожие прочитали мне номер, трубку поднял сам Леонид Юрьевич, согласился принять меня сегодня же и объяснил, как добраться.
На этом везение стало иссякать. Офис «Окулы» располагался на территории какой-то воинской части так далеко за городом, что ехать туда на такси, как я планировал на радостях, казалось безумием даже в моей финансово благополучной ситуации. Становилось понятно, каким образом Леонид Юрьевич оказался в тот день на проселочной дороге.
Пока я трясся в электричке и ждал пригородного автобуса, уже полностью осознал, что человеку без автомобиля для того, чтобы работать здесь, придется бросить город и переселиться в один из ближайших поселков. Но самое печальное – у меня стали появляться упаднические мысли, зачем я вообще сюда еду, если теперь… Но думать об этом я себе не позволял – каждый раз на этом месте мысленно нажимал у себя в голове клавишу «Reset» и перезагружал направление мыслей заново, стараясь думать на любую другую тему, кроме компьютеров. Получалось неважно.
Документы у меня проверили трижды: на проходной у входа в военный городок, на вертушке при входе в пятиэтажное здание, напоминавшее бывший советский НИИ, и еще на пятом этаже, где и располагался офис «Окулы». Покосились на фонарик, висящий на шее, но ничего не спросили. Фонарик работал, светил на полную.
Леонид Юрьевич принял меня в своем кабинете. Он был деловит и приветлив, хотя у меня сложилось четкое впечатление, что ему совсем не до меня. На его столе все время по очереди звонили оба телефонных аппарата, а один раз в дверь постучался молоденький военный и с порога скороговоркой начал «тарищ генерал…» – к моему огромному удивлению. Но Леонид Юрьевич поднял руку, и военный исчез. В том, что он действительно генерал, у меня теперь не было повода сомневаться. Было стыдно за то, как я с ним запанибратски болтал в его машине по пьяни… Хотя, может, ему как раз понравилась открытость?
– Александр, – бойко начал генерал, – парень ты, я вижу, неплохой, только много пьешь.
