Виктор Цокота - Звезда бессмертия

Он снова взглянул на панель управления и контроля. Не верилось, но часы-индикатор показывали, что после включения двигателя по аварийному сигналу прошло всего двенадцать секунд. Сколько же вопросов мысленно он успел задать себе за это время! Сколько передумать вариантов, предположить причин!

Плавно нажав на одну из кнопок, Олег перевел двигатель на холостой ход.

— Как видите, Андрей Иванович, потрудились мы с вами не зря, и можно с полным основанием сказать, что неплохо. Система обеспечения безопасности от внешних препятствий сработала четко. Только вот что привело ее в действие, пока не знаю…

— А ты освети этого крикуна сигнальным прожектором с грот-мачты, — предложила Таня.

“Спасибо, умница, — мысленно похвалил девушку Олег. — И как это я сам забыл о нем? Вот растяпа!” выругал он сам себя и нажал нужную кнопку. — Шпаги, декабристы, Бородинское поле… Разве до этого сейчас… И кресло в рубке для вахтенного — неуместная роскошь, баловство. Вахтенному — жесткий стул. Даже не стул, а просто табурет. Без спинки. А всего лучше вахту нести стоя. Как Аксенов…”

Ярко-голубой луч пробил верхние рваные хлопья тумана. Метрах в пятнадцати от тримарана, прямо по курсу высился борт огромной самоходной баржи, грузно осевшей в воду.

— СТ-35, — прочла Таня надпись над капитанским мостиком. — Доверху груженная углем.

— А почему не рудой? — отозвался Аксенов.

— Руда не блестит. А уголек сверкает в лучах прожектора.

— Будем помалу обходить баржу справа, — сказал Олег, давая самый малый двигателю. -А потом поищем наш эскорт. Налаживайте с ними радиосвязь, Андрей Иванович. А ты, Танюша, бегом на палубу с ракетницей. Стреляй каждую минуту в порядке, как условились: белую, красную, зеленую.

— Есть, капитан! — звонко откликнулась девушка и бросилась выполнять команду.

Баржу обошли быстро. А еще минут через сорок собрались вокруг “Юлии” катера сопровождения. Но их командир подполковник Гарькавый, поднявшись в рубку управления тримарана, стал возражать против дальнейшего плавания в тумане.

— Я отвечаю за вашу безопасность и не допущу ничем не оправданного риска, — строго глядя на Олега, говорил он. — Вы и так чуть не врезались в баржу. Чудо спасло. И от нас скрылись. Не хотелось бы, но, видно, придется подать рапорт по начальству.

— Да брось ты, подполковник, петушиться, — неожиданно резко перебил его Аксенов. — И горло свое не надрывай, тут не глухие. Тоже мне, “чудо спасло”! Не чудо, а точный математический расчет. Э-лек-трони-ка! — подчеркнуто растянул он по слогам последнее слово. — И добавил немного погодя уже спокойнее: — В рапорте своем не забудь указать, что нарушил приказ и потерял охраняемый объект.

Подполковник смутился, пытался что-то возразить, но Аксенов отмахнулся от него, как от назойливой мухи.

— Видел я таких, как вы. Так и норовите малейшую инициативу в грех возвести. Но здесь другие правила. Здесь экспериментируют… Понимать это, батенька, надо. Олег Викторович Слюсаренко — ученый, руководитель проекта, ему и выбирать режим движения и меру риска. А твое дело не о безопасности нашей пектись в процессе самих испытаний, а сопровождать с целью ограждения от нежелательных контактов. Так, кажется, в вашей инструкции записано? Копия то у меня в столике лежит… А если боитесь снова потерять нас в тумане, то этой беде легко помочь. Давайте с головного катера к “Юлии” конец подлиннее. Метров этак на тридцать. А свою команду друг за дружкой — цугом. Включите прожекторы, да поплотнее задрайте люки, а то волна ненароком зальет. И почаще давайте свои сирены.

— А потянет она? — с сомнением спросил Гарькавый. — Сразу все восемь?

— Кто? “Юлия”? Да она, если надо, десяток барж поведет! Не зря же, в самом деле, ее такой эскорт сопровождает.

Они шли час за часом в сплошном молоке тумана без парусов, полностью доверившись электронике и автоматам, со скоростью сначала десять, а потом двенадцать узлов в час. Паруса в этой ситуации снижали маневренность, да и работу реактора с двигателем тоже надо было проверить.

“Юлия” не подвела. Несмотря на тайные опасения Аксенова, судно без всяких дополнительных усилий потянуло за собой катера. Шкала расхода аварийного запаса горючего стояла на нуле. При такой скорости мотору вполне хватало энергии водородного реактора.

Уверенно обходил тримаран и неподвижно стоящие, совершенно невидимые в тумане даже в лучах сигнального прожектора корабли. Завидев приближающуюся волну света и услышав довольно мощный голос двигателя “Юлии”, их вахтенные давали тревожные частые гудки, в ответ на которые с катеров раздавался дружный рев сирен. Таня морщилась — сирены ее раздражали.

— Ты бы шла в кубрик, девочка, — ласково посоветовал ей Аксенов. — Там их меньше слышно. Да и спать удобней в постели.

Девушка послушно поднялась с кресла и пошла отдыхать. Это было часа два назад, и с того времени Аксенов, словно влитой, неподвижно стоял у пульта управления, а Олег, склонившись над освещенным штурманским столиком, торопливо делал записи в вахтенном журнале. Все шло хорошо. Олег не забыл отметить, какие усовершенствования внес экипаж в систему автоматического управления судном.

Подумав немного, в конце дописал: “Особых происшествий нет. Экипаж чувствует себя нормально”.

Закрыв журнал, он отправил Аксенова отдыхать в кубрик, пообещав непременно разбудить его в шесть утра, а сам занял его место у пульта управления.

Где-то впереди, чуть левее по курсу, на ночном небе стали появляться фиолетовые просветы. Туман с каждой минутой тяжелел и, оседая густой плотной массой, низко разливался над поверхностью воды, все плотнее прижимаясь к ее еще невидимой глади, все дальше и дальше открывая светлеющий горизонт. Двумя ровными цепочками уходили вдаль красные и белые пирамидки буев. Путь впереди был совершенно свободен.

“Самое время попробовать”, — подумал Олег. Минуту-другую он еще колебался, но желание все сильнее овладевало им.

“Не спеши, делай все обдуманно”, — мысленно приказал он себе, а потом повторил эту фразу вслух и поднес к губам микрофон рации, настроенной на приемники сопровождающих катеров — рацию ближней связи, как называли они ее между собой.

— Товарищ Гарькавый, как самочувствие? — нарочито равнодушным голосом спросил у командира группы катеров.

Подполковник прокашлялся и бодрым голосом четко отрапортовал:

— У нас все нормально. Ночная вахта прошла спокойно. Половина команды отдыхает.

На ведущем катере зачем-то продули микрофон, а затем как-то нерешительно и чуть тише Гарькавый произнес: