Брайан Олдисс - Доклад о вероятности Эй

Он взглянул в окно.

— Славный дождик.

Вид, открывавшийся из окна, точнее из трех застекленных четвертей его, немного портила вода, сбегавшая по стеклам. К толщине стекла добавлялись изгибы извилистых струек дождя, змейкой стекающих по трем окошкам. Из-за узоров, выписываемых водой, бегущей вниз, кривизна поверхности стекла постоянно менялась.

Вид на сад с левой стороны ограничивала высокая кирпичная стена, верх которой был заделан круглыми булыжниками; между ними виднелись чахлые зеленые листочки папоротника. Стена служила оградой собственности мистера Мери и защищала ее с юго-восточной стороны. Эта шедшая прямо на юг граница отделяла сад от усадьбы оптового торговца бананами, а в дальнем конце она примыкала к живой изгороди из кустов бирючины, отделявших сад от другого сада, принадлежавшего неженатому мужчине, о котором было известно то, что он имеет дедушку, который построил маяк то ли на побережье Африки, то ли на берегах Южной Америки. Та точка, в которой встречались кирпичная стена и живая изгородь (южный угол сада), была скрыта группой кустов, росших вокруг небольшого пруда. Эта группа кустов сейчас была не видна из-за воды, бегущей вниз по стеклам окна.

Чуть дальше от расплывчато-каменного гаража видно было место, где кусты касались длинного газона. С другой стороны этого газона тянулась грунтовая дорожка, на которой уже успели появиться лужицы. И кусты бирючины, и грунтовая дорожка доходили до старого кирпичного здания, в прошлом служившего каретным сараем.

Каретный сарай, хотя его очертания дрожали и казались расплывчатыми из-за дождя, пересекавшего маленькое окно гаража, Цэ видел отчетливо. Шесть месяцев назад, когда он впервые остался на чердаке гаража, старое кирпичное строение почти полностью скрывала летняя листва яблонь, слив и груш. Только крыша, покрытая черепицей, видна была тогда. Видна она была и сейчас.

— Он, должно быть, регулярно принимает там душ. Никто не сможет доказать мне, что такая крыша способна противостоять затяжному дождю. Бьюсь об заклад — на него точно капает!

Сквозь пелену дождя виден был и фасад каретного сарая. В верхней части находилось круглое окно. Но на таком расстоянии, при таком освещении казалось невозможно рассмотреть детали. Под окном — две громадные старые двери, заполнявшие собой всю нижнюю часть фасада. Дерево этих дверей потемнело от воды.

— Ему лучше, чем мне.

Голубь с именем Икс вылетел откуда-то из кирпичной кладки каретного сарая, скорее всего, из одной из дыр над круглым окном, сделал круг в воздухе, неуклюже хлопая крыльями — они касались друг друга и над его телом, и под, — и полетел в северном направлении куда-то за особняк. Шел дождь. Струйки воды бежали по окну и мешали смотреть.

Время от времени Домоладосса отрывался от доклада, чтобы набросать приблизительный чертеж местности на листе грубой бумаги, лежавшем на столе рядом с фотографией его жены. Следуя информации, полученной из текста, в данный момент он вносил в карту кое-какие уточнения.

— Это чисто человеческие проблемы, — пробормотал он. Он решился вызваться добровольцем, чтобы стать первым, кто войдет в этот возможный мир. Он пойдет прямо к миссис Мери, конечно, после того как они получат о ней более полную информацию.

II

Дождь поливал крышу гаража. Сделанная из легкого металла, она издавала гулкие звуки под беспрестанными ударами тысяч и тысяч капель дождя. Крыша не протекала. Через равные промежутки по всей длине ее тянулись ряды болтов, закрепленных на своих местах гайками. Эти болты удерживали листы легкого металла, которые, соединившись, составляли кровлю. Большая часть этих болтов, с навинченными на них гайками, позеленела, остальные оставались серыми, то есть нормального цвета. Те, что позеленели, начинали поблескивать. Самые концы их начинали поблескивать. Смотри кто-нибудь на них или не смотри, все равно пришлось бы признать, что поблескивавшие концы медленно набухают.

На этих поблескивавших концах болтов формировались капли воды. Те болты, с навинченными на них гайками, что оставались серыми, не поблескивали. Внутри чердака по всей крыше тянулись шесть рядов болтов, которые начинали поблескивать. Свет из неоткрывавшегося окна передней стены бетонного гаража был пойман группой маленьких дождевых капель, висевших под крышей. Капли как бы ловили тусклые лучи и отражали их в темное пространство. Одна за другой они начали падать на доски пола чердака.

— Похоже, эта мерзость и не собирается заканчиваться. Боже, как я хотел бы... да — все едино!

Капли падали вниз не одновременно. Вода накапливалась на каждом болте с разной скоростью. Некоторые из болтов выглядели совершенно сухими, но только после того, как очередная капля срывалась с конца; однако летело время, и влага накапливалась, и снова свет играл в тонком слое воды. Летело время, и скопившаяся влага превращалась в капельку. На некоторых болтах этот процесс затягивался, и капли росли довольно долго — несколько минут; в конечном счете они вытягивались, удлиняясь к полу, частично удлиняя торчащие концы болтов, и срывались вниз в своем жадном стремлении достигнуть пола.

Несмотря на шум, производимый дождем, барабанившим по легкой металлической кровле, Цэ мог расслышать, как капли, срывавшиеся с болтов, ударяли по полу.

Скорость, с которой вода накапливалась на позеленевших концах, можно было определить, глядя на пол. Под «медленными» болтами чаще всего виднелись просто темные пятна, оставленные водой, вытянувшиеся по направлению волокон дерева. Под «быстрыми» болтами собрались уже маленькие лужицы. У этих маленьких лужиц были очень неровные и неопрятные края, потому что каждая следующая капелька, падавшая в такую лужицу, создавала миниатюрную приливную волну. Постепенно таких лужиц становилось больше, большинство из них совсем маленькие, не более двух сантиметров в самом широком месте, и постепенно менялся звук, издаваемый каплями при падении на пол. Глухие, тяжелые удары сменили живые, легкие всплески.

Двигаясь на руках и носках ног — колени буквально скользили над полом, — Цэ побежал к другой стене гаража. Так как он придерживался центра чердака, ему было легко избежать попадания рук или ног в лужицы.

Он сел на пол перед квадратным окном, спиной уперевшись в переднюю стену гаража. Поставил ноги так, что колени оказались на уровне плеч, обхватил колени руками сверху и оперся подбородком на руки. Смотрел он прямо перед собой. И насвистывал мелодию, известную под названием «Свистун Руфес».

Вдоль той стороны чердака, что ближе всего подходила к особняку, справа от сидевшего на полу Цэ стояли, вытянувшись в ряд, картонные коробки. В них хранилось имущество Цэ. На стенках коробок сохранились надписи, указывавшие на продукты, когда-то содержавшиеся в них: «Консервированные бобы», «Супы», «Кукурузные хлопья». Таких ящиков было пять. Они стояли на полу в таком месте, что капли, срывавшиеся с болтов, не стучали по ним. Маленькие лужицы, нарождавшиеся за ними, там, где крыша подходила к полу почти вплотную, не задевали коробок своими краями так же, как и те, что образовались перед ними.