Александр Абердин - Во имя прогресса

— Тебе хорошо, Иль, ты Всадник и с детства приучен держать в руках все эти железки, а вот нам теперь достанется.

Иль, лежавший на траве положив голову на обнаженный живот Жанны, лениво поинтересовался:

— Это от кого ещё вам должно достаться, Ганс?

— От капитана Гастингса. — Отозвался шулер — Этот зверь завтра пожалует в нашу пейзанскую общину со своими подручными и они начнут нас колотить палками, учит фехтованию.

Иль злорадно ухмыльнулся и успокоил своих голых друзей, загоравших вместе с ним на траве:

— Ничего они вам не сделают, Ганс. Прежде чем они попытаются начать колотить вас палками, я сам проверю, какие они фехтовальщики и если выяснится, что они в этом деле не ухо, не рыло, то сам вас научу держать в руках шпаги. Судя по всему на этом вашем Селере сейчас это оружие как раз в ходу. — После небольшой паузы он громко сказал — А вообще-то, ребята, я бы вам посоветовал не очень-то полагаться на этих кабинетных стратегов и когда вы спуститесь на поверхность планеты, займитесь тем, что вы лучше всего умеете делать.

Жанна, которая тоже была мошенницей и воровкой, тут же поинтересовалась у него:

— Иль, ты что, предлагаешь мне стричь бобров на Селере? Но меня ведь могут усадить за это в кутузку.

Иль повернул голову и глядя на большие, упругие груди, за которыми он не видел лица этой красотки, сказал:

— Жаннет, деточка, я думаю, что если ты станешь выдавать себя за графиню, а то и какую-нибудь принцессу, от тебя будет горазда больше толка, как от наблюдательницы, чем от прачки. Я не знаю, какого точно рожна нужно нашим боссам, но полагаю, что они обдумывают, как бы действительно ускорить ход истории на Селере и сделать так, чтобы эта планета как можно быстрее вошла в Земной Звёздный Союз. Так что как ты сама должна это понимать, тебе лучше сразу начать пробиваться в высший свет. Поверь, какая-нибудь обольстительная графиня сможет куда лучше продуть уши министру, а то и самому королю. Ну, а будешь ты при этом стричь бобров или нет, это уже твоё личное дело. Всё равно эти гады не дадут тебе увезти награбленное на Землю, за то ты сможешь создать там какой-нибудь благотворительный фонд и помогать, скажем, сиротам или инвалидам войны.

— Алекс Грин, вор-карманник, пробасил:

— Да, это стоящее дело, Жаннет. Тем более, что мы будем работать там всей нашей шайкой и значит сможем делать так, чтобы они стали там воевать поменьше. Меня только бесит, что нам ни в коем случае нельзя никого убивать. Знаешь, Иль, я хотя и матёрый уголовник, но всё-таки вор-карманник и ненавижу всяких громил, садистов и убийц и вот что думаю, уж если такие психопаты есть в наше время, когда вовсю работает служба психологической реабилитации, которая всё никак не может вылечить меня от клептомании, то что же творится у них? Там же наверное кругом одни маньяки шастают. Ну, и как я по твоему смогу пройти мимо какого-нибудь убийцы или насильника?

— Алекс, не смеши меня! — Воскликнул Иль — Ты главное добывай побольше из карманных недр золотишка, а уж найти нескольких толковых киллеров для отстрела уродов тебе не составит особого труда. Главное, что это не превратилось у них из работы в хобби, а ты сам при этом работал как хороший коп и заодно был опытным психологом. Послушай, Алекс, а ты что, в самом деле болен клептоманией?

Стройный блондин с ангельской физиономией и голубыми глазами громко расхохотался и воскликнул:

— Ты что, издеваешься, Иль? Нет, конечно! Просто когда меня ловили в очередной раз на кармане, то в полицейский участок тотчас мчалась одна дамочка-психиатр, которая начинала доказывать копам, что у меня снова был приступ клептомании. В общем я через раз то сидел в тюряге, то парился в дурке, а на самом деле просто люблю работать руками. Если бы я в молодости выучился на ювелира, то и не стал бы карманником, но поскольку был безобразно ленив, то стал карманником-виртуозом, за что меня и прозвали Ювелир. Кстати, Иль, может быть мы соединим усилия, ты будешь учить нас фехтованию и верховой езде, а мы тебя своему ремеслу? Когда ты наставлял нашу милашку Жаннет, я увидел в твоих глазах просто какую-то тоску и страстное желание научиться от нас чему-нибудь толковому.

Иль совершенно серьёзным голосом ответил:

— Ребята, я буду вам за это обязан по гроб жизни. Мне ведь в отличие от вас на этой каторге целых двадцать пять лет чалиться. Я сегодня ночью как послушал рассказы Жаннет о её весёлых похождениях, сразу же просёк, что она, как психолог, на порядок лучше тех кретинов с дипломами, которые пудрят людям мозги. Знаете, я тут сегодня утром стал малость раздумывать над всей той кашей, которую закачали нам в мозги эти прохвосты и у меня мелькнула такая мыслишка, — нам нужно не терять тут времени даром, и научиться тому, что знает каждый из нас. Поэтому я помимо прочего ещё и научу вам кузнечному делу и стрельбе из огнестрельного оружия. Ну, как вам моё предложение.

Дитрих сел на траве и воскликнул:

— Иль, ты сущий дьявол! Я ведь думал о том же самом, но ты знаешь, парень, у нас ведь будут ещё и другие преподаватели и инструкции, и кроме того у директора Сонга на это счёт может иметься своё собственное мнение, а ещё у него есть учебный план, утверждённый управлением.

Иль лениво взмахнул рукой и воскликнул:

— Плевать! Что я скажу, то этот амбал и будет делать вместе со всем его Управлением. У меня против них есть волшебное слово, но вам, ребята, я его говорить раньше времени не стану.

В эту ночь Иль спал уже совсем с другой красоткой, с русоволосой, высокой и статной Анной, которая не смотря на свою неспешность и медовую текучесть была на редкость страстной особой. К утру он окончательно убедил себя в том, что настоящий прогрессор должен быть ещё и аферистом экстра-класса и жуликом на все руки. Поэтому к тому моменту, когда в их деревеньку прилетели инструкторы, он ужу напоминал собой туго натянутый лук с наложенной на тетиву стрелой. В это утро он разбудил всех ни свет, ни заря, вытолкал из уютных постелей на центральную площадь их деревни и запряг в работы. Когда прилетела дюжина инструкторов фехтовального дела, фехтовальный манеж уже почти был готов, а рядом с ним под навесом даже была развёрнута кузница, в которой крутилось у кузнечного пресса двое коренастых роботов. От этой картины глаза у капитана Гастинга сразу же полезли на лоб. Не успел он проморгаться, как услышал зычный, грубый окрик:

— Эй, ты хмырь болотный, быстро иди сюда и возьми себе в помощь ещё троих своих придурков. Я буду проверять, что вы за фехтовальщики такие. Так, что это на вас надето, боекостюмы. Нет, уроды, вы в конец обнаглели! Значит мы должны учиться фехтовальному искусству в своих камзолах, а вы, облачившись в боекостюмы, будете дубасить нас палками. Значит так, снимайте их к чёртовой матери, или я немедленно достаю свой вибромеч и тогда вам всем точно не поздоровится! Вы что, не слышали моего приказа? Быстро раздевайтесь!