Андрэ Нортон - Ночь масок

— Подождите! — крик Ника оглушил его самого. И свет или то, что скрывалось за ним, внезапно остановился. Ник не задумывался о его происхождении. Он уверовал в то, что только те, невидимые за светом, могли выдернуть его из царства бредовых видений. И он торопился к ним, не обращая ни на что другое внимания.

Он полз, хотя временами ему чудилось, что он бежит, совершая гигантские прыжки. Свет, разбившийся на два огненных прищура, терпеливо ждал его приближения. Шатаясь, Ник сделал попытку подняться, и в этот момент на него обрушилась волна ужасного прозрения. Ведь где-то он уже видел подобное! Хищник, огоньками подманивающий жертву… Он выступал сейчас в роли жертвы. Свет был обманом и ни чем иным!.. Ник ощутил незнакомый запах, и в следующий миг на него напали. Живое тяжелое обрушилось на его плечи, выбив из рук бластер. Пульсация в голове заставила Ника вскрикнуть. Барахтаясь на земле, он тщетно боролся с навалившимся на него дисианцем. К его удивлению руки, цепляющиеся за его шею, оказались достаточно слабыми. Придавив его своей тяжестью к земле, противник тем не менее не в состоянии был использовать свое преимущество.

После нескольких отчаянных рывков Нику удалось сбросить его с себя.

Усевшись, он хватал широко раскрытым ртом воздух и не пытался атаковать его снова. Проследив за его перепуганным взглядом, Ник увидел, как широкой шевелящейся массой со скал рифа сползают существа, напоминающие самые жуткие из его видений. Они уже окружили их, и кольцо движущихся тел неуклонно сжималось. Издав вопль, Ник почти бессознательно бросился на ближайшее чудовище. Это было лучше, чем сидеть и ждать надвигающейся смерти. Острые когти впились в его лицо, и болезненный всплеск потушил его сознание крохотным поворотом невидимого выключателя.

…Как долго можно пробыть в состоянии оцепенения? Первое чувство очнувшегося «я» — это чувство растерянности. Единственное, в чем Ник был уверен, это в том, что он жив. Память не торопилась приходить к нему на помощь, и в равной степени можно было предполагать любые, даже самые фантастические вариации его прошлого. Шаг за шагом он покидал царство небытия, смутно понимая, что пробуждение не сулит ничего хорошего. Именно это понимание и подсказывало ему не шевелиться и не торопить события.

Как когда-то на Корваре, через слух и другие нечаянные ощущения он пытался проанализировать сложившуюся ситуацию. К тому факту, что он жив, прибавилась интригующая деталь: воздух, проходивший через его легкие, был чист и сух. Он не вызывал кашля, одышки и сердцебиения. Может быть, благодаря этому прохладному освежающему воздуху, он и пришел в себя…

База!.. Это слово всплыло в его памяти одновременно с искаженным лицом Оркхага. Только на базе он мог бы дышать так свободно и легко. Но если база в руках противника, значит, отныне он пленник.

Ник сделал попытку пошевелиться и не очень удивился, что тело не подчинилось ему. Мысль о плене превратилась в уверенность. Слева от себя он расслышал ритмичное пощелкивание. Это походило на работу какого-то механизма. Несколько минут он вынужден был прислушиваться к этим бессмысленным щелчкам. Он по-прежнему был слеп и недвижим. Что же с ним произошло?

Он помнил риф, до которого он добрался, свет, выманивший его наружу и оказавшийся взглядом дисианца. А дальше появились чудовища. Он кинулся на них и… Вероятно, нынешние обитатели базы оказались свидетелями этой схватки и вовремя вмешались в нее, чтобы не допустить гибели Ника. Им нужен был Вэнди, но добраться до мальчика мог им помочь он — Ник Колгерн.

Он попытался облизать сухие губы, но не смог сделать и этой малости.

Паралич был полным. Послышались голоса и шаги, приближающиеся в его сторону. Двое подошли к нему и остановились возле. Тишина становилась для Ника невмоготу.

— Потрясающе! — голос говорившего был с едва уловимым акцентом. — Конечно, такого мы не могли предвидеть.

— Все невозможно предвидеть, Командир. Совершенство — одно из недостижимых состояний. В данном случае можно сказать одно: результаты, которые мы получили из найденной записи, отнюдь неплохи. Ты ведь видел ее. Увы, было ошибкой ограничить круг общения мальчика. Он выдумал себе друга, и вот этот друг перед нами.

— Да, это и есть тот самый мифический Хакон.

В последней фразе прозвучала недвусмысленная угроза.

— Не торопись. Не надо забывать, что это наша единственная ниточка к мальчику. Пока нам известно лишь то, что он вывел отсюда Вэнди незадолго до нашего появления.

— Но вы нашли его наверху одного!

— Мы нашли его, когда он по всей видимости возвращался на базу.

— И что из этого?

— Он спрятал нашего юного подопечного. Это несомненно! И теперь пришел сюда для переговоров. Эти синелицые подонки Оркхага прекрасно сознают, что на руках у них крупный козырь.

— И мы будем торговаться с этим отребьем?

— Командир. Мы можем оказаться в безвыходном положении. Эта планета исследована весьма скверно. Мы имели один след, но и тот оборвался. Слишком уж отвратительный здесь климат. Если воспользоваться машинами, мы, конечно же, рано или поздно найдем мальчика, но не забывайте, что он заблокирован. Сомневаюсь, что у них достаточно пищи. Он может умереть, не дождавшись нас.

— Значит, ты предлагаешь пойти с ними на сделку?

— Нам нужно сохранить мальчика, Командир. Это наша главная задача.

— А потом?

— Потом мы твердо будем придерживаться буквы закона. Что касается этого юноши, то, скорее всего, он лишь одна из подставных фигур, орудие в руках подобных Оркхагу.

— Подумать только! — в голосе говорившего послышалась ярость. — Торговаться с ворьем!.. Но, вероятно, ты прав. Мы переговорим с ним прямо сейчас?

— Разумеется.

Стягивающие его тело путы пропали. Ник открыл глаза и увидел стоящих перед ним людей. Одного из них он тут же определил в офицеры космофлота.

На нем была черная накидка, и грудь украшала двойная бриллиантовая звезда командующего эскадрой. Второй человек был так же черноволос, как сын лорда, на его загорелом лице читалось нескрываемое презрение. Обряжен он был ярче, чем патрульный офицер. Расшитый узорами темно-красный плащ, сверкающие остроносые сапоги. Несмотря на красноречивый взгляд смуглолицего и его дрожащие губы, Ник отчего-то ощутил страх не перед ним, а перед невозмутимым офицером. От военного веяло холодом и силой.

Человек в пестром плаще заговорил первым:

— Где мальчик?

Вопрос прозвучал как выстрел. Ник облизал сухие губы и неуверенно поднялся. Отчасти он успел успокоиться. Все развивалось так, как и предвидел Лидс. Вэнди превратился в разменную монету, на которую они должны были выкупить собственную жизнь.