Светлана Ягупова - Феникс

Он поставил напротив зеркальной стены кресла, они уселись и часа два беседовали, рассматривая свои новые отражения.

- Теперь я вижу, как можно испортить или улучшить себя, - сделал вывод Радов в конце разговора. - Но неужели внутри я такой серый?

- Просто вы не освоились в новом костюме и он подавил вас, - успокоил Лер.

- Да, но вы смотритесь в моем великолепно.

- Потому что был готов к метаморфозе.

- Лер, ведь это гениальное изобретение. История человечества изобилует примерами того, как внешность правила судьбами не только отдельных личностей, но и государств. Не могу понять, как мне удалось испортить вашу наружность? Ведь вы довольно приятный человек, а я превратил вас в жалкое существо, и это при том, что не изменилась ни одна черта лица, ни одна линия фигуры. Зато какого красавца вы сделали из меня - и биодизайнер не нужен.

- Неужели собрались воспользоваться услугами этих мастеров пластилиновой лепки?

- Да. Мне еще в детстве, признаюсь, не хотелось иметь такие толстые губы - девчонки обзывали губошлепом.

- Что за чепуха. У нас по такому незначительному поводу никому и в голову не придет обращаться к биодизайнерам. К нам идут лишь в том случае, если какая-нибудь травма уродует человека. То есть мы стремимся сохранить природную уникальность. В свое время на Айгоре увлеклись погоней за эфемерным идеалом красоты, И что из этого получилось? Нынче у айгорийцев всего три типа женских и два мужских лиц и фигур. Планета близнецов. Какое счастье, что мы избежали этого. Соблазн был велик, однако мы сделали упор на внутреннее развитие, а это в свою очередь сказалось и на внешности. Ведь вы не встретили на Эсперейе ни одного урода, так ведь?

- Да, эсперейцы - красивый народ, даже когда бреют головы, как вы. Кстати, зачем вы это делаете?

- Нравится. Да и удобно. При желании могу отрастить шевелюру не менее густую, чем у вас.

- Кажется, догадался, зачем вы придумали это превращение. - Радов похлопал себя по груди, бокам, провел рукой по голому черепу. - Жить долго, почти бесконечно и видеть каждое утро в зеркале одну и ту же физиономию какая скука!

Лер рассмеялся:

- Вы правы, но не совсем. Я мечтаю подарить эсперейцам возможность как бы выходить из себя на простор личности другого. Но расстаться со своим обликом навсегда вряд ли кому придет в голову.

- Особенно репликантам - мы ведь мечтаем о встрече...

Повторял ли еще с кем-нибудь Лер подобный опыт, Радов не знал. Похоже, что нет, иначе уже были бы видны плоды его выдумки. Вот и сейчас Лер, конечно, вспомнил о том дне.

Кивнув ему, Радов взял Лию под руку, и они пошли к терролифту.

- Люблю гостить у реплицированных, - призналась Лия, оглядывая его жилье. - У вас шкафы с настоящими книгами, а это так необычно. У Таха Олина живет реплицированная собака - черный пудель, и дети со всего города приходят посмотреть на нее. Когда я наблюдаю жизнь репликантов, вижу, что их прошлое не менее удивительно, чем настоящее. Пусть оно было наполнено страданиями, но в нем можно найти и много прекрасного. Однако люди вашего времени часто не умели ценить того, что предлагала жизнь.

- Да, у большинства из нас не был задействован тот орган, который вы называете сенсовитом, - орган чувства жизни. К сожалению, чаще всего он начинал работать лишь в отдельных случаях, в основном, - у стариков, на пороге смерти. Да и наслаждаться было некогда - нужны были действия. Если бы не они, век репликации вряд ли наступил бы. Религиозные обещания потустороннего мира сбивали человека с толку, не открывали ему великой истины, что творец будущего - он, а не абстрактный высший разум.

Лия села за инкрустированный столик, провела ногтем по глянцево-блестящему боку керамической вазы с расписной птицей. То, о чем сейчас говорил Радов, Лия знала еще со школьных лет. Ей хотелось иного откровения. Надеяться на это было слишком, но все- таки она ждала.

- До сих пор не могу понять, - сказал Радов, - как удалось соединить мой реплиген с энергоматрицей?

- В это и не надо глубоко зарываться. Мой учитель говорит: глубокие знания - это хорошо, но из сверхглубокой скважины может хлынуть фонтан нефти.

- По-моему, для того и бурили, а не ради самих скважин.

- Это сказано в духе образности вашей эпохи. Сейчас же речь о том, что вы еще не прошли все ступени...

- Короче, не дорос до ваших знаний?

- В какой-то мере.

- И на том спасибо.

- Не обижайтесь, всему свой срок.

- А если на следующем КО мне захочется навсегда уснуть?

- Исключено. У вас слишком высокий биопотенциал: сужу по вашим зрачкам, они всегда чуть шире нормы. Уверяю, вы еще не скоро иссякнете, поэтому успеете узнать и совершить все, что вас интересует и на что способны. Кстати, вы не договорили о двух типах людей в годы Великого Напряжения.

- Так вот, гнуснейшему захватчику противостоял человек духовный, который верил: разум преодолеет сгустившиеся над планетой сумерки. Ложась спать, он тоже не знал, увидит ли утро. Тем не менее, мысли его были о завтрашнем дне. Вы, живущие на Эсперейе, - потомки этого человека, ибо это он, а не захватчик, добился мира на Земле.

- А правда, что даже некоторые ученые того времени думали, будто зло неискоренимо, что оно - один из двигателей жизни?

- Да. Я уже не говорю о так называемых сатанистах, исповедниках зла. Но и те, кто не принадлежал к ним, порой были убеждены, что зло - вторая ипостась человека, без которой он не может развиваться, идти вперед. Считали, что, искоренив зло, человек помрет от скуки. Удивительно было познакомиться с моралью вашего общества, в котором нет главного зла - насилия одного человека над другим.

- Как видите, нам скучать некогда. К тому же зло существует и здесь.

- У нас это называли бы по-иному. Вот ведь как изменились критерии. Восхищает меня и отсутствие суда.

- А мне странно, может ли быть что-нибудь иное, кроме суда собственной совести. Но вы даже не осознаете, как вам повезло. Ведь вы - свидетель первых контактов!

Радов кивнул и вдруг четко увидел ту минуту, когда сидел дома в кабинете, а из соседней комнаты раздался возглас жены: "Скорее, сюда!" Вылетел из кабинета, впопыхах опрокинул табурет в коридоре и застал жену у телевизора. Оказалось, что передачи по всем программам были внезапно прерваны, на экране светилось лицо человека в космическом скафандре. Ничего необычного, разве что одна деталь: человек двигал губами, но его речь странным образом звучала не в телевизоре, а как бы в голове Радова. Пришелец говорил странные слова о том, что сейчас, в эту историческую для человечества минуту Первого Контакта, люди видят самих себя в будущем.

- Это что, вернулись из полета или фантастика? - вырвалось у него.