Гавриил Одинокий - Место под солнцем (СИ)

Время казалось остановилось. Вся схватка вряд ли продолжалась более трех минут, но казалось, что прошел не один час. Друзья огляделись. Константин взглянул на перепачканное кровью и мозгами лезвие глефы и не смог сдержать подкативший приступ тошноты. Он перегнулся через борт возка и его вывернуло прямо рядом с трупом убитого им грабителя. Борис, посмотрев на расколотый череп, тоже взбледнул лицом, но сдержался. Обойдя бричку, он наклонился к оглушенному им бандиту и с удивлением увидел, что тот не дышит. Под ним расплылась большая лужа крови, уже почти впитавшаяся в сухую землю.

— Бляха–муха, — ругнулся Гальперин выпрямляясь, — я же ему бедренную артерию порвал.

— А что с тем, — Николаев выпрямился на сидении, вытер рот и махнул рукой в сторону шустрика лежащего у копыт лошади.

Борис подошел к незадачливому ворюге и налетчику. Тот лежал на боку в полусознании и тихонько хрипел. На губах у него лопались розовые пузыри.

— Не жилец, скорее всего, — констатировал он и позвал друга, — иди сюда, помоги мне.

Вдвоем они приподняли бандита и усадили к колесу брички. Борис достал нож и разрезал на нем одежду. На груди у того было три раны — длинный кровоточащий разрез под левым соском и два небольших, с советский гривенник, отверстия справа от грудины. Кровь из них не текла, но по краям пузырилась кровавая пена.

— Это ерунда, — показал Борис на разрез, — по ребру скользнуло. А вот это — хреново. Легкое пробито у него, пневмоторакс. У нас бы его вытащили, а здесь он помрет.

Борис разорвал рубаху раненного, свернул в два плотных тампона и приложил к ранам. Указав Константину держать тампоны прижатыми к ране, он остатками рубахи перевязал разрез, а затем, сняв с разбойника пояс, плотно притянул тампоны к груди. Потом достал бутылку с водой и заставил раненного выпить несколько глотков. Глаза у того прояснились. Он с ужасом посмотрел на склонившегося над ним Бориса, держащего в руке нож, и попытался отползти назад. Колесо брички помешало ему сделать это.

— Костя, — обратился Борис к другу, — давай попытаемся выяснить, что им надо было. Чего вдруг они на нас наехали?

Разбойничек оказался довольно хлипок духом, и угроза помереть без покаяния, озвученная друзьями, развязала ему язык. В течение следующего получаса друзья узнали, что их собеседник являлся наводчиком банды, которая грабила паломников уже более двух лет. Живым никого не отпускали и за это время их жертвами стали более тридцати человек. Трупы сбрасывали в море. Награбленное и лошадей сбывали через родственников главаря в Перпиньяне. Главарь забирал себе львиную долю, а им доставалось с каждого дела всего по несколько су на нос. Он сам в основном ошивался в странноприимных домах при монастырях и высматривал паломников побогаче. А потом на них устраивали засаду. За Константином с Борисом он тоже следил и когда стало ясно, что они собираются покинуть городок, сообщил своим соратникам. Он видел, что в монастырь они пришли без оружия, и потому банда совершенно не ожидала оказанного отпора. Наконец Костя спросил его, где у них база. Тот сначала не понял, а когда Николаев начал объяснять, что его интересует, бандитский наводчик вдруг захрипел, закашлялся и изо рта у него хлынул поток крови. Глаза у него закатились, и он упал на бок.

— Все, кончился, — сказал Борис, пощупав у того пульс на шее.

— Черт, черт, черт… — Константин опять побледнел и сглотнул вновь подступившую к горлу тошноту, — и на хрен нам это надо было?

— Все лучше, чем если бы они нас прирезали, — Гальперин выглядел не на много лучше. Отходняк тряс его так, что слышен был стук зубов. Стараясь не наступить в лужу крови, он обошел бричку и вытащил затычку из бочонка с вином. Налив до краев стаканчик от термоса, он протянул его другу.

— На, выпей. Нам с тобой это сейчас никак не помешает.

Константин сделал пару больших глотков, но поперхнулся и, закашлявшись, пролил вино себе на грудь.

— Осторожно, красное вино плохо отстирывается, — каким–то отстраненным тоном сказал Борис, — а стирального порошка мы здесь не найдем.

— Ну и черт с ним, — Константин допил вино и вернул стаканчик Борису, — нам в первую очередь кровь отстирать надо. Вон ты весь рукав извозил. И на штанах тоже…

Борис налил себе стаканчик вина и выпил его залпом. Затем они по очереди выпили еще по стаканчику. То ли вино подействовало, то ли организм сам справился, но их отпустило. Бледность с лица ушла и руки перестали трястись.

— Надо с ними что–то делать, — кивнул Борис на мертвые тела, — и лошадка наша нервничает.

Кобылу, видимо, беспокоил запах крови. Она всхрапывала, переступала ногами и пыталась сдвинуть тележку с места, но лежащий под колесом труп грабителя не давал ей это сделать. Кроме того, на кровь начали слетаться мухи.

— Блин, — покачал головой Николаев, — четырех человек ухайдакали только так.

— Ага, а пятый сбежал, — заметил Борис, — как бы он кого–то не привел. Надо нам здесь прибраться и уматывать.

— А с трупами что? Похороним?

— Не успеем, — покачал головой Гальперин, — с нашим инструментарием мы два дня могилу копать будем. Поступим с ними так, как они со своими жертвами — в море сбросим.

Он подошел к телу главаря и, вытащив из его спины рансор, потащил труп к бричке за ворот рубахи. Кровь на жаре свернулась быстро, только из расколотого черепа Костиного противника продолжала сочиться красноватая жидкость. Борис замотал тому голову в его собственную рубаху. Трупы обыскали и погрузили на тележку, предварительно застелив ее придорожной травой.

В результате разбойного нападения друзья разбогатели на один ливр и одиннадцать су серебром и медью. Большая часть денег оказалась в тряпичном кошеле, висящем на шее у главаря. Кроме того, они унаследовали оружие грабителей, а также пару неплохих кожаных поясов и перевязь. Зато теперь им пришлось идти пешком, ведя лошадь под уздцы, так как та продолжала нервничать, да и места в бричке не осталось.

Пройдя пару километров, свернули с дороги на юг и еще через полчаса достигли берега моря. Спустить трупы с крутого берега на узкую полоску песчаного пляжа заняло еще около часа.

Друзья столкнули тела бандитов в воду и побросали туда же их дубины. Отойдя чуть в сторону, они разделись до трусов и стали отстирывать одежду.

— Они что, так и будут тут у берега телепаться? — кивнул Николаев на трупы, переворачиваемые мелкой волной на песчаной отмели, — Может стоило им камней за пазуху насовать?

— Вот именно с камнями они бы тут и остались, а так не волнуйся, — Гальперин выжал свою рубаху и встряхнул ее, — здесь конечно не океан, но Атлантика недалеко и скоро прилив начнется, а ночью их отливом в море утянет. Там и потонут. А за пару дней их крабы объедят так, что и следов не останется.