Дин Кунц - Звездная кровь

Следующим оказался крепкий, пожалуй, даже чересчур грузный коротышка, баюкавший в руке бокал джина с тоником, словно маленького ребенка. Тимоти нырнул в его сознание и огляделся по сторонам...

И вновь визуальная метафора оказалась связана с домом, хотя дом этого человека куда меньше походил на дворец, при помощи которого Тимоти представил сознание Иона Маргеля. Это были полупрогнившие, полуистлевшие готические развалины, в которых каждая тень и каждый шорох были, казалось, чреваты ужасом и несчастьем. В этом мозгу, по сравнению с другими, в которых уже довелось побывать Тимоти, оказалось на удивление мало мыслей, а те, что имелись, носили какой-то нереальный, параноидальный характер. Это был мозг человека, ежедневно и ежечасно ведущего войну со всем остальным миром. Когда Тимоти начал оглядываться в поисках сведений о синтезе ПБТ, готические развалины огласились душераздирающими воплями, испускаемыми человеком, явно находящимся на грани безумия.

Примерно так же выглядел визуальный ландшафт и третьего из собеседников. Хотя ему и не в такой мере грозила шизофрения, как его товарищу по Братству, на первую же осторожную попытку выяснить источник синтеза наркотика он отреагировал вспышкой дикого ужаса. Это был уже четвертый, кого Тимоти подвергнул своеобразному “допросу” на эту тему, и каждого из них приводили в ужас даже дальние подходы к проблеме. Каждый из них отчаянно и вполне успешно боролся за то, чтобы утопить эти знания в глубинах памяти, в подсознании.

"Черт побери, — невольно выругался Тимоти, — что же все-таки кроется в загадке синтеза мощного галлюциногена?"

Он уже собрался было проникнуть в сознание Ричарду Боггсу или его жене, как вдруг ему пришла в голову мысль опробовать на седовласом джентльмене еще один способ, о котором он не подумал во время первого “допроса”. Тимоти вернулся в старинную библиотеку и прошелся вдоль книжных полок, представлявших собой визуальную метафору сознания этого человека. И почти сразу же нашел то, что искал: кнопку, вмонтированную в торец одного из стеллажей. Он нажал на кнопку, стеллаж отодвинулся, и за ним открылось потайное помещение значительно меньших размеров.

Эта часть метафоры оказалось этажеркой, на пыльных и обшарпанных полках которой стояло не больше пятидесяти томов. Книги, собранные здесь, трактовали тему сексуальных извращений, садомазохистских и суицидальных фантазий. Таким было подсознание седовласого джентльмена. Но среди этой грязной литературы стоял том, посвященный ПБТ. Тимоти потянулся за ним, открыл его и перелистал несколько пожелтевших от времени страниц. Теперь у него не было сомнений в том, что лаборатория, в которой синтезируется ПБТ, находится в подвале данного дома. Но и эта информация оказалась скудной, прерывистой и чуть ли не истерической по своему тону.

Разрушив визуальную метафору и возвратившись в реальность, Тимоти вдохнул запах свежевскопанной земли, доносившийся с соседнего поля, позволил ночному ветру омыть свое обливающееся потом тело и успокоить нервы.

Следующим шагом должно было стать временное устранение всех, кто находится в доме, с тем чтобы беспрепятственно проникнуть в лабораторию, расположенную на подземном этаже. Тимоти посмотрел на стойку бара, за которой еще недавно смешивал напитки Ричард Боггс. Для начала он решил вырубить хозяина дома и его жену, потому что они находились ближе всего к выходу из комнаты. За стойкой сейчас стояла Тельма Боггс, готовя какую-то чудовищную смесь не то из пяти, не то из шести различных спиртных напитков — однако ее муж куда-то пропал.

И в тот же миг Тимоти услышал чей-то судорожный вздох. Тимоти развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть Боггса в проеме полуоткрытой двери, всего в паре шагов от того места, где находился он сам.

В руках у Боггса было ружье.

Дробь двадцать второго калибра взорвалась в груди у Тимоти и прошила его насквозь, забрызгав кровью белоснежную стену деревенского дома...

Глава 12

На краткий миг Тимоти показалось, будто его затягивает в глубокий омут, где царит кромешная тьма, и он безропотно и беспомощно падает в бездну, а свет у него над головой становится все слабее и слабее. Тьма окружала его со всех сторон. Растопырив несуществующие пальцы, он пытался ухватиться за что-нибудь, чтобы остановить падение. Затем его чувства превозмогли болевой шок, а его вооруженное психотехникой сознание вынырнуло на верхний уровень, где оно должно было оставаться с того самого момента, как он телепортировался на зловещую ферму.

И все же на протяжении нескольких секунд он испытывал странное облегчение при мысли о том, что ему вот-вот предстоит умереть. Более того — он приветствовал смерть как желанный исход! Смерть уничтожила бы будущее, в котором ему предстояло превратиться в бесконечно одинокое сверхсущество в мире неандертальцев. А одиночества он страшился сильнее всего на свете, страшился его всю жизнь. Но сейчас Тимоти приказал себе не думать о том, с какой легкостью он только что чуть было не капитулировал. В конце концов, и смерть означает одиночество, полное и окончательное, так что ему все равно не имело смысла уклоняться от собственного предназначения.

И хотя он превратился в нечто вроде сверхчеловека, смерть угрожала ему ничуть не в меньшей степени, чем любому другому. Если бы Боггс выстрелил ему не в грудь, а в голову, в которой помещается его обладающий столькими удивительными дарованиями мозг...

Телепатическим пальцем он надавил на соответствующий затылочный нерв Ричарда Боггса и увидел, как хозяин дома скорчился и повалился на крыльцо, ударившись подбородком о ступеньку.

Еще одна пуля, разбив стекло, вылетела из окна и пролетела в нескольких дюймах от лица Тимоти. Это выстрелил один из находившихся в гостиной гангстеров. И хотя пуля прошла мимо, мелкие осколки стекла, словно сотня ядовитых жал, впились в тело Тимоти. Он почувствовал жгучую боль и едва не лишился чувств. Ему становилось все труднее отпихивать цепкие пальцы подсознания, заманивавшие его в беспамятство.

Он распространил свои сверхчувственные способности на гостиную дома, обрушил свой дар и на хозяйку, и на гостей, мгновенно заставив всех четверых потерять сознание. Они сползли на пол и погрузились в безмятежный сон. Стычка закончилась так же стремительно, как и разгорелась, и на ферме снова наступил покой деревенского вечера.

Тимоти нырнул в мозг лоботомированного боевика, стоявшего на посту у черного хода в дом. С тех пор как Тимоти в последний раз проявил к нему интерес, часовой не отошел и на три фута с того места, на котором находился, но сейчас, когда прогремели выстрелы, он подумывал о том, не пойти ли проверить, что происходит. На всякий случай Тимоти выключил его сознание, и он мягко повалился лицом в сырую траву. Во сне и без того пустое сознание зомби превратилось едва ли не в абсолютный вакуум.