Виктор Зайцев - Прикамская попытка - 3

Мало кто знает, но в конце восемнадцатого века все колонии и торговые точки британской Ост-Индской кампании в Юго-Восточной Азии, Китае, включая захваченные княжества в Индии, считались формально владениями Ост-Индской кампании, а не Британской короны. Сами англичане таким способом уходили от военных конфликтов с другими европейскими колонизаторами, той же Франции, Голландии, Испании. На жалобы дипломатов о нападениях и вытеснении войсками Ост-Индской кампании французских, голландских и прочих торговцев из лакомых колоний, англичане с чистой совестью отвечали, что это частное дело, корона тут не причём. Как говорится, "только бизнес, ничего личного". Правда, французы и голландцы отвечали тем же.

В результате по всей Америке и Азии два с лишним века шли беспрерывные войны англичан с французами, испанцев с англичанами, французов с голландцами и так далее. Но, официальных войн сами государства друг другу не объявляли, за редкими исключениями. Дипломаты продолжали улыбаться друг другу, монархи заключали союзы, вели дружескую переписку, а за пределами Европы их подданные азартно резали друг друга, делили захваченные колонии. По различным оценкам, на пике расцвета, личные войска Ост-Индской британской кампании составляли до сорока тысяч солдат и десятки военных кораблей.

При всём этом монархи поддерживали своих торговцев, пока те не жалели налоговых отчислений и неприкрытых взяток властям с полученных в процессе ограбления колоний сверхдоходов. Однако, в дела самих Ост-Индских кампаний официальные власти не вмешивались. Кто и как там руководит, монархов не волновало, лишь бы не прекращался поток прибыли с Востока. Да и окрепшие торговцы не зря вводили в пайщики кампании нужных людей, получая таким образом, возможность влиять на политику государства в нужном направлении. Мы с Иваном, в принципе знали всё это, но не придавали значения. А, острый ум Романова, едва столкнувшегося с подобным порядком вещей, предложил организовать нечто подобное. Он понимал, что позиции наши пока слабые. Однако, не сомневался в возможностях достичь положения РДК внутри России, аналогичного Ост-Индской кампании внутри Британии. Говорят, даже войны там объявлялись только после консультации с правлением кампании, принесёт ли какая война прибыль?

Своими неожиданными предложениями выйти из-под крыла империи в самостоятельное плаванье Романов меня удивил, а Палыча просто выбил из седла. Мы не ожидали от провинциального купца такого размаха и смелости. Хотя, по здравому размышлению, он просто озвучил наши внутренние желания. Более того, Евграф сумел нас убедить в осуществимости этого плана, и росте доходности в геометрической прогрессии. При одном условии, чтобы Петербург, как минимум не вмешивался, как максимум, дал официальное разрешение.

Мы связались с Никитой по радио, после недели ожидания нужного состояния атмосферы, он задумался и попросил пару дней на раздумье. Но, вскоре и он согласился нам помочь, благо, в этом невольно помогут сами англофилы, коих у престола довольно много. Ибо в предложениях императрице (читай - Потёмкину), мы будем не только ссылаться на несомненную пользу России, но и на опыт передовых "просвещённых" монархий. Сам Никита оценивал шансы получить, как минимум разрешение на захват территорий под флагом РДК, весьма высокими. Тем более, поверили в это дело мы, зная умения нашего друга и его напор, когда дело действительно важное и стоящее. А это предложение того стоило. Никита не преминул напомнить, что продвижению подобной идеи весьма помогут несколько судов, гружёных дарами Востока, и подарок императрице, не хуже прошлого.

Заручившись поддержкой друга, мы принялись двигаться к исполнению нашего плана. Не упуская, конечно, текущих дел, которые начинали радовать. К северу от Владивостока насчитывалось уже двадцать восемь вогульских селений, вытянувшихся на сотню вёрст в тайге. Обрабатывать землю охотники не особо стремились, довольствуясь посадками картошки, спасавшей от голода. Остальное обеспечивала охота, зверя в Уссурийской тайге пока хватало, а продавали меха вогулы нам не за бесценок, как раньше, потому и вырученные деньги позволяли жить безбедно.

Русские крестьяне за пару лет распахали столько земли, что уже этой осенью собирались полностью накормить горожан своими продуктами. Естественно, я не сомневался в этом, поскольку половина городских жителей выращивала картошку и свои овощи на огородах, покупая исключительно зерно. Даже рыба и мясо были свои, за редким исключением. Переселенцы быстро привыкали к рыбному изобилию и в путину останавливали работу все заводы Владивостока, кроме консервного. Туда на время путины нанимали дополнительных рабочих, чтобы работали в три смены. Нынче к осени консервный завод закончил заказанную партию в десять тысяч бансов с крабами. Можно отправлять корабль в Петербург, лишний миллион серебром нам не помешает. Если не реализуем бансы в столице, Лушников распродаст остатки в провинции. Попробовать царскую пищу за сто рублей захотят многие, берут же провинциальные помещики французское шампанское, по тридцать и семьдесят рублей за бутылку?

Порадовали меня наши "маньчжурские добровольцы", они привезли из Кореи несколько тонн меди, свинца и олова, больше того, рассказали, что недалеко от нашей границы, на самом севере королевства, есть выходы медной руды. Они в горах, далеко от побережья и практически не разрабатываются. Парни нарисовали схему со всеми близлежащими селениями, и на две недели пришлось выехать в тот район. Действительно, место очень удобное, от железной дороги Владивосток-озеро Ханка-Быстровск всего семьдесят километров. Да и само месторождение богатое, будем разрабатывать, пока у власти наши друзья. Часть рельсов пришлось от Нингуты отобрать, направив их на прокладку дороги к медному руднику. Мастера обещали первую медь дать через пару месяцев, к зиме будем со своей медью, ещё одна гора с плеч долой. А у восставших корейцев появится лишний быстрый канал доставки товаров и оружия. Под это дело, что дорогу строим за свой счёт, что рабочих нанимаем местных корейцев, да ещё построим плавильный заводик на территории повстанцев, добыча меди вышла бесплатная. В общем, Корея начинала оправдывать наши хлопоты, учитывая, что мы закупали полуфабрикаты и ресурсы, а продавали дорогостоящие изделия в виде оружия, боеприпасов и железных инструментов.

С удачей вернулись корабли из Аннама, хотя все попытки продать оружие северному княжеству Чинь закончились безрезультатно. Зато бунтовщики, братья Нгуен*, вышедшие со своими войсками к побережью, моментально оценили преимущества нашего оружия. И, не моргнув глазом, закупили полтысячи ружей с патронами по сто рублей за одну "Лушу". Больше у наших парней оружия не было, но старший, из братьев, Нгуен Хэ, пообещал закупить следующим летом сразу пять тысяч ружей с патронами. Расплачивался щедрый покупатель золотом и серебром, когда узнал о нашем желании приобрести свинец и олово, велел подарить пару тонн того и другого.