Харлан Эллисон - На полдник не останется ничего

Я долго разглядывал их, пытаясь применить свои поверхностные представления о физико-химических процессах в ботанике к тому, что произошло. Ясно, по крайней мере, одно: я подвергся немыслимой, фантастической мутации.

Мутации, абсолютно невозможной исходя из человеческих представлений о жизни и ее законах. То, что могло при соответствующих условиях, через многие поколения специального отбора - иметь результатом постепенную мутацию, произошло со мной почти мгновенно. И я попытался это осмыслить.

Даже на молекулярном уровне структура неразрывно связана с функцией. Для примера я взял структуру белков. Наверное, я интуитивно чувствовал, что, двигаясь именно в этом направлении, смогу найти хоть какое-то объяснение своему уродству.

Наконец я снял шлем и снова наклонился к Флюхам.

Я втягивал в себя их кислород - и вскоре почувствовал необычайную легкость в голове. Так я и вдыхал один цветок за другим, пока до меня не дошло. Мой мешок наполнялся. Тут-то все и встало на свои места. Аромат полночи. Нет, не просто запах! Я втягивал из Флюхов бактерии, поражавшие стабилизирующие ферменты моей дыхательной системы. Быть может, вирусы - или даже риккетсии, - которые (за неимением лучшего термина) "расслабляли" мои белки, перестраивая их так, чтобы я мог наилучшим образом воспользоваться Флюхами.

Дело тут оказалось вот в чем. Для того чтобы всасывать кислород, как я это делал раньше, мне вряд ли были бы полезны более объемные легкие или более крупная грудная клетка. А вот баллоноподобный орган, способный хранить кислород под давлением... тут получалось нечто совсем иное. Когда я вдыхал из этих растений кислород, он постепенно переходил из гемоглобина крови в накопительный мешок - и через некоторое время у меня уже появлялся его запас.

А потом какой-то сравнительно короткий период я вообще мог обходиться без воздуха - подобно тому, как верблюд гораздо дольше обходится без воды. Разумеется, время от времени мне приходилось бы дышать, восполняя то, что я использовал в промежутке. В самом крайнем случае я мог бы довольно долго двигаться не дыша, но затем пришлось бы снова интенсивно вдыхать, чтобы полностью восстановиться.

Не обладая достаточными познаниями в биохимии, механизм этого процесса на нуклеопротеиновом уровне я уяснить себе не мог. Всем своим знаниям я был обязан лишь гипнокурсам, которые прошел много лет назад на занятиях в Деймосском университете. Кое-что я знал - но не настолько глубоко, чтобы иметь возможность анализировать. Будь у меня время и соответствующая справочная литература, я наверняка разгадал бы эту загадку. Ибо в отличие от земных ученых, для которых почти мгновенная мутация была всего лишь фантастической гипотезой, мне просто приходилось в нее верить. Еще бы! Это произошло со мной! И для того чтобы убедиться в возможности такой мутации, мне достаточно было всего лишь дотронуться до своего собственного раздувшегося лица. Да, в отличие от земных ученых, у меня было широкое поле деятельности.

В это самое мгновение я вдруг осознал, что уже несколько минут стою прямо. Мое лицо было на приличном расстоянии от Флюхов. И при этом я свободно дышал!

Да, у меня было широкое поле деятельности! Я мог работать в той области, о которой земные ученые даже не помышляли. Я жил в той самой кошмарной фантазии, которая, с их точки зрения, абсолютно невозможна...

Все это было шесть месяцев тому назад. Теперь уже далеко за полночь и, судя по тому, как Флюхи гибнут, до прихода солнца они уже просто исчезнут. Мне станет нечем дышать. И на полдник не останется ничего.

Совсем стемнело. Звезды были слишком далеки, чтобы заботиться об Аде и его обитателях. Конечно. Я должен был сразу догадаться. В кромешной тьме двенадцатимесячной ночи Флюхи гибли. Нет, они не превращались в серый пепел, как те, что я сорвал. Они просто уходили в землю. Все мельчали и мельчали - как на кинопленке, пущенной в обратную сторону, - пока наконец совсем не исчезли.

Скрылись они куда-то или просто вымерли - понятия не имею- Почва там такая, что почти ничего не раскопаешь. Все, что мне удалось отколоть, куски уходящих вглубь шлакоподобных образований. А в них - ничего, кроме небольших отверстий, куда втянулись цветы.

Голова снова заболела, а мешок опустошался все быстрее. Я старался дышать неглубоко, но от любого усилия дыхание все равно учащалось. Тогда я решил вернуться к кабине.

За последние три "дня" я прошел много миль по планете, питаясь захваченными с собой припасами. Пробовал наблюдать за цветущей колонией Флюхов. Не только ради того, чтобы пополнить пустеющий мешок кислородом. Нет, я пытался построить хоть какие-то догадки по поводу их странного метаболизма. Запасы кислорода в кабине стремительно уменьшались - видно, что-то повредилось при приземлении. Или, быть может, те же самые частицы, что послужили причиной взрыва реактора, вызвали невидимое повреждение кислородного резервуара. Этого я не знал.

Но я твердо знал, что должен научиться пользоваться тем, что давал мне Ад. Или умереть.

Решение было совсем не простое. Я очень хотел умереть.

Я как раз стоял на открытом месте - подогреваемый капюшон аэрокостюма нелепо обтягивал голову и мешок, когда где-то очень далеко показалось мерцание. Какое-то время огонек горел ровно, а потом снова замерцал, явно приближаясь к моей планете.

Долгих раздумий не требовалось - это корабль. Сложно было поверить, но каким-то непостижимым для меня образом Бог послал корабль, чтобы забрать меня отсюда. Я бросился бежать к спасательной капсуле - к тому, что осталось от моего корабля.

По дороге я споткнулся и упал. Долго выкарабкивался на четвереньках, пока не обрел равновесие. И снова побежал. К тому времени, как я добрался до капсулы, мешок был почти пуст, а голова раскалывалась от боли. Забравшись внутрь, я захлопнул дверцу шлюза и прислонился к ней в изнеможении, глубоко-глубоко втягивая в себя воздух.

Наконец, собравшись с силами, я плюхнулся в кресло и повернулся к радиопередатчику. Голова болела по-прежнему. Я совсем забыл, сколь драгоценной может оказаться связь. Затерянный здесь, далеко на Краю, я даже и не думал, что меня могут найти. Хотя на самом-то деле этот визит не был таким уж невероятным - не настолько далеко меня занесло от торговых путей. Да, далековато - но ведь любое стечение обстоятельств могло послать мне корабль. И обстоятельства сошлись.

И корабль прилетел.

И вот он здесь.

Щелкнув по кнопке сигнала маяка, я разослал его во все стороны - и слушал его пиканье в своей капсуле. Я знал, что сигнал ловится на кружащем над планетой корабле. Все. Все в порядке. Устало положив руки на колени, я медленно повернулся в кресле - только затем, чтобы поймать свое отражение на полированной стенке рециркулятора- И увидел свой чудовищный мешок нелепый и отвратительный, заросший недельной щетиной. Увидел свой рот мерзкую щель. Нет, вряд ли я все еще был человеком.