Сергей Казменко - Музейная редкость

Значит, такую штуковину надо было изобрести, которую его же фабрика производить сможет.

И вспомнил тут Федя про одну редкость музейную. Видел ее когда-то. Кругляш такой, ну точь-в-точь как шайба, только без дырки посредине, и на обеих сторонах что-то такое выбито. Картинки какие-то и буквы. Никто не знал, зачем эта штуковина нужна была, но в музее ее хранили. Вот и надумал Федя наштамповать таких кругляшей побольше да и пустить их в оборот.

А тут как раз и утро наступило.

И было это утро последним утром старого мира.

Наштамповал Федя в тот же день несколько мешков кругляшей да и стал их ночами по городу разбрасывать. Чтобы, значит, ни для кого они в диковинку не оказались. Многие их тогда просто так подбирали - любопытно все-таки, что там такое под ногами блестит. Некоторые даже полные карманы набрать сумели. Как будто предчувствовали что. А потом, представьте, все само-собой получилось. И я так думаю, что не без причины. Наверняка за всем, что произошло, стоит угаданная Федей общественная потребность. Мы же с вами, как-никак, материалисты, понимаем, что к чему и всегда постфактум можем объяснить глубинные причины происшедших событий.

В общем, стали абсолютийцы использовать кругляши как удобное средство для обмена. Тот же Жора, к примеру, быстро наменял столько, что пришлось ему новый карман для кругляшей пришивать. Зато больше кастрюлю с собой не таскал - ходил себе по городу да кругляшами позвякивал. Как-то очень быстро и цены на все установились, и даже что-то вроде зарплаты появилось. Никто, конечно, не отменял распределение по потребностям. Только почему-то почти все потребности быстро превратились в неразумные, и жить без кругляшей стало ну совершенно невозможно.

Короче, года не прошло, как кругляши проникли ну буквально во все сферы жизни на Абсолюте. Их даже стали из бумаги делать. И не круглыми, конечно, а прямоугольными. Умник какой-то догадался, что так удобнее будет. Но называли эти бумажки по-прежнему кругляшами.

Федю нашего перемена такая врасплох не застала. Он себе кругляшей достаточно запас. Только вот, как бы это помягче сказать... Ну переменился, что ли, наш Федя. Коварной штукой кругляши эти оказались. С ними ведь осторожно надо было обращаться, а на Абсолюте весь прежний опыт позабыть успели. И те, у кого почему-либо много кругляшей оказалось, стали, знаете, прямо-таки свысока относиться к остальным. И Федя, представьте, тоже. Он даже с Жорой дружить перестал, потому что кругляшей у Жоры было гораздо меньше. Оказалось, чтобы кругляши добывать, тоже способности нужны. А со способностями у Жоры, сами знаете, негусто... Ну да не о нем речь - за Федю как-то стыдно. На что он свои способности загубил: стал, представьте, кругляши в оборот пускать и извлекать из этого нетрудовые доходы. И если бы он один так делал... В общем, очень и очень скоро возникло на Абсолюте и неравенство, и нищета, и безработица, и самая настоящая эксплуатация. Короче, все те гримасы старого мира, который мы уже выбросили на свалку истории.

И, конечно, появились у них мыслители, которые говорили, что мир этот несправедлив. Не знаю, как вы, а я с ними полностью согласен.

Только вот чего я боюсь.

А вдруг они снова решат распределять все по потребностям? Ну даже не все для начала, ну хотя бы часть. И снова окажется, что Федя будет работать, а Жора жрать. И снова в утешение тем, кто не может не работать, придумают, что кругляши - это фу, гадость. В новых "Трудах и речах" об этом напишут.

Вдруг все это повторится?