Михаил Башкиров - Глоток в пустыне

4

Вернувшись в отдел экспертизы, Александр сдал провинившиеся бластеры, заказал мундир оператора и новую кобуру. Потом долго расхаживал по коридору, и когда из лифта выскакивал очередной ошалелый эксперт, Александр поворачивался к нему боком, демонстрируя тяжелый, солидный «глюк». Но вот из лифта вышел заместитель Генерального диспетчера, и Александру пришлось скрыться в соседнем лифте и спуститься в город.

Только бы не заметил «глюк»… Сразу капнет Генеральному… А тот влепит, и правильно сделает… Нашел время хвастаться… Еще неизвестно, с каким результатом вернешься из Первой линии…

Александр зашагал по тротуару в сторону парка. Навстречу попадалось много прохожих, но никто даже не покосился на новоиспеченного обладателя бластера.

Сбылась мечта детства… Разве найдется хоть один мальчишка, не грезивший пальнуть из «глюка»? Может, заглянуть в тир?.. До встречи со свидетелем еще уйма времени… Заодно и тренера порасспросить насчет разведчиков…

Не доходя до центральной парковой аллеи, свернул к бетонному бункеру, обсаженному алыми тюльпанами. У ребристой бронированной двери достал из кобуры бластер и приложил торец рукоятки к узкой кодовой пластине над автоматическим замком. Дверь дрогнула, отползла в сторону.

Не убирая бластер в кобуру, Александр миновал длинный звуконепроницаемый коридор. Внутренняя бронированная дверь начала открываться, когда он был еще посередине.

Боевая площадка была тускло освещена одним светильником, торчащим из серой, в темных потеках, стены.

Александр остановился перед барьером.

— Куда сегодня все разведчики подевались? — Тренер вышел из полумрака с дистанционным пультом подмышкой. — Вчера кишмя кишели…

— Говорят, их срочно отозвали в Первую линию.

— С чего вдруг «линейка» соскучилась по отпускникам? Неужто война с «мертвяками»?

— Вы что, не слышали про уничтожение картин в музеях?

— Плевать мне на музеи и картины. Боюсь, что без разведчиков прикроют мое хозяйство. Тебе какую категорию сложности?

— Понимаете, я совсем недавно окончил курсы операторов, — Александр спрятал бластер в кобуру. — Получил направление, а «глюком» владею слабовато…

— На курсах больше на теорию давят. А стажеры редко в мой тир заходят. Стесняются ветеранов. Не понимают, как важно учиться у асов. Покажи-ка инструмент.

— Всучили рухлядь после какого-то пенсионера.

— Бывает… Но из своего опыта говорю, для стажера обкатанный «глюк», если с ним обращаться толково, — просто клад. Ого — с полным боевым… Значит, начнем в малом режиме — по лягушкам.

— Этот тренажер давно же списали за ненадобностью!

— На курсах мудрят, да и Базы не отстают. Все обновляют, модернизируют, сложности накручивают, боятся, как бы разведчики не заскучали. Видишь ли, кое-кому лягушки показались негигиеничными. Зато какой они давали элементарный навык в стрельбе!

— А как же здесь не ликвидировали?

— Они у меня на пульте значатся под другим индексом. Хватит болтовни. Моя школа проста: реакция, реакция и еще раз реакция. Курок не рви, доверяй пальцу и не очень увлекайся прицелом. Лучше навскидку, в движении. Итак, начинаем тринадцать ядовитых лягушек, и ни одной меньше!

Свет погас. Александр коснулся рукоятки бластера. Заградительный барьер с треском ушел вниз — пол вздрогнул. Впереди затлели гнилые пни и заклубился вонючий, промозглый туман. Розовые отсветы то появлялись, то исчезали.

Александр вытащил бластер и держал его у бедра. Палец на спусковом крючке занемел.

Чавкнула трясина, и первая гигантская лягушка, поблескивая слизью, взгромоздилась на пень и, сверкнув изумрудными глазами-фарами, приготовилась к атаке.

Александр выстрелил. Пень окутался серым паром, а лягушка, взмыв в туман, шлепнулась Александру на голову, как промокшая шляпа. Холодные лапы забарабанили по шее и спине. Александр, скидывая лягушку, вскрикнул от омерзения, и тут же на корявом пне появилась другая. Она была гораздо жирнее предыдущей. На этот раз Александр не промахнулся.

Третья лягушка тоже испарилась еще на пне, но вот четвертая ударилась, словно тугой мяч, ему в грудь, обдав лицо липкой грязью. Отплевываясь, Александр остервенело разделался с остальными гадами, уничтожив попутно и пни.

— Для начала неплохо, освсем неплохо, — тренер зажег свет. — Повторим, или сразу горячий душ?

— Спасибо. Представляю, если бы они были настоящими… Надо же, какие омерзительные создания! Правильно, что тренажер отменили.

— Из тебя стрелок получится отменный. Лягушки — индикатор точный.

— Будет возможность, загляну к вам вечером.

— Ну иди ополоснись. Хватани кофе для бодрости. А лягушек по желанию заменим на крабов. Не возражаешь?

5

— Значит, на мои вопросы вы категорически отказываетесь отвечать? Александр положил альбом старых репродукций обратно на полку.

— Я бы со всей откровенностью, если бы не ваша страшная штуковина у пояса, — свидетель поправил альбом. — Вы же из геростратов.

— Но один-то вопрос можно?

— Смотря какой.

— Скажите, штурман случайно уничтожил именно «Мадонну»?

— Конечно, не случайно. Я его заставил!

— Что вы говорите?

— Понимаете… Здесь трудно объяснить по-настоящему. Вот если бы в самом музее, на примере живого шедевра…

— Давайте напрямик. Вам просто хочется внеочередной раз побывать в музее.

— А кто бы отказался? Меня всегда удивляло, почему разведчики так редко пользуются льготами. На их месте я бы не вылезал из музеев. Вот вы когда последний раз имели честь?..

— Вернусь из Первой линии — отведу душу.

— Сколько картин испепелите на радостях? Впрочем, думаю, вам это не грозит. Если бы я не помог разведчику отыскать оптимальную точку, он бы не выстрелил.

— Какую еще точку?

— Я обещал ответить только на один вопрос.

— Хитрите? Будь по-вашему. Заключим договор. Я устраиваю вам посещение музея после закрытия, а вы удовлетворяете мое любопытство.

— Согласен. Авансом скажу, что, по-моему, разведчик испугался Мадонны. Да-да, это явно была защитная реакция.

— А точка?

— В музее вы поймете, что такое оптимальная точка. В общем, я заставил разведчика взглянуть на «Мадонну» по-настоящему, открытыми глазами… Повторяю, без меня он бы не выстрелил.

— Но в предыдущих случаях разведчики действовали без подсказки знатоков, а все равно выбирали мировые шедевры.

— Но тут все легко объяснимо. Во-первых, чем гениальнее полотно, тем сильнее оно действует даже на непосвященного человека. А во-вторых, любой посетитель, бездумно передвигаясь за гидом и поглядывая на картины, может найти совершенно случайно единственную точку и остолбенеть. Возьмите рассчитайте вероятность такого события у разведчиков. Три выстрела…