Владимир Покровский - Планета, где все можно

- Нет, не слышал, - признался Анатоль Максимович сыну. - И что? Что дальше-то будет?

- А дальше, - сказал Тим, - ты такую таблеточку принимаешь, как только злобу в себе почувствуешь. Даже для верности две возьми. Ты их глотаешь и мы мирно продолжаем нашу с тобой беседу. И тебе хорошо, и мне.

- Ну-ка? - сказал Анатоль Максимович. - Дай-ка попробовать.

Он уже совсем забыл о том, что в нынешнем своем состоянии должен злиться. В глазах, сквозь пьяную бычью тупость, просверкнул интерес. Ребенку показали игрушку, подумал Тим злобно, потому что он тоже опьянел и потому что он был сын своего отца.

Анатоль Максимович подержал таблетки на громадной красной ладони, слизнул их и задумчиво проглотил.

- Не горько, - сказал он и запил стаканом вина.

Снова потянулся мирный, такой любимый Тимом, треп.

Через полчаса они подрались, потому что Тим уж слишком назойливо приставал к отцу с одним и тем же идиотским вопросом: "Ну, как? Что чувствуешь?".

Они подрались и Тим ушел, безобразно ругаясь. А отец его еще долго бродил по темной квартире, заросшей волокнами грязи. Он непрерывно что-то шептал себе под нос, и жестикулировал, и утыкался лбом в холодное стекло, за которым тянулись однообразные серые постройки жилого квартала.

Потом, ближе к утру, он позвонил Тиму, а тот чертыхался спросонья и слышно было, как шипит его стерва.

И разговор дурацкий вышел какой-то, нескладный. Анатоль Максимович так и не понял, зачем звонил. У него жутко болела голова и во всем теле чувствовалась непроходящая мерзость. Он просто позвонил и все. Потому что снял трубку. А Тим расчувствовался.

- Я чего звоню, - придумал наконец Анатоль Максимович. - Ты третьего придешь? День рождения все-таки.

- Конечно, пап, - сказал Тим и подумал, что раньше после драки они по неделе не разговаривали.

Он лег в постель к своей стерве и стерва прижалась к нему доверчиво, и моментально уснула, и неудобно было лежать, и минут через пять он сказал, выпрастывая из-под нее руку:

- Сдай назад. Спокойной ночи.

- Идиот, - пробормотала она, не раскрывая глаз. - Какая ночь? Утро!

- Боб! - сказал Тим Бобу Исаковичу, когда они встретились на задах Аккумуляторной Батареи для ежедневного дружеского времяпрепровождения. - Ты не знаешь, где вегикел хороший достать?

- А чего его доставать? - невпопад хохоча, ответил ему Боб Исакович. Ты его сделай. Вон же мастерские у нас, и инструмент всякий, и материалу навалом. Если у кого золотые руки, за день смастерить можно.

При словах "золотые руки" он захохотал особенно неприятным хохотом.

- Я чувствую, - обиженно сказал Тим, - что ты давно по морде не получал. И очень об том тоскуешь. Я так чувствую, Боб.

- Нет, - возразил ему Боб Исакович. - Ты ошибаешься, Тим. Я по морде получал только позавчера. Причем от тебя. Мне не кажется, что это было давно.

И добавил, чтобы переменить тему на менее неприятную:

- А зачем тебе вегикел, Тим?

- Понимаешь, третьего у отца день рождения. Мне ему подарок хочется подарить. И я вот что придумал. Он все время вспоминает то время, когда был дальним пердуном. Он тоскует, понимаешь? Ностальгия у него.

- Что ж не понять? Ностальгия, она...

- У него только одна мечта - полеты. Они ему все эти годы по ночам снятся. Это такая заразная штука, что не дай бог.

Чего Боб Исакович не мог понять совершенно, так это того, что кому-то и в самом деле могут нравиться космические вояжи. Опыт перелетов у него был исключительно небольшой, но исключительно неприятный.

- Полеты снятся, надо же! - сказал он Тиму. - А другие кошмары ему не снятся? Ведь от полетов блюют, ты разве не знаешь? Когда невесомость и особенно когда переход. Там только и делают, что блюют, а больше ни на что времени не остается. То еще удовольствие. И вообще, чего я никогда не слышал, так это чтобы блевание заразным было.

- Ты смеешься моим словам, Боб, потому что морда у тебя все-таки чешется, - миролюбиво заметил Тим. - Я ведь не про такие вегикелы говорю, на каких у нас к девкам на соседнюю станцию скачут, я про настоящие, для дальних полетов. Чтобы к звездам другим и всякое такое.

- Тоже мне звездонавт-звездопроходец нашелся, - начал было Боб Исакович, но вовремя остановился, заметив, что у Тима взгляд стал нехорош.

- А хочешь, новый анекдот расскажу? - предложил он Тиму взамен своих чисто дружеских издевательств.

- Я анекдотов не люблю с детства, - ответил ему на это предложение Тим. - Но из вежливости выслушать соглашусь. Может быть, это хотя бы на время избавит от мучающих меня проблем.

- Ну так слушай. Встречаются два комконовца и заспорили, кто умнее. Один говорит: "Я умнее". Другой отвечает: "А я дурак". А первый вздыхает и говорит: "Ты выиграл". А?

- И вот так вся наша жизнь, - мрачно подрезюмировал Тим, по инерции подражая одному их общему знакомому, Просперу Маурисовичу, который каждый анекдот Тима этими именно словами каждый раз завершал. - Но это не поможет решить мне мою проблему. Мне хотя бы совет от тебя получить, Боб.

- Вегикел, говоришь, достать? Это подумать надо. Чтоб, значит, совет настоящий дать.

Совет-то у него был, но с подначкой, а подначивать Тима еще раз Бобу Исаковичу к тому времени расхотелось. У него так и чесался язык сказать, что на ближайших к Поселку парсеках дальние вегикелы имеются только у Комкона, и можно было превосходную шутку отчебучить, даже интересный анекдот рассказать, - нет, правда, так и чесался язык. Но Боб Исакович решил промолчать. Он слишком хорошо знал характер своего буйного друга.

- Так что ты думаешь, Боб? - настойчиво переспросил Тим. - Что ты думаешь насчет того, где мне такой вегикел отцу в подарок достать?

- Я думаю, - совершенно серьезно ответил ему Боб Исакович, - что дальний вегикел для подарка отцу тебе не достать нигде. И космодром не достать. И даже еще одну Аккумуляторную Станцию, пропади она пропадом. Такие подарки президенты друг другу делают. Или короли. А папочка твой - ты извини, конечно, но он совсем не король. Даже близко до короля не дотягивает.

Тим внимательно посмотрел Бобу Исаковичу в глаза, задумчиво пожевал нижнюю губу, не чокаясь сделал пару глотков "Забористого" и только тогда подвел итог разговору.

- Вот здесь ты ошибаешься, Боб, - сказал он Бобу Исаковичу. - Папке моему подойдет только королевский подарок.

И приготовился выслушивать возражения.

Первым делом Тим пошел по официальным каналам.

По ним он пришел к Просперу Маурисовичу Кандалыку, Эксклюзивному Представителю Комкона-95 В Аккумуляторной Станции И Ее Окрестностях.

Тим ему сказал:

- Проспер!