Евгений Бенилов - Камень

Он подчинился. Прохладные пальцы пробежались от висков к глазам и обратно, приятно щекоча кожу. Норина грудь касалась затылка Виктора, тот ощущал исходившее от нее тепло.

- Все еще болит?

- Пожалуй, нет... - он прислушался к себе еще раз. - Как это у вас получилось?

- Не знаю, - Нора уселась на свое место. - Вернее, не могу объяснить.

Виктор отпил глоток чая - горячего, крепкого, с сильным ароматом жасмина.

- Откуда вы научились фокусам?

- От моих родителей... они работали в цирке.

- А как оказались владелицей магазина?

- "Шкатулка" принадлежала моему деду, я с ним жила после того, как мать и отец погибли в автокатастрофе. А сам дед умер три года назад.

- Мне очень жаль...

- Это все дела давно минувших дней, - Нора улыбнулась.

Блуждающий взгляд Малыша проскользил по лицу девушки, и улыбка эхом отразилась на выпачканной в варенье рожице.

- А откуда у вас медицинское образование? - спросил Виктор и тут же спохватился. - Если вы не против, что я задаю все эти вопросы...

- Ради Бога, - Нора махнула рукой. - В молодости за моей мамой ухаживал один богатый человек. Но она вышла замуж за моего отца... ну, и дядя Августин остался холостяком. А когда родилась я, он очень привязался ко мне: дарил дорогие игрушки, книжки... Потом он умер, и вдруг выяснилось, что в его завещании мне отписана большая сумма денег - при условии, что я выучусь на доктора. Вот мне и пришлось... Но врачом я не стала, потому что... в общем, не захотела. А где работаете вы?

- В исследовательском отделе большой химической корпорации.

Малыш отодвинул пустую банку, вытер губы тыльной стороной ладони и с блаженным видом откинулся на стуле.

- А что это такое? - чумазый палец указывал на банку с розовой маслянистой жидкостью, стоявшую на одном из шкафов, под самым потолком.

- Там внутри... - Нора замялась, - ...Камень.

- А что он делает?... - в голосе Малыша появилась хорошо знакомая Виктору следовательская интонация. - А зачем он в банке?... А почему в масле?...

Нора залезла на стул и достала банку: это был цилиндрический сосуд из толстого стекла, закрытый герметической пробкой. На дне лежал средних размеров камень, видимо, вулканического происхождения: темно-серый и пористый, как пемза. Малыш потянул руку, но Нора отвела ее в сторону.

- Обещай, что ты никогда-никогда не будешь трогать эту банку.

- Почему? - удивился Малыш.

- Потому что Камень - очень-очень ядовитый.

Воцарилась тишина.

- Камни не бывают ядовитыми, - Малыш неуверенно посмотрел на Виктора.

Тот утвердительно кивнул.

Несколько секунд Нора молчала, а потом, подавшись вперед, окинула собеседников заговорщическим взглядом.

- Слушайте! - сказала она.

Легенда о Камне Когда-то очень давно, за сто лет до возникновения человека, на тропическом острове посреди океана жила колония колибри. Они были многоцветны и красивы, а самой красивой из них по праву считалась молодая колибри по имени Люцц. В год своего совершеннолетия она выиграла конкурс красоты колибри-дебютанток, получив право выбрать себе мужа (такой был на острове обычай). Ее избранником оказался колибри по имени Ферр - не только писаный красавец, но и отчаянный храбрец: среди его подвигов числилась победа над Королем Ос. Люцц и Ферр свили гнездо на южной оконечности острова - там, где теплый океанский ветер впервые касался золотистых пляжей и разлапистых пальм. Длинными тропическими днями супруги собирали цветочный нектар, а после захода солнца возвращались в гнездо и жили духовной жизнью:

пели, беседовали о возвышенном или принимали гостей.

Два года прожили они в любви и согласии. Люцц по-прежнему считалась красивейшей, а Ферр - храбрейшим из всех колибри. Однако счастливы они не были, ибо никак не могли завести птенцов. Они перепробовали все лекарства - безрезультатно, они показались всем врачам, но те даже не смогли определить, кто из супругов бесплоден. Наконец все медицинские возможности были исчерпаны... внешне Люцц и Ферр смирились со своей судьбой, однако в глубине душ никак не могли понять: почему, за какие прегрешения Бог наказал именно их.

Как-то раз, пролетая над одним из дальних пляжей, Люцц заметила на песке блестящий предмет. Она спустилась ниже: предмет оказался небольшим шариком, отсвечивавшим всеми цветами радуги (то была крупная жемчужина, вынесенная на берег морскими волнами). Завороженная красотой шарика, Люцц сплела из травинок кошелку, погрузила туда находку и, отдыхая каждые сто ярдов, перенесла в гнездо. А когда наступили сумерки, и Ферр вернулся домой, Люцц шутливо прощебетала: "Смотри, любимый! Я, наконец, снесла яйцо!" - "О, как я рад! - вскричал Ферр. - Как бесконечно счастлив!..." Он бросился обнимать возлюбленную супругу, а потом спел такую песню, что все живое в радиусе мили замолчало, обратившись в слух. И чем дольше он пел, тем труднее было Люцц сознаться в розыгрыше... Ферр угомонился лишь заполночь; он уснул, обняв жемчужину крыльями, чтобы греть ее теплом своего тела.

Когда Ферр проснулся на следующее утро, то мог говорить лишь о своем наследнике (он был уверен, что будущий птенец - мальчик), и опять у Люцц не хватило духа открыть правду... Наконец ее муж улетел на сбор пропитания, а ей пришлось остаться в гнезде, высиживать совершенно в том не нуждавшуюся жемчужину. В течение дня Ферр трижды приносил ей в клюве нектар, сопровождая трапезы лекциями "О правильном питании для птички на яйцах".

Прошли две недели (нормальный срок инкубации яиц колибри), а на пятнадцатый день Ферр вызвал врача - обследовав яйцо, тот пришел к выводу, что "данный предмет является объектом неживым, а потому яйцом быть не может". Когда до Ферра дошел смысл сказанного, он обратился к Люцц за разъяснениями... та начала мяться... потом расплакалась... наконец, сбивчиво рассказала о своей неудачной шутке... Через пять минут Ферр пулей вылетел из гнезда, поклявшись ни за что не прощать свою некогда возлюбленную, а теперь ненавистную супругу.

Оставшись одна, Люцц прожила лишь пять дней, не принимая пищи и воды, ни разу не покинув гнезда и не проронив ни звука. На утро шестого дня она просто не проснулась. Некоторое время ее труп лежал, высыхая на солнце...

пока не стал таким легким, что порыв ветра сдул его вниз.

И лишь только невесомое тело колибри коснулось земли, как со злополучной жемчужиной начала происходить странная метаморфоза: она стала увеличиваться в размерах и становиться тяжелей, а ее перламутровая поверхность потемнела и покрылась пенной накипью. Через несколько минут жемчужина превратилась в серый пористый камень - раскалившись сам собой, тот прожег гнездо и упал на землю...

О том, что произошло с Камнем с тех пор, не известно ничего достоверного. Похожий талисман упомянут в пиратских рассказах, есть сходные мотивы в легендах инков. Детали этих историй противоречивы; разные источники сходятся лишь в том, что Камень крайне ядовит и приносит мгновенную смерть всякому, к нему прикоснувшемуся. А потому хранить его следует в герметичном сосуде, в специальной жидкости, настоянной на розовых лепестках.