Уильям Тенн - Берни по прозвищу Фауст (Фауст)

Он кивнул.

- Мне нужна расписка. Напишите.

Я написал расписку. Все снова-здорово. Аптекарь заверил расписку, сунул печать в ящик и отвернулся. Эксар отсчитал шесть двадцаток и одну пятерку из здоровенной пачки банкнотов, которые хрустели, как накрахмаленные. Сунув пачку в карман брюк; он вновь направился к выходу.

- Может быть, еще кофе? - спросил я его. - Или хотите супу?

Он озадаченно поглядел на меня и даже вроде бы передернулся.

- С какой стати? Вы что-нибудь еще хотите продать?

Я пожал плечами.

- А вы покупаете? Скажите, что именно, и мы обстряпаем это дельце.

Время шло, но я не жалел. Я сделал сто сорок долларов за пятнадцать минут. Точнее, немного меньше - ведь я уплатил аптекарю и еще за кофе и суп. Впрочем, это необходимые издержки, так положено. Я не жалел.

Может, теперь подождать, что у них дальше по сценарию. Они спросят, что я держал в уме, продавая Эксару все это. Я объясню, и на меня посыпятся призы: и холодильники, и ювелирные изделия лучшей фирмы, и...

Пока я витал в облаках, Эксар сказал что-то. Что-то совсем непонятное. Я попросил повторить.

- Пролив Эресунн, - повторил он. - Между Данией и Швецией. Я плачу за него триста восемьдесят долларов.

Я ничего не слыхал о таком проливе. Я поджал губы и на секунду задумался. Кругленькая сумма - триста восемьдесят долларов. За какой-то идиотский пролив. Я попытался схитрить.

- Четыре сотни - и по рукам.

Он сильно закашлялся и в этот момент выглядел совсем больным.

- В чем дело? - выдавил он из себя между приступами кашля. - Разве триста восемьдесят долларов - плохая цена? Это маленький пролив, один из самых маленьких. Всего-то две с половиной мили. А знаете его максимальную глубину?

- Уж никак не мельче других, - с умным видом сказал я.

- Двенадцать футов, - закричал Эксар. - Всего двенадцать футов! Где вы получите больше за такой пролив?

- Спокойней, - сказал я, похлопывая его по грязному плечу. - Давайте ни вашим, ни нашим. Вы говорите - триста восемьдесят, я прошу четыре сотни. Как насчет трехсот девяноста?

На самом деле мне было все равно: десять долларов больше или меньше. Но мне было интересно, что будет дальше.

Он успокоился.

- Триста девяносто долларов за пролив Эресунн, - пробормотал он, боясь, что я натягиваю ему нос. - Но мне нужно только море; я не прошу в придачу чего-нибудь еще.

- Вот что я вам скажу, - я поднял руки. - Дайте мне триста девяносто, и я отдаю вам побережье бесплатно. Идет?

Он задумался. Он засопел. Он вытер нос рукой.

- Хорошо, - сказал он наконец. - Идет. Пролив Эресунн за триста девяносто долларов.

Бац! Шлепнулась печать аптекаря. Дело пошло на лад. Эксар дал мне шесть пятидесятидолларовых купюр, четыре двадцатки и десятку - все из той же пачки новеньких банкнот, которую он держал в кармане брюк.

Я подумал о пятидесятидолларовых банкнотах, которые остались в пачке, и почувствовал, что у меня текут слюнки.

- О'кей, - сказал я. - Что дальше?

- Вы все еще продаете?

- По сходной цене, разумеется. Что вы хотите?

- Очень многое, - вздохнул он. - Но стоит ли сейчас этим заниматься? Вот я о чем думаю.

- Конечно, стоит, раз есть такая возможность. Позже - кто знает? меня может не быть рядом, найдутся другие люди, которые взвинтят цены, что угодно может случиться. - Я сделал паузу, но он продолжал хмуриться и кашлять. - Как насчет Австралии? - предложил я. - Может быть, вы купите Австралию долларов, скажем, за пятьсот? Или Антарктиду? Антарктиду я уступаю по дешевке.

Он явно заинтересовался.

- Антарктиду? Сколько вы за нее просите? Нет, больше покупать в розницу я не буду. Здесь кусочек, там кусочек. Получается слишком дорого.

- Вы, милый, покупаете по бросовым ценам. Оптом обычно дороже.

- А если я куплю оптом? Сколько за все?

- Простите, не совсем понял, - я покачал головой. - Что оптом?

Он сгорал от нетерпения.

- Все. Весь мир. Землю.

- Ого, - сказал я. - Это много.

- Я устал покупать по частям. Назначайте оптовую Вену - я покупаю все сразу.

Я мотнул головой - не утвердительно, не отрицательно, ни да, ни нет. В руки шли деньги, и большие, Но, пожалуй, вот тут-то я должен был рассмеяться ему в лицо и уйти. Однако я даже не улыбнулся.

- Конечно, вы можете узнать эту цену. Но что это значит? Я хочу спросить, что вы, собственно, собираетесь покупать?

- Землю, - сказал он, придвинувшись так близко, что я ощутил его дыхание. - Я хочу купить Землю. Целиком и полностью.

- Только хорошо заплатите. Продам все на корню.

- Я за ценой не постою. Ведь это настоящая сделка. Плачу две тысячи долларов. Я получаю Землю - всю планету - с правами на полезные ископаемые и клады. Идет?

- Вы получаете чертовски много.

- Я знаю, что много, - согласился он. - Но я и плачу много.

- За то, что просите, - не много. Дайте мне подумать.

Это была большая сделка, большой приз. Я не знал, сколько денег ему дали на телевидении, но был уверен, что две тысячи долларов - только начало. Но как назначить разумную цену за мир и не промахнуться?

Я не должен выглядеть на телевидении мелкой сошкой. Надо угадать высшую цену, названную Эксару режиссером.

- Вам действительно нужно все? - спросил я, поворачиваясь к нему. Земля и Луна?

Он выставил вперед свою грязную пятерню.

- Только права на Луну. Остальное можете оставить себе.

- Все равно это слишком много. За такую кучу недвижимости вам придется выложить больше двух тысяч.

Эксар поморщился и дернулся всем телом.

- Насколько... насколько больше?

- Ладно, давайте без дураков. Дело крупное! Мы ведь не толкуем больше о мостах, или реках, или морях. Вы покупаете целый мир и часть другого в придачу. Придется раскошелиться. Готовьте деньги.

- Сколько? - казалось, его тело так и ходит ходуном под грязным костюмом. Люди оборачивались на нас. - Сколько? - прошептал он.

- Пятьдесят тысяч. И это еще чертовски дешево. Сами понимаете.

Эксар весь обмяк. Его страшные глаза, казалось, запали еще глубже.

- Вы сумасшедший, - пробормотал он упавшим голосом. - Вы не в своем уме.

Он повернулся к двери с таким измученным видом, что мне стало ясно я хватил через край. Он даже не обернулся.

Я сильно потянул за полу его пиджака.

- Эксар, послушайте, - быстро проговорил я, а он тем временем вырывался. - Я понимаю, что заломил слишком много. На вы можете дать больше двух тысяч. Я хочу знать самую высокую вашу цену. Иначе какого черта я трачу на вас время? И кто еще станет возиться с вами?

Он остановился. Потом поднял голову и закивал. А когда мы пошли бок о бок, я отпустил пиджак. Все началось сначала!

- Ладно. Вы уступаете мне, а я - вам. Поднимем немного цену. Ваше последнее слово! Сколько вы можете дать?