Владимир Венгловский - Хоккей с мечом (сборник)

– Ладно, будь по-вашему! – рыкнул Фаринсмурр. – Заткните уши, мне нужно сообщить Горуху об изменениях.

Когда отголоски драконьего свиста растаяли в воздухе, предусмотрительный гном сложил в кошель пробковые затычки. Дождавшись, пока к людям вернется слух, он как бы невзначай обронил:

– Гм… Коллеги, ставки-то делать будем?

– Ну, вы, бородатые, совсем стыд потеряли! – искренне удивился Фар. – Вам волю дай – из поединка платный балаган устроите!

– Нет, Дори, ставок не будет, – поддержал друга Готфрид. – Давайте начинать!

Дракон-Спутник встрепенулся, глубоко вдохнул и выпустил в небо алый огненный факел. Горух, перестав притворяться зарослями боярышника, покраснел и возвестил о готовности к бою тем же способом. На другом конце поля точки оруженосцев Людвига замельтешили подле белого силуэта его скакуна. Рыцаря усадили в седло, и до зрителей донеслась нехитрая мелодия боевого рога.

– Кто начнет? – пригубив вина, спросил Готфрид.

– Только после тебя, дружище, – галантно рубанул воздух лапой Фар.

– Хорошо. Начало – стандартное, если никто не против, – обвел взглядом присутствующих менестрель из Остбурга.

Возражавших не было. Отбросив бурдюк с крепленым банкарским, Готфрид кивнул замершим во внимании писарям и набрал побольше воздуха в легкие.

– Три дня и три ночи шла битва с громаднейшим змием. Уже почернели доспехи от гари и щит раскололся, но Людвиг фон Линденстрофф барсом отчаянным бился…

– И Горух, что прозван был Гневным, уж ранен был трижды, и кровь его черная с неба, что дождь, лилась наземь. Но крылья дракона всё так же меняли день с ночью, едва приближался к светилу сильнейший из змиев, – подхватил Фар, заглушая скрип перьев и удары молоточка о сталь зубила.

…По изумрудной траве поля близ Вирнау белоснежный конь мчал Людвига фон Линденстроффа навстречу подвигу. В полированных шпангрелях рыцаря, торчащих из-под расшитого гербами котт-д-арма, отражались предзакатные облака. На фоне багрового неба пикирующий дракон казался падающей звездой…

– Ну! – хором выдохнули Готфрид и Фар, прежде чем осела взметнувшаяся пыль.

Кашляющий гном выждал, пока оруженосцы оттащат Людвига в сторону, потом вытер слезящиеся глаза и постановил:

– Дракон мертв. Рыцарь в беспамятстве.

– Да! Да! Наконец-то! – катающийся по траве Фар в восторге колотил лапами и хвостом, напоминая кутёнка. – Благословенна кладка Первой Матери! У меня получилось! Я выпестовал настоящего Героя!

Хильдир положил руку на плечо убитому горем Готфриду и заблеял:

– Ты грусть от себя гони прочь, о великий из скальдов! Твой рыцарь – храбрец и достоин стать вашим Героем. Едва ветер сменит по осени путь свой над морем, как Вьёрн, что был прозван Кровавым, поднимет вновь парус. Уже много лет я хожу вместе с Вьёрном в походы, и ярла искуснее в ярости боя не видел.

– Ты приглашаешь нас на поединок, Седой? – понял наконец-то Готфрид.

– Я рад, что для мудрости слов твои уши открыты, – оживился старик. – Мы встретимся снова под стенами Такры, о Готфрид! Твой Людвиг осаду попробует снять пусть с селенья – и с Вьёрном моим песню стали затянет у моря.

– Спасибо, Хильдир! – обнял северянина Готфрид. – Я принимаю приглашение.

Оба гнома уже исчезли, как водится, не прощаясь. Вдоволь нарадовавшийся Фар тихо подошел и сел рядом с коллегами. Вид у него был виноватый, насколько так можно сказать о драконе.

– Готфри, дружище, ну не убивайся ты так! У каждого из нас были неудачи с Кандидатами, – примирительно проурчал Фар. – Твой Людвиг – славный парень, перспективный, молодой… Вот помяни мое слово – быть ему еще Героем!

Северянин Хильдир одобрительно закивал.

– Ну в конце концов, ты же помнишь девиз Гильдии Спутников, – продолжал дракон. – «Героями не рождаются…»

Готфрид Остбургский грустно вздохнул и закончил:

– Да, Фар, помню… «Героями не рождаются – героями умирают».

Вадим Соколенко

Заморская потеха

– Ну, и чья это была идея? – Баба-яга Варвара, притопывая ногой, сердито смотрела на Кощея. – Кто тут захотел почувствовать себя мальчиком?

– Почему сразу «мальчиком»? У них в эту игру солидные гоблины играют, – оправдывался Бессмертный, от смущения не зная, куда спрятать костлявые руки. – Понимаешь, они такие доброжелательные были, и эль такой легкий… Не то что твоя бормотуха! Вот я и расслабился…

– Это сколько же этого самого еля надо было вылакать, чтобы додуматься пригласить их к нам в лес? И не просто так, а на побоище!

– Эля, – поправил Кощей, опустив глаза. – Много выпил… И не на побоище, а на соревнование. А вообще, чем ты недовольна? Сидишь тут в глухомани, ничего дальше опушки леса не видишь! Я вот хоть ихнюю Европу посмотрел. Дыра дырой, должен сказать. И запах… Они там не моются – не принято. Но конференция была… Эх!.. – Бессмертный даже прикрыл глаза, вспоминая наиболее приятные моменты своего недавнего путешествия.

– Ты глаза-то не закатывай! – не унималась яга. – Обменялся бы темным опытом – и домой, в царстве своем порядок наводить. Дак нет, игрищ захотелось!

– Ладно, красотуля, не ворчи! – пробасил примирительно Горыныч, ковыряясь когтем в зубах одной из голов. – Как говорят, отступать некуда: Кощеюшкину репутацию спасать надобно. Ты, Темнейший, хоть расскажи, в чем суть этой забавы?

– Значится, так, – приободрился Кощей. – Называется это дело Фаер Павер…

– Чего-чего? – переспросила Варвара. – Какой фавер?

– Фаер Павер. «Власть огня», по-ихнему. В каждой команде по десять полевых игроков, а еще три фаерхурледа и три ситтера. То бишь огнеметатели и «сиделки».

– Ишь ты, сколько бранных словечек нахватался! – саркастически ухмыльнулась яга.

– Погодь, пусть доскажет! – снова вмешался Горыныч.

С некоторых пор, после визита в Китай, он увлекся восточной философией и ко всем вопросам, соответственно, относился по-философски.

– А ты помолчи, Трехглавый! Мужская солидарность у них, видите ли! Как казенное золотишко на свои командировки тратить, так это они впереди всех. А потом за них другие должны отдуваться…

– Так ты же сама никуда не хочешь ехать, – отпарировал Кощей.

– Ага, на семинар феминисток в Туркмению приглашали? – подмигнул Горыныч. – Там такие суккубы собрались…

– Куды ж я своим ходом-то? Вы мою ступу видели? Сплошные дырки, латать не залатать! Вам хорошо: у одного крылья, другой целое стадо коней уморил…

– Ладно, вещай дальше, Кощеюшка! – деловито перебил ягу Горыныч. – Бабам… извиняюсь, женщинам… только дай языком почесать.

– Так вот, на противоположных краях поля стоят большие чаши с дровами – по три штуки с каждой стороны. В чашах располагаются ситтеры. Полевые игроки образуют пары «лошадка-всадник» и в таком виде, вооружившись палками, с боями прорываются к чашам, чтобы повышибать из них «сиделок». Но самые важные – фаерхурледы, огнеметатели. У гостей это драконы. Их задача – плюнуть огнем через всё поле и зажечь три чаши на противоположном конце…