А Свистунов - Обманка

Перекусить? Стоило бы, но жара... Кусок в горло не лезет. Водички бы еще... Нет поесть надо, все же отмахал десяток километров и впереди еще столько же. Он с сожалением посмотрел назад на далекий теперь оазис. Представил себе прохладно шелестящие узкими иглами листьев деревья, узорчатую тень от крон, где могут отдохнуть глаза от яркого света. Но не возвращаться же...

Игорь сошел с тропинки. Он лениво копнул ногой песок, опустил в ямку руку, легко вскрикнул и тут же отдернул ее. Песок нагрелся здорово. Игорь вновь тоскливо глянул назад, прикинул расстояние. До оазиса минут двадцать, обратно минут двадцать...

Он сделал было шаг назад, замер, немного подумал, содрал с себя куртку, кинул на раскаленный песок и уселся на нее, достал из пакета пару яблок, баночку апельсинового сока и тубу с фирменной окрошкой. Окрошка, как обещала надпись на тубусе, была совершенно ледяная. Очень теплые яблоки он закинул обратно, а слегка подогретую местным солнышколм окрошку все же проглотил через силу и с удовольствием запил действительно ледяным соком.

Сейчас бы расслабиться, вдохнуть кондиционированного воздуха, а может и поплескаться в прохладной водичке... А след тебе принесут в личные апартаменты на обширном подносе диаметром метров в сорок, подумал Игорь. К тому же песок сквозь куртку уже ощутимо греет. Он резко поднялся на ноги, встряхнул куртку, освобождая от налипших песчинок, да так и замер с курткой в руках.

Впереди, на каменном поле, медленно проявлялся серебристый контур. Внутренний овал неумолимо светлел. Игорю отчаянно захотелось крикнуть: "Погоди, я сейчас..." Путаясь в рукавах, он не сразу натянул на себя куртку и рванул с места. Это был отличный спурт на двести метров. На бегу, Игорь умудрился сунуть руку в сумку, колотившую его по бедру и перебрать кучку анализаторов. Только бы успеть...

Серебристый цвет уже завладел овалом. Камни превратились в слитки драгоценного металла. На несколько секунд они стали самой желанной добычей. Дороже всех запасов золота, платины и других мнимых ценностей человечества.

Игорь, показывая чудеса ловкости, презрев опасность оступиться, отчаянно прыгал по камням. Он вынужден был непрерывно фиксировать взглядом камни под ногами и все-таки ухитрялся держать в поле зрения след.

Шла беспощадная борьба метров с секундами. Метров оставалось еще около тридцати, когда след обреченно замерцал. Игорь резко остановился и расчетливым движением зашвырнул в уходящий след по одному все свои датчики. Это был жест отчаяния. Уже второй диск шлепнулся на заурядную почву заурядной планеты. Серый грубый камень, больше ничего.

Игорь постепенно отдышался, разочарованно покачал головой, надо было продолжать путь, но куда энергия девалась?.. Полная апатия, крушение надежд. Или сам себя не смог подготовить к серьезной работе? Настроился на "пришел, увидел, наследил". Он нехотя собрал датчики, тщательно осмотрел их. Результатов ноль. Ничего не зафиксировано.

Ну что ж, в конце концов, след снова может появиться. Почему бы и не на моем пути? К тому же скоро и совсем рядом. Хотя, кажется, лучше настраиваться на многодневные поиски. Редко бывает, чтобы все получалось с одной попытки. Сегодня впереди еще пять километров до "Острова Джексона".

Игорь мотнул головой и, выбирая путь между каменными россыпями, двинулся по тропинке...

Все-таки неудачи преследовали его в этом походе. Игорь мог бы поклясться, что смотрел во все глаза и никакого радужного мерцания не было. Но все-таки он вляпался. Разноцветные пятна вдруг остервенело запрыгали перед глазами. Сильно похолодело внутри, где-то в области живота, а в голове словно вспыхнуло маленькое солнце. На несколько секунд Игорь потерял зрение. Когда он вновь обрел способность видеть, то попытался спокойно разобраться в обстановке.

Пока все оставалось по-прежнему, только пляска разноцветных огоньков мешала сосредоточиться. Игорь знал, куда бы он ни двинулся, он не смог бы избавиться от проклятой фобии пятна, иначе как с помощью обманки. Страх сменился чувством какого-то временного неудобства, захлестнуло необычное ощущение собственной непричастности к случившемуся, какая-то равнодушная отстраненность. Словно это не ему предстояло выкарабкиваться из пятна, а вновь все муки должен был пройти бедняга Гардинг.

Как и учили, спокойно, не суетясь, время еще было, он вынул из заплечного мешка выкуум-костюм и, уверенно работая с гермозастежками, быстро влез в него. Опять вспомнился Гардинг. Картина его гибели, частично снятая спутниками-автоматами, частично реконструированная на Базе спецназовцами, входила в программу обучения новичков поведению на планете.

Вот Гардинг несколько раз резко махнул рукой перед своим лицом, отгоняя, раздражавшие его радужные пятна. На минуту остановился, недоуменно пожал плечами, двинулся дальше. Но шаги поневоле замедлились. Вот он уже едва переставляет ноги, они ужасно отяжелели и, наконец, останавливается совсем. Теперь уже его лицо выражает полную растерянность. Бескровные губы жадно хватают воздух, но его катастрофически не хватает. Гардинг судорожно машет руками, лицо его искажается в мучительной гримасе, слышен спазматический крик, полный отчаяния.

Попал в фокус фобии, - бесстрастно произнес капитан Эдвард, - планета жаждет отчуждения. В этих пятнах она как бы высасывает из человека все свое, вплоть до последнего атома, создает безвоздушный кокон вокруг несчастного, попавшего в радужное пятно. Гардинг уже меченый, проклятое пятно прилипло к нему. Теперь его ждет только смерть.

Коротко вздохнув, налетел порыв ветра. Он сорвал крону снежного дерева и швырнул заряд белых хлопьев в лицо Гардингу. Легкие пушинки, послушные воздушным потокам, вдруг резко скользнули, обогнув человека по краю невидимой воронки. Гардинг протяжно застонал, опустился на колени, закрыл лицо руками. На щеке, руках сквозь кожу вдруг густо выступили капельки крови.

- Кровь скоро исчезнет, - продолжал комментировать Эдвард. - Пятно только возьмет свое.

- Так какого же черта.. - заорал на него Игорь. - Почему вы разрешаете дышать этим воздухом? Оградите людей от мельчайших частичек этой планеты. Упакуйте здесь всех в жесткие скафандры с полным автономным обеспечением, наконец. Или вы просто преступник.

- Бесполезно, - мрачно ответил капитан. - Даже в самом совершенном скафандре, на полном иждивении у Земли, человек все равно обречен. Разве что кровь через кожу в этом случае не выступает.

Гардинг с посиневшим от начинающегося удушья лицом, пытался ползти куда-то, но из этой попытки ничего не вышло. Это было просто беспомощное барахтанье в вязкой серой пыли. Пыль в местах соприкосновения с комбинезоном быстро темнела. Скоро Гардинг медленно ворочался в черном продолговатом пятне с неровными краями, которое судорожными движениями своего тела вычертил он сам. Черной коркой покрылся и его комбинезон.