Алексей Евтушенко - Слуга

Марта покосилась на часы и прибавила скорость. Хорошо хоть в это время на дороге мало машин. Но она все равно слишком долго провозилась в городе. А все из-за Робина. Угораздило же его так сломаться, что даже Упс не смог починить старого робота, и пришлось везти титаново-пластикового болвана в специализированную мастерскую, оставлять там на три дня, а теперь вот забирать обратно. Вон, развалился теперь на заднем сиденье как ни в чем не бывало, башкой своей в крышу упирается, дылда железная… И все эти три дня Маргарита буквально не находила себе места. Если б не дочь, то, конечно, стоило бы, наверное, отправить его на свалку. Ресурс выработан практически полностью, так сказали в мастерской. Но Маргарита… Нет, она ни за что не согласится расстаться с Робином. Во всяком случае, до тех пор, пока не вырастет. Да и то сказать — он с нею чуть ли не с пеленок. Привыкла. И даже полюбила. Она его одушевляет, как одушевляют дети любимые игрушки. Впрочем, ничего удивительного — мы взрослые иногда поступаем точно так же. Взять того же Упса. За этот месяц я так к нему привыкла, что, пожалуй, еще немного, и я поверю в наличие разума у этого серебристого и такого услужливого облачка. Хорошо, что он есть, и Маргариту можно спокойно с ним оставить. Девочка почему-то не очень любит город (впрочем, а за что его любить?) и всегда по возможности остается дома, где ей всегда есть чем заняться и во что поиграть. Раньше был Робин, а теперь вот появился еще и Упс. Робин и Упс. Упс и Робин. Господи, эдак я скоро превращусь в настоящую хозяйку богатого поместья (с учетом того, что Мартин вот-вот станет компаньоном фирмы, мы вполне сможем себе позволить это самое богатое поместье), которая только и знает, что командует роботами-слугами и… Что это? Дым? Странно… и в нашей стороне… О боже, Маргарита!

И, чувствуя, как из груди вот-вот выпрыгнет перепуганное насмерть сердце, она до упора вдавила педаль газа.

Дом пылал, словно костер на ветру.

Собственно, он и превратился в гигантский костер. Пламя охватило его со всех сторон, и было совершенно ясно, что спасти его уже невозможно. Пожарные геликоптеры будут здесь не раньше чем через десять минут, но за это время…

Марта затормозила в пятидесяти метрах, выскочила из машины и в ужасе до крови укусила себя за руку. Маргарита, девочка, где она…

— Маргарита! Доченька!! — Ее крик перекрыл гул пламени, но на зов никто не откликнулся.

Может быть, она пошла к реке или в лес… Упс. Где Упс?! Перед отъездом она приказала ему ни на минуту не оставлять девочку одну. Значит… значит, все должно быть хорошо. Упс бы не позволил…

И тут она его увидела. Знакомое серебристое облачко висело неподалеку, в полутора метрах над землей, и, казалось, безучастно наблюдало за пожаром.

— Упс! — кинулась к нему Марта. — Где, Рита, Упс?! Где моя дочь, ты, чудовище?!

Она совершенно забыла о том, что Упс не говорит и не имеет плотной материальной структуры, и попыталась схватить Универсального Помощника-Слугу. Ее пальцы, как и следовало ожидать, прошли сквозь Упса, не причинив последнему ни малейшего вреда, и Марта, потеряв равновесие, упала на траву. — Что ты здесь висишь?! — закричала Марта. — В дом!! Лети в дом! Спаси мою девочку! Спаси Маргариту, Упс! Я приказываю тебе, слышишь, ты…

Она захлебнулась собственным криком и дымом, закашлялась, близкое пламя обдало ее нестерпимым жаром, и она поняла, что вот-вот потеряет сознание. Упс не торопясь отплыл назад, подальше от пламени, и последнее, что почувствовала Марта перед тем, как перед ней опустилась спасительная тьма, — это чьи-то сильные руки, которые отшвырнули ее от горящего дома…

Марта очнулась оттого, что кто-то вылил ей на лицо холодную воду. Открыла глаза, сразу все вспомнила и рывком села. Молодой пожарный с флягой в руке, из которой он, вероятно, ее и поливал, еле успел отпрянуть в сторону.

— Что? — проронила Марта и сама поразилась своему хриплому, сорванному криком голосу. — Где моя дочь? Она…

— Жива, жива ваша дочь, — улыбнулся пожарный. — Жива и здорова. У нее небольшой шок, и врачи оказывают ей помощь. Ничего серьезного, поверьте. Сейчас я вас к ней отведу. Скажите спасибо вашему домашнему роботу. Если бы не он… Пожертвовал собой, шагнул в пламя. Первый закон робототехники сработал. Дочка ваша в подвале спряталась, но это бы ее вряд ли спасло. Дым и высокая температура… В общем, он ее нашел, закутал в мокрое одеяло-и как догадался — ума не приложу! — и вынес из огня. Еще бы пяток секунд… и все. Поплавился он, конечно, сильно и двигаться сейчас не может, но дочку вашу спас. Починить его вы сумеете. Дом, конечно, ремонту не подлежит. Заново строить придется. А мужу вашему мы уже сообщили, и он должен прибыть с минуты…

Но Марта, уже не слушая пожарного, поднялась на ноги и шагнула навстречу дочке, которая со всех ног бежала к ней от глайдера «Скорой помощи».

— Итак, Мартин, насколько я понимаю, золотой век откладывается. — Генеральный повернулся спиной к окну и посмотрел на своего ведущего специалиста.

— Да, — сказал Мартин и непроизвольно сглотнул. — И боюсь, что надолго.

— Вы можете кратко и доходчиво рассказать, что произошло? Почему в кризисной ситуации у нашего УПСа не сработал Первый закон? И почему он попытался сбежать? — Могу. — Я слушаю.

— Э-э… предстоят, конечно, еще тщательные исследования, но в целом картина ясна. Дело в том, что мы, сами того не желая, создали уже не совсем машину. — То есть?

— УПС, как вы знаете, способен не только к самовосстановлению, но и к самообучению. Если бы не эта его способность, он бы не смог быть таким, как мы его задумали. Таким… совершенным. Слишком, я бы сказал, совершенным. Обычный робот не способен к самообучению. Он действует строго по заложенным в него программам. А УПС… В общем, я… мы предполагаем, вернее, мы уверены, что УПС по мере саморазвития самостоятельно пришел к выводу, что ценность его существования выше ценности человеческой жизни. В общем, если говорить прямо, мы создали не Универсального Помощника-Слугу. Мы создали, или, скажем так, почти создали, искусственный разум. Ведь только разуму принадлежит свобода выбора. Только разум может оценить последствия своих действий и, соответственно, принять решение. Только разум отличает жизнь от смерти. На самом деле мы совершили великое открытие. Пусть это вышло случайно, но от этого его величие не меньше. Может, это прозвучит слишком смело, но то, что у нас получилось, по своему значению не равнозначно, а значительно превосходит изобретение колеса и письменности и…

— И мы теперь совершенно не знаем, что нам с этим открытием делать, — перебил Мартина Генеральный. — Вы себе представляете, насколько оно опасно? Вижу, пока не очень. Эх, конструкторы-изобретатели-ученые… Вечно одно и то же с вами. Впрочем, я вас не осуждаю. Да, УПС надежно изолирован?