Рэй Вуксевич - Шёпот

Мне надо было посоветоваться с кем-то ещё. Дать послушать запись ещё кому-то. Но кому я мог доверять? Возможно, лучшим вариантом было найти кого-то постороннего. Но как мне уговорить его послушать ленту, и как я могу доверять его мнению?

Я понял, кому надо дать её послушать. Я знал это с того самого момента, как мне пришла мысль посоветоваться с кем-то другим. Я сидел, разглядывая свои ботинки, и повторял про себя: "Ну давай же. Ну давай". Ладно. Я встал и перемотал ленту назад, как раз до того места, где начала говорить женщина. Потом я вытащил кассету, упаковал её, и написал на коробке рабочий адрес Джоанны. Я не знал её домашнего адреса.

Я написал записку: "Джоанна, пожалуйста, послушай плёнку и скажи мне, что ты слышишь".

Потом я позвонил в курьерскую службу, услугами которой иногда пользуюсь по работе. Через час прибыл курьер, и я отдал ему кассету и деньги.

Пока я ждал, можно было заняться делом. Я вставил в агрегат чистую ленту. За новыми специями в кухонном шкафу я обнаружил пакет муки. Можно рассыпать муку по полу спальни и посмотреть, будут ли утром отпечатки ног. Я открыл пакет. Нет, если я посыплю пол мукой сейчас, то оставлю на нём множество своих следов, когда буду ходить на кухню и в ванную. Я взял ещё банку пива, и пошёл с пивом и мукой в спальню. Муку я оставил рядом с магнитофоном. Я посыплю пол прямо перед тем, как лягу спать. Может быть, к тому времени уже позвонит Джоанна. Возможно, она что-нибудь скажет, и проблема будет решена.

- Точно, - скажу я ей, - именно. Господи, мне прямо стыдно. Мог бы и сам догадаться.

Был и ещё один вариант действий, но он требовал от меня большей силы духа. Я мог оставить им послание. Главная опасность состояла в том, что пока они, кажется, не знали, что я могу их слышать. Что они могут сделать, когда узнают? В их присутствии я был совершенно беззащитен. Возможно, мне не стоит сообщать им, что я знаю о них. Я ведь их, в некотором роде, подслушивал. Возможно, им это не понравится.

Но они могут обнаружить всё сами. Они могут заметить работающий магнитофон. Рассыпанная по полу мука несомненно наведёт их на мысли.

День прошёл. На обед я ел консервы. Джоанна не звонила. Должно быть, теперь я в самом низу списка её приоритетов.

Еды на ужин не нашлось, и я решил его пропустить. Было ещё пиво, но и оно уже заканчивалось.

Несколько часов я помедитировал на телевизор, но смысл никак не находился. Около одиннадцати вечера я окончательно решил оставить им послание. Наступила ночь, тишина, хотелось спать, и надо было что-то предпринять. Я вырвал листок из тетрадки и написал большими буквами: "Кто вы?"

Куда бы его положить? Прицепить к груди? Что если они его не заметят? Я скомкал листок и бросил его в ведро.

Можно написать на стене. Большими, очень большими буквами.

Я порылся в кухонных ящиках, но не нашёл ничего, чем можно было бы писать на стенах. Я проверил ванную. Женщины обычно оставляют после себя хоть что-нибудь. Возможно, там есть губная помада. Пусто. У правил всегда бывают исключения.

Я нашёл розовое средство от желудка, которое выглядело слишком жидким, и бесцветный шариковый дезодорант. Стена, конечно, не вспотеет, но пришельцам придётся как следует принюхаться, чтобы отличить запах лесной свежести, и прочитать сообщение.

Вот то, что мне нужно. Старая-старая бутылка зелёнки. Боже правый, я же купил её ещё до того, как встретил Эбби. Какой у неё срок годности? Наклейка почти сошла, но на остатках прочитывалось что-то вроде "1980". Я смазал ей столько ссадин, что до сих пор мог вспомнить, как она пощипывает. Одно из тех лекарственных средств, одной бутылочки которых хватает на всю жизнь. Производители, небось, давно разорились.

Я залез на кровать и принялся писать своё послание на стене аппликатором с нижней стороны пробки. Чёрт. Аппликатор слишком маленький, я буду писать всю ночь. Я плеснул зелёнки на ладонь, потом пришлёпнул ладонь к стене, повёл её вниз, потом шлёпнул снова, вниз и влево, потом вниз и вправо, пока не получилась большая, чуть стекающая, зелёная буква "К". Нормально. Дальше дело пошло быстрее.

Кто вы?

Если они посмотрят на меня - а они, насколько я мог судить, рассматривали в основном меня - то непременно увидят послание на стене.

Мои руки были перепачканы зелёнкой. Она не отмывалась водой и мылом. Ну и чёрт с ней.

Как насчёт муки?

Ладно, только аккуратно. Сначала разденься. Начни с ванной и рассыпай, приближаясь к постели. Да, вот так. Когда подойдешь к постели, просто брось пустой пакет за дверь, и ложись. Вот так. Никто не сможет подойти, не оставив следа. Отлично. Превосходно. Чёрт, мне надо в туалет.

Я плюхнулся на кровать. Отбросил пустой мучной пакет. Глубоко вздохнул. Потом прошёл по слою муки в туалет. Цепочка следов по одной прямой. Обратно пойду по тому же пути. Всё, что на него не попадёт - от пришельцев.

Когда я аккуратно прошёл из туалета обратно в спальню, до меня дошло, что надо будет ещё дойти до магнитофона, чтобы включить его. Ладно, ещё наслежу. Я дошёл до магнитофона, включил его, и прошёл обратно. Две цепочки, следы идут в двух направлениях. Я лёг в постель.

Я лежал и смотрел в потолок, как последний идиот. Придётся встать и проложить ещё одну тропинку, чтобы выключить свет. Я встал, дошёл до выключателя, и выключил свет. Потом проделал обратный путь в темноте. Я знал, что иду обратно не по прямой. Пока я шёл, вдруг подумал - а как они увидят моё послание в темноте? Скорее всего, я просто зря испортил стену. Я остановился и закрыл глаза, чтобы подумать. Если они видят меня, то скорее всего видят и стену, но видят ли они зелёные буквы на ней? Видят ли призраки, которые могут видеть в темноте, зелёные буквы? Возможно, зелёный цвет им - как красный свет для рыб. Можно поставить им в аквариум красную лампочку, они подумают, что вокруг ночь, а мы будем смотреть на них, и они об этом не узнают.

Я открыл глаза, шагнул вперёд, за что-то запнулся, увидел отблески уличного света через окно ванной, и понял, что сбился с курса. Мука на полу казалась теперь совершенно бессмысленной затеей.

Я развернулся и попытался рассмотреть свою постель в окружающей темноте. Мне показалось, что на ней кто-то есть. Так, с той стороны, должно быть, просто торчат подушки. А то маленькое, почти незаметное движение, будто трепет лошади после хорошей пробежки, должно быть просто иллюзия, обман зрения из-за темноты. Я сделал шаг назад.

- Ты что, не будешь ложиться? - спросила она.

От неожиданности я вскрикнул.

- Прости, я не хотела напугать тебя.

- Джоанна?

- Я послушала твой храп на кассете, - прошептала она. - Довольно странно с твоей стороны, ну да ладно. Давай, залезай в постель. Поздно уже.