Венедикт Ли - Гроза над Миром

 – Надеюсь.

 Скоро Наоми убедилась, что Арни выигрывает. Его черные камни теснили белые камни Ваги. Несколько раз тот вовсе пропускал свой ход. Если Арни займет вот этот пункт... и этот... Хотя, что-то не так. Затем до нее дошло, что такие – с виду победные ходы, ничего хорошего Арни не сулят. Вот он взял очередной камень. Наоми чуть слышно вздохнула, увидев, как сделан роковой ход.

 Арни, не поворачивая головы, сказал:

 – Вага, твоя заморская шлюха мешает мне играть.

 – А по стенке жук ползет – громко топает, тоже мешает, – лениво отозвался Вага, глаза его недобро сузились.

 – Играть уметь надо, – он поставил камень.

 – А ты все хапаешь, да крепости строишь. Территория моя меньше, а зона влияния больше. И я в момент выстрою в ней все, что надо, – он сгреб черные камни с доски.

 – Считаем?

 Арни со вздохом согласился.

 – У меня сто одиннадцать, все ж больше, чем в прошлый раз.

 – Сто четыре, – тихо сказала Наоми.

 Лицо Арни гневно исказилось.

 – Заткнись!

 Он замахнулся на нее. Наоми быстро встала, отступила назад.

 – Вага! Я не случайно просила тогда зеркало. Твой помощник так и пялился в угол зала, все ждал чего-то. Последнюю минуту он за твоей спиной стоял, как приклеенный. Стрелок брал прицел по его белому шарфу – хорошо видно в сумерках.

 Арни вскочил, опрокинув доску. Камни, белые и черные, рассыпались по ковру.

 – И подарил помощника мне ты – тихий голос Ваги прозвучал неожиданно страшно. Маленький игломет казался игрушкой в его ладони.

 – Очень слабый спуск. Не дрыгайся – сдохнешь.

 Арни прошипел:

 – У меня – половина флота! Они восстанут, если убьешь меня!

 Вага, похоже, решение принял заранее. И не замедлил с ответом.

 – Ты прав, гаденыш. Сейчас охрана проводит тебя до порта. Отправляйся к своему флоту. Север – твой. Посиди там, поостынь. И не вздумай играть на моей половине. Пошел вон!

 Арни постоял несколько секунд, как в столбняке, затем, ни на кого не глядя, быстро вышел. 

 – Сучий потрох, – пробурчал Вага, опустил игломет и со вздохом поднялся.

 Теперь Наоми вспомнила точно. Да, это он провожал ее вчера после покушения. Точно также возвышалась над нею его седая голова. Грубое, с резкими складками у губ лицо. Нос с горбинкой начинается почти ото лба. «Он похож на пожилого деревенского кузнеца. Силы уже не те, но все еще помнят, какая тяжелая у него рука».

 Внимательно поглядев на свою гостью-пленницу, Вага повернулся к большой морской раковине на стене. «Могла бы сразу понять, что это – не украшение...» Отдав несколько коротких приказаний, Вага вновь обернулся к ней.

 – Сейчас придет Пини, она будет служить тебе постоянно. Для начала покажет, где можно ходить свободно. И..., впрочем, остальное тебе, женщине, не интересно.

 Он замолчал и, после паузы, с неожиданной мягкостью добавил:

 – Я вовсе не считаю тебя дурой...

 – Столько лет прошло... Я теперь – больше, чем удачливый пират. Крупные набеги прекратились давно. И мне платят за то, что я не даю грабить другим. Не всем это нравится. Арни из таких. Они не понимают, как можно добывать деньги иначе, чем силой вытряхивая их из чужих карманов...

 Наоми осторожно спросила:

 – Вы давно ждали неприятностей?

 Вага не успел ответить. В дверях появилась одна из двух молодых служанок, что были у Наоми утром. Эту она назвала про себя: «та, что побольше». На полголовы выше Наоми, овальное лицо, соломенного цвета волосы расчесаны на прямой пробор. Вполне заурядная внешность. Служанка улыбнулась Наоми, как старой знакомой и лицо ее сразу как бы осветилось. Тут было и почтение и, скрытое глубоко, почти обожание и, в то же время, некое покровительство, как со стороны старшей подруги.

 – Звал меня, отец?

 – Пини! Я отучу тебя переспрашивать, как только найду ремень, которым порол тебя в детстве. А пока, брысь отсюда. Обе. Я устал.

 – Он все время разный, – пожаловалась Наоми. – Никак не могу приноровиться. Вчера я, прости меня, Пини, решила, что он – старый, жирный паук, которого скоро...

 – Сожрут молодые, – подхватила Пини. – Элегантно выражаешься!

 – Я же попросила прощенья!

 – Положим, отец вовсе не жирный, – продолжала Пини, – и я не обижаюсь на твои слова. Сегодня ты увидала его с другой стороны и это сбило тебя с толку. Это ж со смеху помереть, какая стала у тебя физиономия, когда ты поняла, что тебе служит его дочь!.. Отец говорит, не умеешь служить – не сможешь приказывать.

 Они шли по главному коридору. Часовые в боковых проходах молча приветствовали, то ли одну Пини, то ли их обеих – Наоми не вдавалась в детали.

 – А потом он извинился за оговорку... И даже поговорил по человечески, не как вчера.

 – Но не обманывайся, Наоми. Иначе тяжко тебе придется...

 Комната на третьем этаже выходила узкими окнами на юго-запад. Наоми удивилась метровой толщине стен, обращенных к морю. Настоящая крепость. Свинцовые рамы с мутно-зелеными стеклами сейчас были открыты, и Наоми увидела с высоты в сто человеческих ростов поразительную картину.

 Слева от почти абсолютно правильного круга Большой бухты лежал порт. Корабли у причалов, торчащие мачты, муравьиные фигурки людей, еле слышные на таком расстоянии звуки – кипение незнакомой, малопонятной ей жизни... Затем берег круто поднимался и, в высшей точке над огромным синим кругом моря, в парящем на неприступной высоте дворце-крепости сейчас была заперта она, Наоми. Оба берега, где покрытые растительностью, где чернеющие голым камнем, сперва широко расступающиеся, крабьими клешнями сходились вдали на горизонте, и только узкий промежуток между ними открывал выход в море. «Какая дикая красота... И вижу я отсюда километров на шестьдесят...»

 Пини тихо стояла рядом.

 – Смотри! – вдруг встрепенулась она. Трехмачтовик с удлиненным корпусом направлялся к далекому выходу в открытый океан, по пути одеваясь парусами. Вот уже целое белое облако их скрыло корпус. Оно все дальше... дальше...

 Наоми обернулась, пристально взглянула на подругу.

 – Экс-любимец твоего папаши. Не смог убить его одного – теперь попытается прикончить нас всех.

 Пини натянуто улыбнулась.

 – Не осмелится. Никто не устоял у отца на дороге. Он...

 – Да! Упрямый, гордый, жестокий! Но – меру знает, надеюсь. А Арни... Мне становится страшно, когда о нем думаю.

2. ГНЕЗДО ВАГИ

 С первых дней Наоми убедилась, что пользуется относительной свободой только в пределах дворца. Желания ее, впрочем, весьма скромные, вроде обеда у себя в одиночестве – исполнялись немедленно. Охрана, завидев, почтительно приветствовала, а в числе служанок была и дочь повелителя. Но первая же попытка хотя бы выйти в сад, окружавший дворец с трех сторон (четвертой было море) натолкнулась на вежливое, но твердое «нет».