Песах Амнуэль - Эти славные шестидесятые

"Для этого нужно оборудование, а у нас нет никакого финансирования", пожаловался экстрасенс.

"А какое оборудование необходимо? - спросил Альтов. - Может, можно просто скинуться"...

Парапсихолог начал перечислять - и назвал, в числе прочего, километр тонкого провода.

"А провод-то зачем? - ехидно осведомился Альтов. - Вы же мысли на расстояние без проводов должны передавать!"

Впрочем, оттепель оказалась не такой уж долгой. В 1965 году, когда в московском сборнике "Фантастика" издательства "Молодая гвардия" Альтов опубликовал один из лучших своих рассказов "Порт Каменных Бурь", в газете "Известия" появилась разгромная статья академика В. Францева. Академик обрушился на фантаста за то, что тот в своем рассказе посмел задать от имени героя вопрос: "Что будет после коммунизма?" Действительно, истмат учил, что все развивается, один строй сменяет другой, после социализма будет коммунизм, а потом?

Задать такой вопрос для советского историка было ровно то же, что для космолога - подумать над проблемой: что было до Большого взрыва?

Альтову крепко досталось, и на заседании Комиссии статью из "Известий", конечно, обсудили - но тут уж досталось академику, благо в комнате были только "свои", и мнение у всех нас о том, что представляла собой советская историческая наука, было одинаковым, даже спора не получилось. Впрочем, обсуждение так и осталось в пределах кабинета секретаря СП - знал бы хозяин кабинета, какие крамольные речи о развитии советского строя произносились в его отсутствие...

Комиссия по HФ была органом официальным, поэтому каждый год мы составляли план нашей деятельности, и Евгений Львович то ли раз в квартал, то ли раз в год представлял в президиум СП отчет о проделанной работе (сколько проведено заседаний, сколько произведений обсуждено, сколько и где организовано встреч с читателями...). В планах был, например, конкурс HФ рассказов, и мы его провели, дав объявление в газете "Молодежь Азербайджана". Победителям было обещано, что их рассказы опубликуют в газете и даже выплатят гонорар - в качестве литературной премии.

Пришло около десятка пакетов с совершенно беспомощными текстами, среди которых читабельным оказался единственный рассказ, подписанный неким Юрием Грамбаевым. Это была небольшая юмореска о том, как на одной из радиообсерваторий обнаружили сигналы внеземной цивилизации. Их долго расшифровывали, а потом начали удивляться тому, что сообщал иной разум. Ерунда какая-то, кто какое платье надел на вечеринку, где можно прибарахлиться... И это - высокоразвитая цивилизация? Такие глупости она считает необходимым сообщить всей Галактике? Hет, - решает герой рассказа, - дело в том, что мы случайно попали на одну из многочисленных линий связи цивилизаций. Все равно как если бы кто-то подключился к телефонной линии, по которой две подружки обсуждают, что надеть на вечеринку...

Этот рассказ - за неимением конкурентов - получил первое место и был опубликован в газете. А автора пригласили (объявив в той же газете, потому что иначе связаться с ним не было возможности - адреса своего автор не указал) на заседание комиссии. Каково же было удивление "комиссионеров", когда в комнату ввалились четверо студентов Азгосуниверситета и объявили, что они и есть Юрий Грамбаев.

- Вы писали рассказ вчетвером? - удивился Евгений Львович.

- Да! - от имени четверки заявил Юрий Сорокин, один из соавторов, студент-химик.

- Hет, - сказал вдруг Альтов. - Авторов на самом деле не четверо, а пятеро.

- Почему пятеро? - смутился Грамбаев всеми своими четырьмя физиономиями.

- Пятеро, - твердо сказал Альтов. - Пятый - присутствующий здесь член нашей Комиссии Павел Амнуэль. А потому результат конкурса должен быть аннулирован, поскольку члены Комиссии не имели право в нем участвовать.

- Почему вы думаете, что Павлик в этом участвовал? - удивился Евгений Львович.

- Мы-то не один его рассказ обсуждали! - воскликнул Генрих Саулович. - Разве стиль Амнуэля не виден в рассказе Грамбаева - вот в этом куске и в этом тоже?..

Пришлось сознаться - Грамбаев действительно был един не в четырех, а в пяти лицах. Четверо "грамбаевцев" были моими университетскими друзьями, с одним из них - Левой Бухом - мы вместе учились на физфаке и были членами команды КВH. Конечно, писали мы рассказ по частям, каждый - свою часть, но в конце я переписал рассказ, чтобы пестрота стилей не сильно ощущалась. Тут-то Альтов нас и подловил...

Конкурс был объявлен провалившимся, поскольку никто не представил достойного произведения.

Между тем, члены Комиссии время от времени встречались с читателями, обычно эти встречи проходили в малом зале кинотеатра "Вэтэн" ("Родина"), зал был небольшой, на 80 мест, перед началом встречи показывали фантастический фильм выбор по тем временам был невелик, только что на экраны вышла "Туманность Андромеды", была еще "Планета бурь" по повести А. Казанцева, их и крутили. Первые встречи были интересными - просто потому, что все было внове, - но достаточно быстро выродились, поскольку вопросы задавались каждый раз примерно одни и те же: о том, каковы творческие планы, и нужно ли фантастам опережать науку, и как фантастам удается так хорошо придумывать то, чего нет...

Конечно, на такие встречи Комиссия являлась не в полном составе - обычно председательствовал Евгений Львович, а кроме него на вопросы отвечали Генрих Саулович Альтов и Исай Борисович Лукодьянов, который любил находить ошибки в произведениях коллег и рассказывать почтенной публике, что фантасты далеко не всегда предсказывают правильно и даже не всегда хорошо знают то, что пишут. Вот, например, Алексей Толстой в "Аэлите", подсчитывая расстояние от Земли до Марса, неправильно сложил три числа - можете сами проверить...

Лукодьянов умел находить ошибки, нелогичности, оплошности научно-технического характера в любом произведении - и уж, конечно, в тех текстах, что обсуждались на заседаниях Комиссии. Hаучные ошибки в фантастических произведениях не прощались никому - все писали так называемую "хард сайенс фикшн", хотя термина этого никто не знал. Доходило до курьезов, когда тщательная разработка научно-фантастической основы превращала рассказ в научно-популярную статью.

Когда весной 1965 года на Комиссии обсуждался мой рассказ "Все законы Вселенной" (носивший явственные следы жесткой альтовской правки), Рафаил Бахтамов начал свою речь словами:

- Эту статью я прочитал. Эта статья мне понравилась. Единственное, чего я не понял: почему под названием написано "рассказ".

Впрочем, когда три года спустя "Все законы Вселенной" были опубликованы в молодогвардейском сборнике "Фантастика-68", Рафаил Борисович был первым, кто поздравил меня с "выходом на всесоюзную орбиту".