Максим Шапиро - Гуманитарная помощь

…

Планета Велла. Миррская конфедерация

Граф поставил допитую чашку с эспрессо на журнальный столик и огляделся. Приемная офиса Перуччи была создана, чтобы производить впечатление. И это получалось. Получалось, несмотря на то, что чрезмерная пышность (арнейское мраморное дерево паркета, позолоченные дверные ручки и сами двери из ларнианского дуба, люстра из венцийского стекла и прочее, и прочее, и прочее…) намекала - хозяин предпочитает дороговизну эстетике, поскольку пробился к вершинам богатства и преуспеяния из самых низов общества. Пробился, безжалостно выгрызая себе путь наверх. Не зря ведь к Перуччи в среде адвокатов намертво прилипло прозвище «Акула». О, он был зубаст! И он умел работать этими зубами.

С холста в тяжелой раме на старшего дипломатического советника Александра Графа с неудовольствием уставился дракон кисти самого Малари. Было очевидно, что Граф дракону не нравится. Также, впрочем, как и хозяину офиса. Уж это советник знал наверняка. После того как Граф вовлек адвоката в конфликт с известным писателем с Такара, у Перуччи отобрали на той планете лицензию, и он потерял очень большие деньги.

Дверь, ведущая в святая святых, распахнулась. Секретарша, покачивая бедрами, подошла к советнику. Она заученно встала перед ним так, чтобы он мог оценить ее пышные формы. Граф давно знал Перуччи. Знал он и требования, предъявляемые им к своим работникам. Так что советник мог поклясться, за внешностью глупенькой красавицы скрывается острый и цепкий ум, который нельзя недооценивать.

- Господин Перуччи просил дословно передать вам следующее, - секретарша нагнулась к уху советника, и он почувствовал волнующий запах женской кожи и очень дорогих и потому едва уловимых духов. Затем она шепотом повторила то, что хотел донести до него один из лучших адвокатов галактики. В глазах ее плясали веселые чертики.

Граф усмехнулся.

- Словарный запас вашего босса просто поразителен, - ответил он, - Даже удивительно как вы смогли запомнить и без ошибок воспроизвести этот страстный монолог. Но возможно господин Перуччи изменит свое мнение, если взглянет на видео, которое я принес с собой, - повинуясь мысленной команде советника, его искин перекинул файл в офисную систему.

Глаза секретарши под е-линзами замерли, разглядывая нечто невидимое другим. Наконец она снова задумчиво взглянула на советника. Кивнула. И, подняв точеную руку, поднесла ко рту браслет селектора.

…

В гробовой тишине Перуччи в третий раз просмотрел в голопроекторе, как его собственная голова разлетается на куски.

- «Щит жизни», значит? – Перуччи откинулся на спинку офисного кресла, больше смахивающего на трон, и задумчиво побарабанил по столешнице толстыми пальцами. Затем он отдал мысленный приказ искину и погрузился в чтение информации по террористической организации.

Граф терпеливо ждал.

- Противники абортов, - хмыкнул в конце концов адвокат, - И кто такой этот Чаттер?

- Герой, - просто ответил Граф, - Самый настоящий многократно награжденный герой военной операции в системе Мидори против устроившего там геноцид президента Кусами. Не нашей операции. Той первой. Содружества. Которую свернули после попадания ракеты в мидорийскую школу. Кадры с трупами детей облетели тогда всю галактику и после массовых протестов общественности война была приостановлена. О том, что на крыше школы находился локатор противоракетного расчета в прессе Содружества почти не упоминали. Официально источник утечки видео из разрушенной школы так и не был назван. Но неофициально все, кому нужно узнали, что их сделал и передал телеканалам именно Чаттер. За это, но под другим предлогом, его вышвырнули из армии. Что вообще-то нужно было сделать еще раньше – он уже давно страдал от посттравматического синдрома.

- Оно и неудивительно, - фыркнул Перуччи, - Учитывая направленность пропаганды в войсках Содружества. В нормальной армии, вроде миррской, бойцов учат относится к солдатам противника и его гражданскому населению как к неодушевленным предметам, чтобы избежать ненужных эмоций. Это как у пожарных – есть пожар, приезжаешь, тушишь его, едешь домой, периодически получаешь зарплату. И нет никакого смысла злиться на огонь и, желая отомстить ему за пожар с жертвами в каком-то доме, бежать на лужайку и тушить там костры людей, жарящих гамбургеры. Ни ненависти, ни сострадания – только чистая профессиональная работа. И это очень важно. Это так называемый механистический подход к дегуманизации1. А вот в Содружестве… Там все по-другому. Там солдатам постоянно вбивают в голову, что они воюют против таких же как они людей. С теми же чувствами, потребностями и тому подобным. В общем всячески препятствуют дегуманизации2, так как военное руководство панически боится, что солдаты сорвутся и устроят где-нибудь резню то ли пленных, то ли мирного населения, если не будут воспринимать их такими же людьми как они сами. И их солдаты-таки периодически срываются и устраивают. Они там в Содружестве не понимают одной простой вещи. Нельзя нейтрально относится к человеку, который хочет тебя убить. К неодушевленному огню более-менее можно. А к человеку – нельзя! Человеческая психика этого физически не может. И также нельзя убивать без ненависти человека, которого ты однозначно считаешь человеком3. Это тебе не огонь потушить. Если стенать по каждому застреленному тобой солдату противника или по зачастую неизбежным случайным гражданским жертвам с такой же силой, как и по своим близким и друзьям – крыша очень быстро съедет. Или же солдаты кинутся в крайности. Одни пропаганде вопреки не просто перестанут считать солдат и мирное население противника людьми, но и выработают к ним стойкое чувство отвращения, как к мерзким недостойным жизни ядовитым паразитам вроде пауков или змей – анималистическая дегуманизация. Другие же утонут в чувстве вины. Объявят себя гнусными убийцами и мясниками. С утра до вечера будут каяться, лить слезы и накачиваться наркотиками и алкоголем. И тогда первые рано или поздно устроят бессмысленную бойню – чего жалеть мерзких паразитов, а вторые закончат самоубийством, иногда заодно прихватив с собой на тот свет несколько сослуживцев.

Граф, который до этого завороженно слушал адвоката, удивленно покачал головой.

- Однако, не знал, что вы еще и психолог.

- Во-первых, да – в рамках юридического обучения я изучал и психологию. Адвокатам она, знаете ли, не помешает. А во-вторых, я еще и служил в миррской армии. Собственно, именно через нее я и получил миррское гражданство. Так вот, в этой самой армии нас и обучали смотреть на солдат противника не как на живых людей, а как на роботов, которых необходимо вывести из строя, соблюдая определенные правила.