Олег Маркелов - Имперская мозаика

Город разочаровал. Он был грязен и жесток под сверкающими доспехами из стекла, которые вызывали такой восторг при взгляде из окна. Грязен не столько физически, сколько пониманием ничтожности отдельных существ, их душ и стремлений перед могуществом денег и главенством деловых интересов. Он излучал холодное безразличие к тем, кем питался, и Амос понял: если обстоятельства не заставят, он никогда больше не вернется в этот город, не имеющий души.

— Кто-нибудь понимает, что произошло? — Оправившись от шока, Ната Снайпс не нашла ничего более умного, чем обратиться с этим вопросом в темноту. Минуту назад анабиозная камера грубо выплюнула ее, не дав отойти от длительного бездействия, не предложив бодрящий душ и информационный пакет о состоянии корабля. Вокруг была тьма и жуткий гнилостный запах. Только по звукам движения и зазвучавшим голосам Ната поняла, что это уже не вязкий послеанабиозный сон.

— Надо запустить аварийное энергопитание… — глухо долетел до нее хриплый голос техника Гадди Мали. — Не могу освободить пульт… Эй, Лай, ты жив?

— Скорее нет, чем да… — По голосу гурянина Майти чувствовалось, что ему крепко досталось. — Чем это так воняет?

— Не знаю, я уже поблевал… Слушай, без твоей помощи мне не справиться.

Мали чем-то скрежетал, но, видимо, небольшой вес тьяйерца не позволял справиться с проблемой. Тьяйерцы были вообще необычными созданиями. Их даже нельзя было однозначно определить как класс. Своим строением больше походя на насекомых, они имели отдельные признаки холоднокровных. Некоторые их свойства были просто уникальны. Они размножались, откладывая подобие яиц в плотной кожистой оболочке. Температура их тел прямо зависела от окружающей среды. Они могли впадать в естественный анабиозный сон и долгое время обходиться без пищи и воды. Покрывающие их пластины хитина образовывали единую силовую оболочку. Они были поистине всеядны. А главное — они обладали способностью к естественной регенерации.

Внешне тьяйерцы походили на огромных, в рост среднего человека, богомолов. С той, правда, разницей, что имели столько же конечностей, сколько и люди. Самое неприятное для многих — эти существа были прямоходящими. По-птичьи сгибающиеся назад сухие, словно у кузнечика, ноги заканчивались массивными шестипалыми ступнями. Пальцы располагались по кругу и при отрыве ступни от земли сжимались, словно бутон неведомого цветка. Тело без половых признаков было наклонено вперед и уравновешивалось коротким, массивным хвостом. Руки с двумя локтевыми суставами в обычном положении прижимались к узкой груди. Они завершались превосходными шестипалыми кистями с длинными суставчатыми пальцами. Голова на тонкой шее однозначно принадлежала насекомому. Большие многосекторные глаза, рот с четырьмя подвижными челюстями, гладкая хитиновая оболочка — все это с первой встречи вызывало во многих людях стойкую антипатию. Именно эта антипатия не позволяла зачастую тьяйерцам быть полноценными членами общества. Дело усугублялось врожденной осторожностью и сильнейшим инстинктом самосохранения, которые людьми и гурянами часто воспринимались как трусость. Но часто те, кому довелось познакомиться с представителями расы тьяйерцев более близко, в корне меняли свое мнение.

… Несколько минут не было слышно ничего, кроме ругательств Гадди и напряженного сопения пробравшегося к нему гурянина. Затем наконец вспыхнул тусклый красный свет аварийного освещения. Открывшаяся взорам оставшихся в живых картина ужасала. Все, что могло оторваться, оторвалось. Кругом свисали куски лопнувшей внутренней обшивки и жилы проводов.

— Мы на поверхности планеты… — Лай, пробравшись к аварийному пульту управления, пытался его реанимировать. — Чем же так воняет?

— Ты с ума сошел? — Снайпс, спотыкаясь, перемещалась вдоль анабиозных камер в поисках выживших.

Экипаж «Колумба» состоял из шести членов: капитан корабля и первый пилот по совместительству — дакхарр Гахгрн; второй пилот и специалист по всему самодвижущемуся оборудованию — гурянин Лай Майти; техник и специалист по связи — тьяйерец Гадди Мали; биолог — человек Ната Снайпс; специалист по безопасности и выживанию гурянин Толл Хаттар; психолог, специалист по контактам — дакхарр Рангх. Ната слышала и видела в тусклом свете только двоих, однако оставалась надежда, что остальные без сознания или, к примеру, в плену заклинивших камер.

— Я не сошел с ума. Камеры деактивировались аварийно, центр притяжения в другой стороне, нежели искусственный корабельный, сила тяжести заметно выше. А черт!.. — Майти отдернул руки от выбросившего сноп искр пульта. — Обзора не будет. Надеюсь, хоть информацию с зондов сможем снять.

Снайпс тем временем добралась до анабиозной камеры капитана. То, что она увидела, заставило ее отшатнуться. Острая каменная пика, прошив корпус «жилого» модуля и стенку камеры, практически разорвала огромное тело дакхарра.

— Я не могу оживить эту железяку! — Лай в сердцах грохнул по корпусу терминала кулаком. — Что у тебя, Ната?

— Капитан погиб, мы, возможно, тоже… — Она не могла сдержать слез, потеряв в лице капитана настоящего друга. — Воняет местный воздух. Он уже внутри нас.

— Но мы-то пока живы. — Гурянин бросил бесполезную возню с аварийным пультом управления и пробирался к другим анабиозным камерам. — Много разрушений… Дай бог, чтобы еще кто-нибудь выжил.

— Рангх тоже погиб. — Биолог выбралась из камеры второго дакхарра. — Перегрузки при падении оказались для него смертельными.

— Эй, скорее сюда!..

Сухой и нескладный Мали склонился над завалом у анабиозной камеры Хаттара. Здесь обнаружился еще один пролом корпуса каменной пикой, сорвавшей с креплений стойку с оборудованием. Из-под нее и торчали ноги гурянина. Майти, нагнувшись, обхватил стойку своими четырьмя руками и, изо всех сил рванув вверх, сумел приподнять ее.

— Тяните, не могу больше… — хрипел он.

Ната и Гадди и без того уже старались вовсю. Страх за товарища придал им сил, и они смогли вытащить тяжелое тело. В следующую секунду все трое рухнули на пол, пытаясь отдышаться. Тьяйерец отполз в сторону, где его опять вырвало. Снайпс, присев около Хаттара, пыталась оказать помощь гурянину.

— Как он? — едва переведя дыхание, спросил Лай

— Не вижу ничего опасного. Несколько ребер сломано. Есть ушибы. Для вас такие травмы не смертельны. Думаю, он сильно ударился головой, поэтому и без сознания. Надеюсь, с ним все будет хорошо.

— Надеюсь, с нами со всеми все будет хорошо… — подал голос поднявшийся наконец Мали.

В здание прошли как по нотам. Команда киборгов, контролируемая сержантом Бореном, четко рассредоточилась по заданным точкам, не обратив на себя, казалось, ничьего внимания. Дажд, убедившись, что все на местах, метнулся за Софтли и Арго, поднимавшимися на второй этаж по пожарной лестнице. Двери «И-Эм-Ай Индастриз» находились в самом конце длинного коридора. Сержант молча шагнул в угол, разворачиваясь спиной к стене и вытаскивая из-под легкой куртки спортивного покроя армейский энергетический «Макфайр 3000». В такой позиции он просматривал весь коридор, а сам оставался в «слепой» зоне для тех, кто, несмотря на Софтли и Арго, мог выйти из дверей «И-Эм-Ай Индастриз».