Дмитрий Медведев - Мезозой (СИ)

Но для Кирилла здешние места были, считай, родными. Он сам тут жил до пятнадцати лет, а потом, после смерти отца, перебрался с мамой в спальный район на севере города. Там было не ахти как, но все же поспокойнее, поприличнее.

Он шел по вбитому в подкорку маршруту, сокращая путь протоптанными прямо на неухоженных газонах тропинками и избегая давно истрескавшегося асфальта. Отстраненный взгляд скользил по немногочисленным прохожим, изредка инстинктивно замирая на секунду, натыкаясь на симпатичных девушек.

Погода, как всегда, была переменчивой. Пока трамвай несся по городу, за окном светило ласковое солнце, нежданный гость в ноябре, а теперь вот небо опять нахмурилось, грозя дождем. Точно, закапало, но Кирилл только победно усмехнулся — он уже добрался до места и нажал кнопку вызова на домофоне.

На весь экран высветилась довольная физия Сени, судя по расфокусированному взгляду, приступившему к торжественной части. На фоне мелькали чьи-то силуэты, слышались голоса.

— О, Кирыч! Чего стоишь-то, как неродной? Причаливай!

Раздалась короткая мелодичная трель, и дверь с натужным лязгом поползла в сторону. Кирилл лишь покачал головой. И стоило лепить сюда такое чудо, зная, что никто и никогда не будет поддерживать его в рабочем состоянии? Словно в насмешку, ну, честное слово! Мол, держите, дорогие новые сограждане, наслаждайтесь плодами прогресса и смотрите, как мы о вас заботимся. Живите в дерьме, но двери пусть будут раздвижными, по последнему слову техники. Международные наблюдатели это всенепременно учтут в своих отчетах.

Лифт, солидарный с дверью, со скрипом и лязгом тащил единственного пассажира на шестой этаж, и Кирилл, еще стоя в закрытой кабине, хорошо расслышал плотную пульсирующую музыку, гогот девчонок и, конечно же, именинника. Наконец, кабина замерла, а двери разъехались по сторонам, враз сделав все звуки ближе и громче.

— Минуточку внимания! — торжественно возвестил Сеня, оккупировав дверной проем. — Перед вами — мой лучший друг, считай, брат, Кирилл ибн Елисеев! Заходи, Кирюха, всегда опаздываешь.

— Работаю я, вообще-то, — вымученно улыбнулся Кирилл и вручил Арсентию пакет с подарком. Все-таки не горел он желанием идти сюда, поздравил бы лучше Сеню завтра или послезавтра, но пришел-таки, поддавшись на уговоры друга. Да и не виделись давненько.

Пока именинник боролся с нарушенной алкоголем микромоторикой, пытаясь раскрыть упаковку, Кирилл принялся здороваться и представляться. Знакомых лиц, как это ни странно, оказалось достаточно. Вот вечно чуть нахмуренный, немногословный двухметровый, но тощий как скелет Гена с миниатюрной и улыбчивой супругой Машей, успевший напиться до серьезных проблем с координацией Валера и, конечно, Настя, загадочная готесса, не изменяющая своему имиджу вот уже лет десять. Наверное, она была единственной во всем городе, кто увлекался этим странным, давно умолкшим жанром музыки.

Все это были однокашники Сени по училищу, и Кирилл их знал, но встречались и новые люди. Подозрительно доброжелательный паренек по имени Егор с бегающими глазками, откровенно мутный тип Василий в покрытых кошачьими волосами брюках и свитере под горло и, наконец, Юра, суровый бородач с татуированными накачанными руками. Юра тоже прибыл с супругой, Аллой. Хоть на вид ей было не больше восемнадцати, впечатление она производила. Наверное, дело было в вечно томном, искушенном взгляде. О таких дамах говорят — все на месте. Обтягивающее темное платье сидело на девушке так хорошо, что Кирилл с трудом удержался от неприличного разглядывания чужой жены.

— Ого! — раздался обрадованный возглас, на миг перекрыв летящие из потолочных динамиков ломаные биты. — Ну, дружище, ты-то уж точно знаешь, что подарить!

Арсентий извлек на всеобщее обозрение пару крохотных наушников, лежавших в ячейках ослепительно белой пластиковой упаковки. Все вздохнули с легкой завистью, а Кирилл довольно ухмыльнулся. Не, ну а что, не экономить же на друге. Да и получилось по знакомству достать чуть дешевле, но настоящий товар, оригинальный, прямиком из Оранж-Каунти, что в Калифорнии.

— Смотри, не потеряй, они маленькие, потом не найдешь, — назидательно сказал Кирилл и хлопнул друга по плечу. — С Днем Рождения, Сеня.

— Обижаешь, — тот и вправду чуть обиделся, как часто делал спьяну. — Да я их, как зеницу ока… Вот, сейчас в ящичек положу, видишь? Никуда не денутся. Ладно, чего стоим-то, народ? Давайте еще по маленькой, и в клуб, а?

Народ откликнулся асинхронно и разнообразно, но, в целом, одобрительно. Юра, выступающий на сегодняшнем празднике «разливающим», протянул Кириллу стопку, но тот вежливым жестом отстранил ее и поспешил налить в стакан яблочного сока.

— Кто последний — того и тост, — ляпнул кто-то, и Кириллу оставалось лишь раздосадовано выдохнуть.

— Что ж, в красноречии я не то, чтобы очень, знаете ли… Давайте просто выпьем за честного, доброго и порядочного человека по имени Арсентий, и пожелаем ему всегда оставаться в кругу таких замечательных друзей, как мы!

— Тост — супер! — одобрил Арсентий и первым опрокинул живительный напиток, дав пример остальным. — Ура, товарищи, ура! Так, а теперь я вызываю такси, едем в Дездемону! И чтоб без глупостей!

Последнее явно было адресовано Василию, попытавшемуся под шумок после очередного распития отвертеться от выхода в свет. Он подскочил к Арсентию и что-то горячо заговорил. Сеня слушал, слушал, а потом повернул мутноватые глаза к Васе, взял того за шею и угрожающим тоном осведомился.

— Ты меня уважаешь?

— Да, — проблеял Вася.

— Тогда вопрос закрыт?

— Закрыт, — в потухшем взоре Васи читалась вселенская обреченность. Даром, что Сеня сам как сухая жердь, у Васи все равно нет против него ни малейшего шанса, ибо таких заморышей Кирилл давненько не видывал.

— Ну, дорогие друзья, минутку тишины — звоню извозчику! — оповестил виновник торжества.

Дорогие друзья, значит. Эх, не знал еще беспутный Сеня, что таких друзей, как говорится, за хвост и в музей. Впрочем, этого не знал еще никто, даже Кирилл. Но всему свое время.

3

— А я говорю, что лучше бы, блин, сами по себе остались! Мне дед рассказывал — обычных вооружений тут хватало! — скромный и мятый Василий, лишившийся шанса сбежать, вдруг распалился, и, к удивлению Кирилла, говорил он весьма убедительно и даже связно. — Кто бы сунулся — по рогам получил. Война-то ведь не против России велась, а, как изящно сформулировали союзники, против «преступного олигархата и режима, представляющего угрозу международной безопасности», туды ее в качель.