Джек Вэнс - Мир между

— Я думаю, вы не совсем понимаете кейанцев, особенности их психики.

— А вы? — отрезал Бернисти.

Она кивнула.

— Перед тем, как я поступила на свою девичью службу, я училась. Теперь, когда срок моей работы подходит к концу, я думаю продолжить учебу.

— Вы приносите больше пользы в качестве девушки; если вы начнете учиться и забивать свою прелестную головку, мне придется найти новую компаньонку для путешествий.

Берель кивнула в сторону приземляющихся кораблей.

— Если у нас будут еще путешествия.

Буфко склонился над своим инструментом, и тут из динамика раздался голос. Бернисти старательно вслушивался в слова, которые не мог понять, но настойчивость тона сама по себе кое о чем говорила.

— Что он требует?

— Чтобы мы убрались с этой планеты. Он заявляет, что она принадлежит Кею.

— Скажите ему, чтобы он сам освободил эту планету. Скажите ему, что он сошел с ума… Нет, лучше посоветуйте ему связаться с Архивной Станцией.

Буфко принялся что-то говорить на архаичном языке. В ответ донеслось потрескивание эфира.

— Он приземляется. Он настроен очень решительно.

— Пусть приземляется. Пусть тешится решительностью! Наша заявка подтверждена Архивной Станцией! — Тем не менее Бернисти, выходя наружу, надел свой шлем.

Кейанские корабли садились на лесс. Бернисти содрогнулся, наблюдая за тем, как в струе пламени сгорают нежные молодые ростки, им посаженные.

Кто-то подошел сзади; это была Берель.

— Что вы здесь делаете? — спросил он резко. — Здесь не место девушкам для развлечений.

— Я пришла сюда как студентка.

Бернисти внезапно рассмеялся; ему показалась забавной Берель в качестве серьезного члена команды.

— Вы смеетесь? — проговорила девушка. — Как хотите. Позвольте мне поговорить с кейанцами.

— Вам?!

— Я знаю и кейанский, и универсальный.

Бернисти вспыхнул, затем пожал плечами.

— Вы можете переводить.

Люк черного корабля открылся; из него вышли восемь кейанцев. Бернисти в первый раз встретился лицом к лицу с обитателями иной системы и нашел их, как и ожидал, вполне эксцентричными. Это были высокие худощавые люди в длинных черных плащах. Волосы они брили наголо, и черепа их были украшены густым малиново-черным слоем эмали.

— Я не сомневаюсь, что нас они находят столь же уникальными, — прошептала Берель.

Бернисти не ответил. Никогда раньше он себя уникальным не считал.

Восемь кейанцев остановились в двадцати футах и холодными недружественными глазами с любопытством наблюдали за Бернисти. Все они были вооружены.

Берель заговорила; темные глаза теперь переместились на нее. Один кейанец ответил ей.

— Что он сказал? — поинтересовался Бернисти.

Берель усмехнулась:

— Они хотят знать, не я ли, женщина, командую экспедицией.

Бернисти задрожал и вспыхнул:

— Скажите им, что начальник этой экспедиции я, исследователь Бернисти.

Берель говорила дольше, чем Бернисти казалось нужным для передачи его сообщения. Кейанец ответил.

— Ну?

— Он говорит, что мы должны уйти, что он имеет полномочия от Керрикирка очистить планету. Если понадобится — силой.

Бернисти пытался оценить, кто ему противостоит.

— Узнайте его имя, — сказал он, чтобы выиграть пару минут.

Берель заговорила и получила холодный ответ.

— Он что-то вроде командующего эскадрой, — сказала девушка. — До меня не совсем доходит. Его зовут Каллиш или Каллис…

— Ладно, спросите Каллиша, не собирается ли он начать войну. Спросите его, на чьей стороне Архивная Станция.

Девушка перевела. Каллиш ответил длинной фразой.

Берель снова повернулась к Бернисти.

— Он упорствует в том, что мы на земле Кея, что исследовали Кея изучили этот мир, но не делали никаких записей. Он заявляет, что если начнется война, отвечать за это будем мы.

— Блефует, — пробормотал Бернисти краешком рта. — Ну, мы двое можем сыграть в эту игру. — Он вытащил свой игольчатый излучатель и процарапал дымящуюся линию в пыли в двух шагах от Каллиша.

Каллиш мгновенно отреагировал и выдернул свое оружие. Остальные из его отряда сделали то же самое.

Бернисти произнес краешком рта:

— Скажите, чтобы они уходили, чтобы возвращались в Керрикирк, если не хотят, чтобы луч прошелся по их ногам.

Берель перевела, стараясь изгнать из голоса нервные нотки. В ответ Каллиш включил свой луч и выжег огненную оранжевую метку у ног Бернисти.

Берель, дрожа, перевела:

— Он хочет, чтобы улетели мы.

Бернисти не спеша прожег еще одну линию в пыли, ближе к обутой в черное ноге.

— Он, наверное, хочет улететь сам.

Берель обеспокоенно сказала:

— Бернисти, вы недооцениваете кейанцев! Они тверды как камень.

— А они недооценивают Бернисти.

Среди кейанцев произошел молниеносно-отрывистый, как стаккато, обмен мнениями, затем Каллиш оставил еще одну зигзагообразную мерцающую борозду у самых пальцев Бернисти.

Бернисти слегка покачнулся, затем, стиснув зубы, наклонился вперед.

— Это опасная игра! — закричала Берель.

Бернисти прицелился и разбрызгал горячую пыль по сандалиям Каллиша. Каллиш отступил, кейанцы взревели. Каллиш с безмолвным лицом-маской не спеша начал выжигать линию, которая должна была перерезать колени Бернисти. Или Бернисти отодвинется, или Каллиш изменит направление луча…

Берель вздохнула. Луч плевался по прямой линии, Бернисти стоял как скала. Луч резал землю, затем резанул по ногам Бернисти, затем продолжил резать землю.

Бернисти стоял на месте, все еще усмехаясь. Он поднял игольчатый излучатель.

Каллиш развернулся на каблуках и зашагал прочь, черная его накидка полоскалась в аммиачном ветре.

Бернисти стоял и смотрел; он весь сжался от напряжения, замороженный чувством победы вперемешку с болью и яростью. Берель, не отваживаясь заговорить, стояла рядом. Прошла минута. Кейанские корабли поднялись с пыльной почвы Новой Земли. Энергетический выброс испепелил много побегов нежной молодой вики…

Берель повернулась к Бернисти: он начал оседать, лицо у него было изможденное, как у призрака. Девушка поймала его подмышки. От Блауэльма бежали Бландвик и медик. Они положили Бернисти на носилки и понесли в лазарет.

Когда медик срезал одежду и кожу с обугленных костей, Бернисти прокаркал к Берель:

— Я сегодня победил. Они не сдались… Но сегодня победил я!

— Это стоило вам ног!

— Я могу отрастить новые ноги… — Бернисти судорожно хватал воздух, лоб его был покрыт испариной. Он стонал, когда медик касался живых обнаженных нервов. — Но я не могу вырастить новую планету…