Роальд Даль - Автоматический сочинитель

-- Погоди, старина...

-- Вы когда-нибудь читаете журналы, мистер Боулен?

-- Извини, Найп, но какое это имеет отношение к твоей машине?

-- Прямое, мистер Боулен, самое прямое. Вы только послушайте. Я внимательно просмотрел несколько разных журналов, и мне показалось, что каждый из них печатает только то, что для него наиболее типично. Писатели -- я имею в виду преуспевающих писателей -- знают об этом и соответственно и творят.

-- Постой, приятель. Успокойся. Я все же не думаю, что мы сможем как-то использовать это.

-- Умоляю вас, мистер Боулен, выслушайте меня до конца. Это ужасно важно.

Он замолчал, с трудом переводя дыхание. Он вконец разнервничался и, когда говорил, размахивал руками. Его длинное покрасивее лицо горело воодушевлением. Рот его наполнился слюной, и казалось, что и слова, которые он произносил, были мокрыми.

-- Теперь вы понимаете, что с помощью особого регулятора, установленного на моей машине и соединяющего "отдел памяти" с "сюжетным отделом", я могу, просто нажав па нужную кнопку, получать любой необходимый мне рассказ в зависимости от направления журнала.

-- Понимаю, Найп, понимаю. Все это очень занятно, но зачем все это нужно?

-- А вот зачем, мистер Боулен. Возможности рынка ограниченны. Мы должны производить необходимый товар в нужное время. Это чисто деловой подход. Теперь я смотрю на все это с вашей точки зрения -- пусть это будет коммерческое предложение.

-- Дружище, я никак не могу рассматривать это в качестве коммерческого предложения. Тебе не хуже меня известно, во что обходится создание подобных машин.

-- Я это хорошо знаю, сэр. Но, даже учитывая это, я думаю, вы не представляете себе, сколько платят журналы авторам рассказов.

-- И сколько же они платят?

-- Что-то около двух с половиной тысяч долларов. А в среднем, наверно, около тысячи.

Мистер Боулен подскочил на месте.

-- Да. сэр, это так.

-- Просто невероятно, Найп. Это же смешно!

-- Нет, сэр, это так.

-- Уж не хочешь ли ты сказать, что журналы платят такие деньги всякому, кто... наваляет какой-то там рассказ! О Боже, Найп! Что же это такое? В таком случае все писатели миллионеры!

-- Это на самом деле так, мистер Боулен! А тут появляемся мы с пашей машиной. Вы послушайте, сэр, что я вам еще расскажу, я уже все обдумал. В среднем толстые журналы печатают в каждом номере три рассказа. Возьмите пятнадцать самых солидных журналов -- те, которые платят больше всего. Некоторые из них выходят раз в месяц, но большинство -- еженедельники. Так. Это значит, что каждую педелю у нас будут покупать, скажем, по сорок больших рассказов. Это сорок тысяч долларов. С помощью нашей машины, когда она заработает на полную мощность, мы сможем захватить весь рынок!

-- Ты, парень, совсем сошел с ума!

-- Нет, сэр, поверьте, то, что я говорю, правда. Неужели вы не понимаете, что мы их завалим одним лишь количеством! За тридцать секунд эта машина может выдавать рассказ в пять тысяч слов, и его тут же можно отсылать. Разве писатели могут состязаться с ней? Скажите, мистер Боулен, могут?

Адольф Найп увидел, как в эту минуту в лице его шефа произошла едва заметная перемена. Глаза его засветились, ноздри расширились, на лице не двигался ни один мускул.

Он быстро продолжал:

-- В наше время, мистер Боулен, нельзя особенно полагаться на статью, написанную от руки. Она не выдержит конкуренции в мире массовой продукции, типичном для этой страны, и вы это отлично понимаете. Ковры, стулья, башмаки, кирпичи, посуду, что хотите -- все сейчас делает машина. Качество, возможно, стало хуже, по какое это имеет значение? Считаются только со стоимостью производства. А рассказы... рассказы тоже товар, как ковры и стулья, и кому какое дело, каким образом вы их производите, лишь бы они были. Мы будем продавать их оптом, мистер Боулен! И по более низким ценам, чем любой другой писатель этой страны! Мы завоюем рынок!

Мистер Боулен уселся поудобнее. Он наклонился вперед, положил локти на стол и не сводил глаз с говорившего.

-- И все же я думаю, что это неосуществимо, Найп.

-- Сорок тысяч в педелю! -- воскликнул Адольф Найп. -- Если даже мы будем брать полцены, то ость двадцать тысяч в неделю, это все равно миллион в год! -- И, понизив голос, он добавил: -- Вы ведь не зарабатываете миллион в год па компьютерах, мистер Боулен?

-- Однако, Найп, ты серьезно думаешь, что их купят?

-- Послушайте, мистер Боулен. Кому нужны написанные по заказу рассказы, если можно за полцены купить точно такие же? Это ведь очевидно, не правда ли?

-- А как ты будешь их продавать? Кто-то ведь должен быть их автором?

-- Мы создадим литературное агентство, через которое и будем распространять их. И придумаем имена мнимым авторам.

-- Мне это не нравится, Найп. Все это отдает мошенничеством, тебе так не кажется?

-- И вот еще что, мистер Боулен. Как только мы начнем, появятся всевозможные побочные продукты, так же представляющие ценность. Возьмите, скажем, рекламу. Люди, занимающиеся производством пива и тому подобным, платят в наше время большие деньги, если знаменитые писатели позволяют нм использовать свое имя в качестве рекламы. Да что там говорить, мистер Боулен! Все это не детские шалости. Это большой бизнес.

-- Не слишком-то обольщайся, приятель.

-- И еще. Почему бы нам, мистер Боулен, не подписать несколько наиболее удачных рассказов вашей фамилией? Если, конечно, вы не против.

-- Помилуй, Найп. Это еще зачем?

-- Не знаю, сэр, хотя некоторые писатели и пользуются уважением, к примеру Эрл Гарднер и Кэтлин Норрис. Нам все равно нужна будет какая-нибудь фамилия, и я подумывал о том, чтобы для начала подписать пару рассказов своей.

-- Ишь ты, писатель, -- задумчиво произнес мистер Боулен. -- Вот удивятся в клубе, когда увидят мою фамилию в журналах, в хороших журналах.

-- Ну конечно, мистер Боулен.

Взгляд мистера Боулена сделался отсутствующим, он мечтательно улыбнулся. Но продолжалось это с минуту. Он встряхнулся и принялся перелистывать лежавшие перед ним чертежи.

-- Одного я не пойму, Найп. Откуда ты будешь брать сюжеты? Ведь не будет же их выдумывать машина?

-- Мы ей дадим сюжеты. Это не проблема. У каждого из пас есть какие-то сюжеты. В папке, что слева от вас, их сотни три или четыре. Мы снабдим ими "сюжетный отдел" машины.

-- Продолжай.

-- Есть и еще кое-какие тонкости, мистер Боулен. Вы поймете, что я имею в виду, когда изучите чертежи. Например, есть прием, который использует каждый писатель: в рассказ вставляется хотя бы одно длинное слово с весьма туманным значением. Это заставляет читателя думать, будто автор необычайно умен. Моя машина будет делать то же самое. С этой целью в нее запрятана целая куча длинных слов.