Журнал «Если» - Хозяин снов

Келлог распухал, ширился, как туча, преграждая доступ воздуха. Хаос поглядел вниз — там глубины перетекали в мглистую бездну.

О, черт! Он — на диване, весь в поту. Как будто в очередной раз сработало реле времени, и келлоговы навязчивые идеи излучились вовне, вторглись в сны Хаоса. «Хуже времени для сна я, пожалуй, выбрать не мог, — решил он. — Уж если Келлог так возбудился, что послал Эджа… ибо почуял, что я не сплю».

Хаос снова подумал: не завести ли машину, не удрать ли к черту на кулички? Сколько надо проехать, чтобы хорошенько выспаться наконец? И можно ли вообще выбраться за пределы досягаемости Келлога? А вдруг это заботит лишь его одного? Может, остальные так привыкли к снам Келлога, что им теперь на все наплевать?

Когда-нибудь, возможно, он это сделает. Выяснит, что пропало. Если что-то пропало. Он боялся, что слишком долго прождал. Надо было это сделать… когда? Много лет назад. Когда работали все машины.

А теперь это по плечу только Келлогу. Ни у кого больше нет ресурсов для такого длинного пробега. А у Келлога ресурсы есть, ибо каждый делает то, что ему говорит Келлог. Когда Келлог принялся все кругом переименовывать, никто даже пальцем не шевельнул, чтобы ему воспрепятствовать. В том числе и Хаос. Да, с самим собой Хаос всегда был честен. И вот теперь он не может вспомнить даже свое прежнее имя.

Полулежа на диване, он промокал лоб рукавом. По телу прошла голодная дрожь — значит, надо чего-нибудь перехватить. Придется наведаться к Сестре Ушекоже — до чего ж неохота, но кого это волнует? После одного из снов Келлога он возненавидел Шляпвилк. В том сне все и вся было под чарами Келлога. Куда явственнее, чем обычно.

Сестра Ушекожа содержала самый большой магазин для генетически ущербных изгоев, жителей Шляпвилка. Товары (главным образом консервы и прочая еда) просачивались через Малую Америку, где ведали распределением Келлог и его продрейнджеры. Сестра Ушекожа обитала в старой гостинице «Холидей», в одном из коттеджей подле пустого голубого бассейна.

Хаос оставил автомобиль на подъездной дорожке и вошел в главный корпус. Прилегающие площадки были донельзя захламлены: машины, машины, машины. Частью запаркованные, частью брошенные. Небо расчистилось, вовсю палило солнце, грело асфальт, заставляя Хаоса ощутить слабость во всем теле. Он услышал в здании голоса и поспешил на них.

Между ним и вестибюлем на бетонном крыльце сидела девчушка в лохмотьях. С головы до ног она была покрыта прелестным шелковистым мехом. Девчушка покосилась на Хаоса, когда он приблизился. «Виноват», — сказал он с вялой улыбкой. Его мутило от голода.

В гостиничном вестибюле на гнилых диванах сидели Сестра Ушекожа и родители девушки — Джиф и Глори Селф. При появлении Хаоса они оборвали беседу.

— Здравствуйте, Хаос, — любезно сказала Сестра Ушекожа. — У меня было предчувствие, что мы с вами нынче увидимся. — Морщинистое лицо исказилось кривой улыбкой. — Хаос, вы ведь знакомы с супругами Селф? Джиффорд, Глори.

— Знаком. — Хаос кивнул супружеской чете. — Сестра, у вас из еды что-нибудь найдется?

— Из еды? — переспросила Сестра Ушекожа. — Пожалуй, могу предложить суп в бутылках…

— А консервы, — перебил Хаос. — Есть что-нибудь? — К старухиному супу он пристрастия не имел. Слабенький бульончик с хрящеватыми кусочками некоей живности, давшей дуба нынешним утром… Тьфу!

— Увы, — рассеянно отозвалась Сестра Ушекожа. — Консервов не имеется…

Джиффорд Селф многозначительно поднял брови.

— О том-то мы и говорили, Хаос, перед вашим приходом. Вот уже неделя, как от Келлога ни одной баночки консервов. — Он попытался зацепить Хаоса взглядом, но тот не поддался.

— Кажется, утром машина приезжала? — спросила Сестра Ушекожа.

— Эдж, — сказал Хаос.

— И?..

— Все, кто заснут ночью, узнают новость, — ответил Хаос. — Насчет дельфинов и китов. А про консервы — ни слова.

Молчание.

— Хаос, мы рассчитываем, что вы съездите в Малую Америку и, может быть, поговорите с Келлогом… — Сестра Ушекожа без всякой надежды прервала паузу. Джиффорд Селф внимал, оглаживая бороду.

— А вы знаете, что со мной было последний раз, когда я ездил в Малую Америку? — спросил Хаос. — Келлог меня в тюрягу засадил. Сказал, что мой гороскоп не вяжется с влиянием Марса. Или вяжется. Что-то вроде этого. — Он почувствовал, что краснеет — густо-густо. А вдруг он способен и вовсе обойтись без еды? Хотя жилы горят — надо еще выпить. Тьфу, дурак, обругал он себя, какого черта лысого уехал из Комплекса?

Джиф и Глори сидели, глядя на него. Ждали.

— А почему бы вам не слопать ваше чадо? — спросил он. — Оно же с виду — настоящий звереныш.

Не дожидаясь ответа, он двинулся к выходу под лучи свирепого солнца. Девчонки Селф на ступеньках и след простыл. Но с крыльца он сразу ее приметил: сидит на корточках перед его машиной, подсасывает через полиэтиленовый шланг бензин из бака. Хаос подался назад, в тень козырька, затаился там и глядел, как девчушка, покачиваясь на мохнатых ножках, поворачивает голову, вытягивает губы дудочкой и с отвращением выплевывает бензин, а затем опускает свободный конец шланга в пластмассовую канистру.

Выждав некоторое время, Хаос покинул свое укрытие и медленно зашагал по парковочной площадке. Девочка повернулась, вытаращила глаза и замерла. Бензин струился в канистру.

Хаос остановился рядом с воровкой.

— Давай-давай, крошка. Только не проливай.

Она испуганно кивнула. Хаос заметил, как дрожат ее руки. Он наклонился и двумя пальцами пережал шланг посередине.

— Говорить умеешь? — спросил он, приподнимая влажный конец шланга над бензобаком.

Она сердито блеснула глазами.

— Еще как.

— Прошлое помнишь? — осведомился он. Было яснее ясного, что он имеет в виду.

— Не-а.

— Что, родители не рассказывали?

— Кое-что рассказывали.

— Ну, ладно. Короче, маленьким девочкам не пристало заниматься таким дерьмом. — Он тут же пожалел о своих словах. Дурацкие ностальгические проповеди. — Забудь. — Он отшвырнул шланг. Тот закружился в воздухе, разбрасывая капли бензина, и упал на дно пустого бассейна.

Он сел в машину. Девочка встала и стряхнула пыль с серых джинсов. Свесила голову набок и впилась глазами в Хаоса. Его тотчас разобрало любопытство: кого же она видит? Летучую мышь? Пещерного жителя?

— Ну, ладно, — повторил он.

— Куда ты едешь? — нерешительно спросила она.

Он вспомнил совет, который дал ее родителям, и подумал: а вдруг они так и поступят?

— Залезай, — предложил он девчонке, подчиняясь необъяснимому побуждению. Протянул руку и отворил заднюю дверцу. Девочка подпрыгнула, он решил, что она сейчас убежит, но она тут же появилась с другой стороны автомобиля и уселась рядом с ним.