Роберт Абернати - Пирамида

— Я представляю вам, — продолжала Зилли, — факты и цифры, которые покажут, что Pseudothrin гораздо умнее дикого кота и столь же кровожаден, как хорек. Короче, мы можем обшарить всю планету, но лучшего истребителя сурков не найдем.

Она принялась подробно рассказывать о своих наблюдениях за пойманными людьми, их дикими нравами, особо подчеркнула, что люди будут охотиться на сурков не только ради пищи, но и ради одежды, чтобы прикрыть свою безволосую кожу. Опасность нежелательных последствий для аборигенной фауны Тегета при появлении человека отсутствует в силу тех же различий в метаболизме, что препятствуют любому хищному зверю планеты охотиться на завезенных с Земли сурков. Наконец, этот вид определенно одарен разумом. Точные данные в этом отношении отсутствуют, но, если судить по технологии производства орудий, он в интеллектуальном отношении занимает промежуточное место между трином и сельскохозяйственным зги. Разумность этого вида служит залогом того, что тагатлийцы могут рассчитывать на точное соблюдение предназначенной ему экологической функции.

Мнигли сказала с некоторым сомнением:

— Последнее рассуждение не очень обоснованно. Разум — оружие обоюдоострое, а эти существа всеядны.

Зилли смело встретила взгляд Координатора.

— Вы имеете в виду возможность, что эти существа вместо охоты на своих вредоносных сородичей начнут совершать набеги на посевы зги, причем эти набеги будут особенно опасны, так как Pseudothrin разумен?

— Это, — заявила Мнигли, — и есть суть проблемы.

Остальные ученые согласно закивали.

— Я все обдумала. Во-первых, хоть они и всеядны, но решительно предпочитают мясо, если могут его добыть. Далее, их крупные размеры позволяют применять против них такие методы борьбы, которые были бессильны против сурков. И наконец, — тут Зилли сделала многозначительную паузу, — мои исследования показали, что Pseudothrin имеет хорошо развитый язык общения, краткий словарь которого я уже составила. Ваше Плодородие, коллеги, вы понимаете, что это значит.

Раздался взрыв удивленных и радостных восклицаний, которые показали, что Зилли выиграла. Раздувшись от гордости, она поставила последнюю точку:

— Это значит, что мы имеем дело не с обычными животными, чьи действия обусловлены инстинктом, а с существами, чье поведение может быть определено нашими требованиями. Мы можем словесно внушить им целый комплекс запретов, как делаем это в случае со зги и в меньшей степени с трином. Запечатлеть эти заповеди в сознании нескольких тысяч импортируемых людей просто, они вскоре приобретут силу традиций, даже если человек размножится до нескольких миллионов особей…

Морг, охотник, легко скользил по открытому пространству, осененному пышными кронами деревьев, которые показались бы очень странными его прапрапрадедам несколько веков назад. Предки удивились бы и похожему на ухоженный парк лесу, лишенному кустарника и вьющихся лиан, но Моргу все это казалось обыкновенным.

Лук он держал наготове — точно так же, как и двое его спутников, следовавших за ним по пятам, — и внимательно оглядывал ветви над головой. Внимательно, но без страха, так как здесь не было животных, всерьез опасных для вооруженного луком человека.

Морг был дикарем с великолепной мускулатурой и ростом на полголовы превосходил своих спутников. В то время как последние носили одежду из грубо сшитых сурочьих шкурок, на нем было одеяние, скроенное из цельной шкуры какого-то животного с блестящим черным мехом. Он был прямым потомком первого Морга — вождя тех, кто, согласно легендам, пришел сюда с Земли, которая, как говорили одни, лежала далеко за горами или, как с меньшей достоверностью утверждали другие, находилась где-то в небесах.

Лес впереди начал редеть, что предвещало близость опушки, и все трое, теперь уже не таясь, ускорили шаг, решив, что сообщение об изобилии дичи на этом участке леса, расположенном в миле от деревни их племени, было ошибкой.

Внезапно ветви над головами охотников затрещали. Морг уклонился от брошенного в него сука и, взглянув вверх, увидел шестирукое существо, качающееся на ветке в сорока футах над землей. Существо угрожающе скалило острые клыки и осыпало их градом оскорблений, хорошо понятных Моргу, так как он довольно прилично знал примитивный язык тринов, причем преимущественно тот его раздел, каковой имел отношение к непристойностям.

Морг ответил ему в тех же красочных выражениях и оттянул тетиву к бронзовому от загара лицу. Трин тут же замолк и, перекувырнувшись назад, поспешно удалился. Мужчина ухмыльнулся и ослабил тетиву, так и не пустив стрелу. Ему не хотелось тратить время на ее поиски или карабкаться на дерево в том случае, если бы она угодила в трина, так как Морг хорошо знал по личному опыту, что трин и мертвым никогда не падает с ветки. Охотники даже не стали разыскивать дерево, на котором гнездился трин: они не промышляли тринов.

За опушкой леса лежал залитый солнцем луг, а за ним желтели участки со зреющими хлебами, отделенные похожими на улья жилищами зги — сельского представителя животного мира Тегета. Трое охотников свернули в сторону, направляясь к следующей лесной полосе и далеко обходя поля. Они знали, что зерно съедобно, но знали также, что на нем лежит табу, точно такое же, как на вырубке некоторых видов деревьев и т. п. Происхождение этих табу их не интересовало: они знали, что запрет существовал всегда. Ходили рассказы о людях, нарушивших табу, об их страшном конце, но в реальной жизни вопрос о том, что произойдет в аналогичном случае, даже не вставал.

Смутно они понимали, что за традициями и обычаями стояли тагатлийцы, которые, как говорили, дали людям этот мир, повелев им плодиться и размножаться. Где-то в самой глубине человеческого сознания жило крепко прочное, но смутное убеждение, что они вместе с другими обитателями лесов и полей составляют единую систему и что где-то обитают те, кто, обладая абсолютным знанием, мудро руководит этой системой и направляет ее к какой-то цели. Если бы тагатлийцев не было, их пришлось бы выдумать.

Пересекая луг, Морг заметил сурка, сидевшего у входа в нору, и пригвоздил его к земле меткой стрелой. Когда он помчался к своей добыче, огромная тень с пугающей скоростью внезапно скользнула по траве. Отставшие охотники завопили. Морг взглянул вверх и увидел над собой нечто, похожее на огромную, ярко окрашенную птицу с неподвижно распластанными крыльями. «Птица» бесшумно спускалась на землю.

Морг остолбенел. За спиной он слышал топот убегавших товарищей, но последовать их примеру не мог. Дверь летательного аппарата открылась, и в проеме появилась тагатлийка.